Иосиф об Иоанне Крестителе

Иосиф об Иоанне Крестителе

Хотя время от времени ученые выражают сомнения в аутентичности пассажей Иосифа, посвященных Иисусу (Иудейские древности 18.63–64) и Иакову (Иудейские древности 20.200–201), его рассказ о проповеди и смерти Иоанна Крестителя никто не подвергает сомнению. Большинство ученых полагает, что этот рассказ независим от повествований, сохранившихся в новозаветных евангелиях. То, что говорит Иосиф об Иоанне, очень важно не только потому, что дает нам независимый взгляд на эту историю, но и потому, что ставит Иоанна в более широкий политический и исторический контекст. В этом контексте есть и другие публичные фигуры, которые собирали вокруг себя толпы приверженцев и навлекали на себя гнев властей.

Иоанн Креститель, разумеется, хорошо знаком читателям новозаветных евангелий. Общественное служение Иисуса начинается с встречи с Крестителем, который призывает иудеев покаяться, креститься (т.е. погрузиться в воду) в Иордане (Мк 1:4–5), а также, согласно сообщению Луки (см. 3:10–14), увещевает людей быть честными и щедрыми. В евангелиях проповедь Иоанна имеет отчетливо эсхатологическую направленность. Иначе говоря, она понимается как призыв подготовиться к переменам, которые готовит Бог для Израиля и всего мира. Со служением Иоанна связывается пророчество Исайи 40:3 («Приготовьте путь Господу»). Более того, Иоанн предупреждает о грядущем суде и предсказывает, что за ним придет «тот, кто сильнее меня», кто будет крестить людей Святым Духом (Мк 1:7–8).

Далее в новозаветных евангелиях рассказывается, что Иоанн обличал Ирода Антипу, тетрарха Галилейского (годы правления: 4–39 гг. н.э.) за то, что тот развелся со своей женой (дочерью Ареты IV, царя Набатеи, государства к востоку от Иудеи) и женился на Иродиаде, жене своего сводного брата Ирода Филиппа (Мк 6:18). Разозленный Ирод заключает Иоанна в тюрьму (Мк 6:17), а позже, пойманный на слове перед гостями, приказывает его обезглавить (Мк 6:16, 27–28)[2].

ИОСИФ ФЛАВИЙ — ОБ ИИСУСЕ ИЗ НАЗАРЕТА

Около этого времени жил Иисус, человек мудрый, если, Его вообще можно назвать человеком. Он совершил изумительные деяния и стал наставником тех людей, которые охотно воспринимали истину. Он привлек к себе многих иудеев и эллинов. То был Христос. По настоянию наших влиятельных лиц Пилат приговорил Его к кресту. Но те, кто раньше любили Его, не прекращали этого и теперь. На третий день Он вновь явился им живой, как возвестили о Нем и о многих других Его чудесах воговдохновеннме пророки. Поныне еще существуют так называемые христиане, именующие себя таким образом по Его имени

(Иудейские древности 18.63–64).

Слова, выделенные курсивом — по–видимому, позднейшие вставки христианского переписчика в текст Иосифа Флавия.

ИОСИФ ФЛАВИЙ — ОБ ИАКОВЕ, БРАТЕ ИИСУСА

…Он [Анан] собрал синедрион и представил ему Иакова, брата Иисуса, именуемого Христом, равно как нескольких других лиц, обвинил их в нарушении законов и приговорил к побитию камнями. Однако все усерднейшие и лучшие законоведы, бывшие [тогда] в городе, отнеслись к этому постановлению неприязненно. Они тайно послали к царю с просьбою запретить Анану подобные мероприятия на будущее время

(Иудейские древности 20.200–201).

Кое–что из этой истории есть и у Иосифа, однако у него акценты расставлены по–другому. Иосиф сосредоточен на трениях между Галилеей и Набатеей, достигших критической точки, когда набатейский царь, в ответ на дурное обращение Ирода с его дочерью, напал на Галилею и разгромил армию Ирода. Среди иудеев распространилось убеждение, что поражение армии Ирода стало ему воздаянием от Бога за казнь Иоанна. Вот что пишет об этом Иосиф:

