Проблема культурной относительности

Проблема культурной относительности

Вот то место, где находится большинство сегодняшних трудностей — разногласий. Это то место, где проблема вечного Слова Божия, данного в исторической особенности, стоит особенно остро. Эта проблема имеет следующие стадии:

(1) Послания являются документами первого века, написанными по определенному случаю, они обусловлены языком и культурой первого века и обращены к особым ситуациям в церкви того времени.

(2) Многие специфические ситуации в Посланиях обусловлены настолько полно своим окружением первого века, что все понимают, что в них мало или совершенно отсутствует персональное применение Слова в сегодняшней жизни, за исключением, возможно, тех случаев, когда есть какой-то отдаленный смысл определенных принципов (напр., передача одежды Павла из дома Карпа в Троаду).

(3) Другие тексты так же глубоко обусловлены той обстановкой первого века, но Слово "к ним" может быть переведено в новые, но сопоставимые условия.

(4) Не возможно ли, таким образом, что другие тексты — хотя и кажется, что в них есть сопоставимые особенности — тоже были обусловлены обстановкой первого века и должны быть переведены в новые условия или же просто оставлены в первом веке?

Почти все христиане, по крайней мере до определенной степени, переводят библейские тексты в новые условия. Хотя и не формулируя это именно таким образом, вот почему евангельские христиане ХХ века оставляют "немного вина ради желудка" в первом веке, не настаивают на покрывании голов или на длинных волосах у женщин и не практикуют "святой поцелуй". Многие из тех же самых христиан, однако, морщатся, когда учение женщин в церкви (в присутствии мужчин) защищается на той же самой основе, и совершенно раздражены, когда опять-таки на той же основе защищается гомосексуальность.

Часто появлялись те, кто пытался полностью отвергнуть мысль о культурной относительности, что приводило их к стремлению доказать, что культура первого века это священная норма. Но это отрицание только отчасти успешно. Они могут не выпускать своих дочерей из дома, не давать им возможность учиться, сами решать, за кого они должны выходить замуж, но они обычно позволяют дочерям научиться читать и появляться на людях без вуали. Дело в том, что очень трудно быть здесь последовательным, потому что нет такого понятия как установленная в законодательном порядке священная культура: культура в действительности различается не только от первого к ХХ веку, но и во всех возможных оттенках в самом ХХ веке.

Вместо отвержения мы предполагаем, что осознание определенной степени культурной относительности является эффективной герменевтической процедурой и неизбежным выводом из окказиональной природы посланий. Но мы также считаем, чтобы быть эффективной, герменевтика должна существовать в определенных рамках.

Мы бы предложили такие направления для различения культурно-относительных вещей, с одной стороны, и такие, которые выходят за пределы изначальных условий и являются нормативными для всех христиан во все времена, с другой стороны. Мы не выступаем за то, что эти направления являются "раз и навсегда данными святым", но они отражают наши сегодняшние мысли и мы готовы к дальнейшему обсуждению и совместной работе (многое было выработано в сотрудничестве с нашим коллегой по Новому Завету Дэвидом Мюлером). 

1. В первую очередь нужно различать между сердцевиной библейской вести и тем, что зависит от нее или стоит немного в стороне. Мы не собираемся утверждать, что существует "канон внутри канона" (т. е. принимать некоторые части Нового Завета в качестве норматива для других частей), мы лишь хотим оберечь благовествование от превращения в закон через культурные и религиозные традиции, с одной стороны, и сохранить само благовествование от изменений, предназначенных для отражения всевозможных культурных выражений с другой стороны.

Таким образом, падение всего человечества, искупление его Божьей милостью через смерть и воскрешение Христа, завершение этих искупительных трудов возвращением Христа и т. д., является явно частью основной сути. А святой поцелуй, покрывание головы женщинами и харизматические служения и дары являются более периферийными. 

2. Точно также нужно научиться различать между тем, что сам Новый Завет расценивает как моральное по своей сути, и тем, что не является таковым. Таким образом, вопросы морали являются абсолютными и остаются неизменными для каждой культуры, то же, что не является моральным по своей сути, является, следовательно, культурным выражением и может измениться от культуры к культуре.

Список грехов, данный Павлом, никогда не содержит культурные вопросы. Некоторые из грехов могут превалировать в одной культуре больше чем в другой, но нет таких ситуаций, в которых они расцениваются как христианские взаимоотношения или действия, таким образом блуд, идолослужение, пьянство, мужеложство, воровство, алчность и т. д. (1 Кор. 6, 9-10) всегда неправедны. Это не означает, что христиане не могут быть время от времени виноваты в чем-либо из вышеперечисленного. Но они не являются возможным моральным выводом. Павел, вдохновленный Духом, говорит: "Такими были некоторые из вас, но омылись…".