Некоторые иудеи, впрочем, видели в уничтожении войска Ирода вполне справедливое наказание со стороны Господа Бога за убиение Иоанна. Ирод умертвил этого праведного человека, который убеждал иудеев вести добродетельный образ жизни, быть справедливыми друг к другу, питать благочестивое чувство к Предвечному и собираться для омовения. При таких условиях (учил Иоанн) омовение будет угодно Господу Богу, так как они будут прибегать к этому средству не для искупления различных грехов, но для освящения своего тела, тем более, что души их заранее уже успеют очиститься. Так как многие стекались к проповеднику, учение которого возвышало их души, Ирод стал опасаться, как бы его огромное влияние на массу (вполне подчинившуюся ему) не повело к каким–либо осложнениям. Поэтому тетрарх предпочел предупредить это, схватив Иоанна и казнив его раньше, чем пришлось бы раскаяться, когда будет уже поздно. Благодаря такой подозрительности Ирода Иоанн был в оковах послан в Махерон, вышеуказанную крепость, и там казнен. Иудеи же были убеждены, что войско Ирода погибло лишь в наказание за эту казнь, так как Предвечный желал проучить Ирода

(Иудейские древности 18.5.2).

Некоторые критики считают, что этот рассказ о проповеди и деятельности Иоанна противоречит сведениям новозаветных евангелий. Но так ли это? Не думаю. Учитывая стремление Иосифа избегать эсхатологических и мессианских тем и его склонность описывать иудейские религиозные споры в философских терминах, можно сказать, что рассказ Иосифа об Иоанне вполне соответствует новозаветным сообщениям.

Если верить Иосифу, Иоанн «убеждал иудеев вести добродетельный образ жизни, быть справедливыми друг к другу, питать благочестивое чувство к Предвечному и собираться для омовения». Именно об этом говорят и новозаветные евангелия. Иосиф добавляет, что омовение угодно Богу, поскольку «они будут прибегать к этому средству не для искупления различных грехов, но для освящения своего тела, тем более, что души их заранее уже успеют очиститься». И это тоже согласуется с евангелиями. В них говорится: «Явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для прощения грехов» (Мк 1:4; см. Мф 3:1; Лк 3:3). Но крещение без покаяния и перемены поведения для евангельского Иоанна было неприемлемо. Он предупреждает приходящих к нему: «Сотворите же достойный плод покаяния и не думайте говорить в себе: «Отец у нас Авраам», ибо говорю вам, что Бог может из камней этих воздвигнуть детей Аврааму» (Мф 3:8–9; Лк 3:7). Иосиф рассказывает, что Иоанн убеждал своих слушателей «быть справедливыми друг к другу и питать благочестивое чувство к Предвечному» (форма Наибольшей Заповеди — любить Бога и ближнего). И в евангелиях Иоанн призывает к тому же самому: «У кого две одежды, тот дай неимущему, и у кого есть пища, делай то же» (Лк 3:11).

Сравнив внимательно эти рассказы и исходя из предположения, что Иосиф стремился отодвинуть на задний план именно то, что в евангелиях подчеркивается, мы видим, что Иосифово и евангельское повествования дополняют друг друга.

Тем не менее некоторые ученые усматривают здесь серьезное расхождение. Если верить Новому Завету, говорят эти критики, Иоанн был казнен за то, что выступал против развода Ирода Антипы и его брака с женой брата, а согласно Иосифу — за свою популярность и влияние на народ. Но есть ли в этом противоречие? По–моему, и здесь его нет.

Историю тюремного заключения Иоанна и его последующей казни рассказывает Марк (Мк 6:14–29). Он говорит, что Иоанн был казнен, потому что критиковал правителя за его женитьбу на свояченице:

Ибо этот Ирод, послав, взял Иоанна и заключил его в тюрьму за Иродиаду, жену Филиппа, брата своего, потому что женился на ней. Ибо Иоанн говорил Ироду: ты не должен иметь жену брата своего. Иродиада же, злясь на него, желала убить его

(Мк 6:17–19).

И далее у Марка мы находим рассказ о пире и о требовании принести голову Иоанна на блюде.

Некоторые ученые подчеркивают слова Иосифа, что Иоанн имел «огромное влияние на массу», которое могло «привести к каким–либо осложнениям», и утверждают, что это объяснение противоречит евангельскому. Однако о прямой, непосредственной причине действий Ирода Иосиф ничего не говорит. Меж тем рассказ Марка, которому следуют Матфей и Лука, подтверждает утверждение Иосифа: Ирод действительно опасался того влияния, которое Иоанн имел на народ. Критика Иоанна в адрес тетрарха Галилейского отражает обычные идеи того времени: правитель должен быть мужем одной жены и вообще служить народу нравственным примером. Важные указания по этому вопросу мы находим в Свитках Мертвого моря. Один из них, Храмовый свиток, гласит: «Никто не должен жениться на бывшей жене брата своего, ибо этим он нарушает права брата своего, даже если это брат только по отцу или только по матери. Такое деяние нечестиво» (11QJemple 66:12–13)[3].