С другой стороны, омовение ног, обмен святыми поцелуями, еда идоложертвенного, покрывание женщинами голов во время молитвы или пророчествования, личное предпочтение Павлом целибата (безбрачия) или учение женщин в церкви не являются по своей сути моральными вопросами. Они становятся таковыми только из-за использования или искажения их в определенном контексте, когда такое использование или искажение включает в себя неповиновение или недостаток любви.

3. Следует специально отметить те вопросы, где сам Новый Завет имеет единые и последовательные свидетельства, а где есть различия. Вот примери единого свидетельства: любовь как основное христианское этическое чувство, невоздаяние как личная этика, неправедность ссоры, ненависти, убийства, воровства, гомосексуализма, пьянства и половой распущенности всех видов.

С другой стороны, Новый Завет не кажется таким же единым по вопросам служения женщин в церкви (см. Рим. 16,1–2, где Фива — "диаконисса" в Кенхрее; Рим. 16,7, где Юния — не Юний, что является неизвестным мужским именем, называется среди апостолов; Рим. 16,3, где Прискилла — сотрудник Павла — то же слово использовалось относительно Аполлоса в 1 Кор. 3, 9; Фил. 4,2–3;4 и 1 Кор. 11, 5 против 1 Кор. 14, 34–35 и 1 Тим. 2,12), политической оценки Рима (см. Рим. 13,1–5 и 1 Пет. 2, 13–14 против Откр. 13–18), отношение к собственному богатству (Лк. 12,33; 18,22 против 1 Тим. 6,17–19), или поедания пищи, предназначенной идолам (1 Кор. 10, 23–29 против Деян. 15,29, Отк. 2,14.20). Между прочим, если любые из этих предложений вызвали у вас эмоциональную реакцию, вы должны спросить себя, почему.

Тщательная экзегеза может вынудить нас видеть большее единство, чем это кажется. Например, в случае с идоложертвенной пищей, можно выполнить хорошее экзегетическое упражнение относительно греческого слова в Деяниях и Откровении, употребляемого при описании похода в храм, чтобы есть такую пищу. В этом случае отношение будет соответствовать Павлу в 1 Кор. 10, 4-22. Однако, именно потому что эти другие вопросы кажутся более культурными, чем моральными, не стоит волноваться из-за отсутствия единства. Точно так же, не следует использовать экзегезу только как средство поиска единства, даже ценой здравого смысла или четким значением текста.

4. Важно уметь различать разницу, внутри самого Нового Завета, между принципами и спецификой применения. Возможно, что автор Нового Завета подтверждал относительное применение абсолютным. Например, в 1 Кор. 11, 2-16 Павел обращается к святому порядку творения (ст. 3) и устанавливает принцип, что не следует делать ничего такого, что бы могло увести от славы Божией (особенно нарушая условности), на богослужении общения верующих (ст. 7, 10). Специфическое применение, однако, кажется относительным, так как Павел повторно обращается к "обычаю" или "природе" (ст. 6, 13–14,16).

Это дает нам возможность предположить, что можно правильно задать вопрос относительно таких специфических применений: "Было бы это для нас важным пунктом, если бы мы никогда не встретились с этим в документах Нового завета?". В западных культурах отсутствие покрывала на голове женщины (особенно покрытие волос) не вызвало бы, по всей видимости, никаких затруднений. На самом деле, если бы она стала в буквальном смысле придерживаться данного текста в большинстве американских церквей, то она тем самым почти определенно злоупотребила бы "духом" текста. Но с небольшой долей воображения можно представить себе такую одежду — как мужскую, так и женскую — которая будет настолько не к месту, что создаст такую же помеху в богослужении.

5. Может также быть важным — настолько тщательно вы способны это сделать — определить культурный выбор, открывающийся автору Нового Завета. Степень, с которой автор Нового Завета соглашается с культурной обстановкой, где возможен только один выбор, увеличивает возможность культурной относительности в таком положении. Например, гомосексуализм был принят и отвергаем авторами античности, но Новый Завет занимает только одну позицию относительно него — против. С другой стороны, отношение к рабству как к системе или к статусу и роли женщин были в основном едины, никто не провозглашал рабство злом, а женщины расценивались как низкие по отношению к мужчинам. Авторы Нового Завета также не называют рабство злом, а с другой стороны, выходят за рамки отношений к женщинам со стороны их современников. Но в любом случае, до определенной степени, до которой они отражают превалирующие культурные отношения в этих вопросах, они соответственно отражают и единственный культурный выбор в окружающем их мире.