Ирод оказался в сложном положении. Первая его жена, узнав о его намерениях, бежала к своему отцу, царю Арете Набатейскому. Действия Ирода нарушили хрупкое доверие между римской Галилеей на западе и Набатеей на востоке. Война была почти неизбежна; Ирод остро нуждался во всенародной поддержке. Ничто так не вредило ему, как публичные обличения Иоанна! В дальнейшем страхи Ирода оправдались полностью: Арета напал на Галилею и разбил его армию, о чем говорится в вышеприведенной цитате из Иосифа[4].

ЦАРИ И КНЯЗЬЯ ИЗ РОДА ИРОДОВ

Антипатр Идумеянин (63–43 гг. до н.э.)

Ирод Великий (37–4 гг. до н. э.)

Ирод Архелай (4 г. до н. э. — 6 г. н. э.)

Ирод Филипп (4 г. до н. э. — 34 г. н. э.)

Ирод Антипа (4 г. до н. э. — 39 г. н. э.)

Ирод Агриппа (41–44 гг. н.э.)

Ирод Агриппа II (49–93 гг. н. э.)

О политических проблемах Ирода новозаветные Евангелия не рассказывают. Они упоминают лишь о том, за что Иоанн критиковал тетрарха, а затем — о его тюремном заключении и казни. Эти факты истории находят отражение и у Иосифа, но немного позже. Он тоже сообщает о том, что Иродиада бросила мужа и — в нарушение иудейских обычаев — вышла замуж за своего сводного брата Ирода. Таким образом, ключевой эпизод в этих двух рассказах — один и тот же. Вот что пишет Иосиф:

Сестра их Иродиада вышла замуж за сына Ирода Великого, Ирода же [Филиппа], происходившего от Мариаммы, дочери первосвященника Симона. Она родила ему дочь Саломею. После рождения этой девочки Иродиада, вопреки нашим законам, вышла замуж за сводного брата своего мужа, именно за галилейского тетрарха Ирода, но разошлась и с ним еще при его жизни

(Иудейские древности 18.136).

Два рассказа расходятся в том, что именно проповедовал Иоанн. Новозаветные евангелия подчеркивают его пламенный призыв к покаянию и предупреждение о грядущем суде. Иосиф об этом молчит — и вместо этого делает упор на очищение праведников. Когда, говорит он, к Крестителю начали стекаться толпы народа, Ирод забеспокоился и в конце концов бросил его в темницу. Однако Иосиф не объясняет прямо, почему Ирод хотел заткнуть Крестителю рот. Если пророк всего–навсего призывал иудеев «вести добродетельный образ жизни» и «быть справедливыми друг к другу» — что в этом опасного для властей предержащих? Другое дело, если в качестве отрицательного примера Иоанн указывал на тетрарха, не проявляющего ни добродетели, ни справедливости (особенно по отношению к своей первой жене, дочери Ареты), — тогда действиям Ирода удивляться не стоит!

Изображение Иоанна как этика и моралиста, без малейшей эсхатологической окраски, возможно, связано с желанием Иосифа представить его публике в одеянии греко–римской философии. Но, возможно, этот портрет не так уж неверен: ведь в Лк 3:10–14 мы тоже читаем, что Иоанн призывал людей жить праведно. Собственно, Иосиф упоминает Иоанна в связи с широко распространенным среди иудеев убеждением, что катастрофа, постигшая Ирода (и сыгравшая свою роль в том, что Рим отстранил его от власти), была вызвана его обращением с Крестителем. Иосиф, по–видимому, с этим соглашается — и потому изображает Иоанна «праведником», призывающим благочестивых иудеев очиститься крещением. Однако в рассказе об Иоанне Иосифу приходилось тщательно подбирать слова. Малейший намек на «оппозиционность» Крестителя — и римляне встали бы на сторону Ирода, сочтя, что он поступил совершенно правильно.

Мы не знаем, верно ли, что Иосиф знал о проповеди Иоанна больше, чем написал — быть может, умалчивая о подробностях, чтобы не привлекать внимание римлян к излюбленному иудейскому эсхатологизму и мессианизму. Однако то, о чем Иосиф не молчит, по сути своей совпадает с новозаветными рассказами, особенно в контексте действий и обещаний других народных вождей того времени.

Стоит нам сравнить рассказы евангелистов и Иосифа с учетом контекста, а также их богословских и апологетических задач — и «противоречия» развеиваются. Иосиф и новозаветные евангелия рассказывают нам одну и ту же историю, просто с разными акцентами.