6. Нужно быть очень внимательным по отношению к культурным различиям I и ХХ веков, которые не обязательно очевидны. Например, чтобы определить роль женщин в церкви ХХ века, нужно принять во внимание, что в первом веке для женщин было мало возможностей учиться, в то время как в нашем обществе образование считается нормой. Это может повлиять не наше понимание таких текстов как 1 Тим. 2,9-15. Точно так же, демократия — это совершенно отличная от правительства, о котором говорит Павел в Рим. 13,1–7, вещь. При демократии ожидается, что плохие законы будут замечены, а плохих чиновников уволят. Это должно повлиять на то, как вы приносите послание Рим. 13 в Америку ХХ века. 

7. И наконец, нужно практиковаться в христианской милости в этом отношении. Христианам нужно осознавать трудности, открывать линии связи друг с другом, пробовать определять некоторые принципы и, наконец, любить и желать просить прощения у тех, от которых они отличаются. Перед тем, как эти направляющие линии соотносятся с двумя текущими вопросами: служению женщин в церкви и гомосексуализму — особенно потому, что те, кто выступает за служение женщин, пользуется теми же аргументами, как и некоторые, выступающие в поддержку гомосексуализма как веской христианской альтернативы.

Вопрос о роли женщины в церкви как учителя или проповедника Слова в основном фокусируется на двух текстах: 1 Тим. 2,11–12, 1 Кор. 14, 34–35. В обоих случаях предписываются "молчание" и "подчинение" — хотя ни в одном случае подчинение не является необходимым по отношении к ее мужу, — а в 1 Тим. 2 ей не разрешается учить или "властвовать" над мужчиной. Полное следование этому тексту в ХХ веке означало бы не только запрещение проповедовать и учить в местной церкви, но и запрещало бы ей писать книги по вопросам Библии, которые мог бы прочитать мужчина, преподавать Библию или подобные предметы (включая религиозное образование) в христианских колледжах или библейских институтах, где в ее классе есть мужчины, и учить мужчин в миссионерских ситуациях. Но те, кто спорит против учительства женщин в современной церкви, редко заходят в своем толковании так далеко. И почти всегда они расценивают вопрос одежды в предыдущем стихе (1 Тим. 2,9) как культурно относительный.

С другой стороны, то, что 1 Тим. 2,11–12 может быть культурно относительным, можно доказать прежде всего экзегезой всех трех Пасторских посланий. Некоторые женщины причиняли беспокойство в церкви в Ефесе (1 Тим. 5,11–15; 2 Тим. 3,6–9), и они, кажется, были основной причиной успеха лжеучителей. Так как женщин можно найти учащими (Деян 18,26) и проповедующими (Деян. 21,8; 1 Кор. 11, 5) еще в некоторых местах в Новом Завете, очень похоже, что 1 Тим. 2,11–12 говорит о местной проблеме. В любом случае, вышеуказанное поддерживает возможность того, что запрещение в 1 Тим. 2,11–12 является культурно относительным.

Вопрос гомосексуализма, однако, совершенно отличен. В этом случае все говорит против того, что вопрос этот является культурно относительным! Вся Библия наполнена последовательными свидетельствами против гомосексуализма как аморального действия.

В последние годы некоторые говорят о том, что гомосексуализм, против которого выступает Новый Завет, — это такой, где люди злоупотребляют другими, а интимная моногамная гомосексуальность между обоюдно согласными взрослыми — это совершенно иное. Они спорят о том, что на экзегетической основе нельзя доказать, что гомосексуализм запрещен. Они также говорят, что это возможности выбора ХХ века, которые не существовали в первом веке. Таким образом они утверждают, что некоторые наши указания (например 5,6) открывают возможность назвать запрещение гомосексуализма в Новом Завете тоже культурно относительным; они также утверждают, что некоторые указания либо неверны, либо безотносительны.

Проблема в этом споре заключается в том, что все эти аргументы не выдерживают никакой критики ни с экзегетической, ни с исторической точек зрения. Гомосексуализм, который Павел имел в виду в Рим. 1,24–28, явно не "злоупотребляющего" типа, это — гомосексуализм выбора между мужчинами и женщинами. Более того, слово "мужеложники", употребленное Павлом в 1 Кор. 6, 9, буквально означает генитальный гомосексуализм среди мужчин. Поскольку Библия в целом свидетельствует против гомосексуализма и всегда включает его в моральный контекст и поскольку, просто потому, что не было еще доказано, что возможности гомосексуальности сегодня отличаются от гомосексуальности первого века, нет никаких оснований расценивать ее как вопрос культурно — относительный.