Первые голоса протеста

Первые голоса протеста

Процветание и известность, которых достигло израильское царство во времена правления Иеровоама II, предлагало большие богатства израильской аристократии. Хотя достаточно хаотичные методы раскопок в Самарии в начале 20 века не позволяют произвести детальный анализ строительства и реконструкций царского города в начале 8 века, но два чрезвычайно интересных набора небольших находок дают некоторое представление о богатстве и состоянии правящего класса Израиля. Более двухсот тонких табличек из слоновой кости с египетскими мотивами, вырезанных в финикийском стиле и стилистически датируемых 8 веком до н. э., вероятно, украшали стены дворца или красивую мебель израильской царской семьи. Они свидетельствуют о богатстве и космополитических вкусах израильских монархов и знатных семей этого царства. Известные самарийские остраконы (расписки за поставки масла и вина, доставляемые из сельской местности в столицу) представляют собой сложную систему зачетов и делопроизводства, по которой продукция глубинки взыскалась крупными землевладельцами и государственными сборщиками налогов, руководившими сбором урожая.

Именно на пике процветания северного царства под властью Иеровоама II мы, наконец, видим полный набор критериев государственности: письменность, бюрократическое управление, специализированное экономическое производство и профессиональная армия. Это также период, когда мы имеем первое упоминание о пророческом протесте. Предсказания пророков Амоса и Осии являются самыми ранними из сохранившихся пророческих книг, содержащих материал, который отражает расцвет Иеровоама II. Их резкое осуждение коррумпированной и нечестивой аристократии севера служит свидетельством богатства этой эпохи и впервые выражает идеи, которые могли оказывать существенное влияние на кристаллизацию Девтерономической идеологии.

Амос изображается пастухом, который странствовал к северу от сельской иудейской деревни Фекои. Но независимо от его точного социального статуса или причин для проповеди в израильском царстве, предсказания, записанные от его имени, отражают резкое осуждение расточительного образа жизни и материального состояния израильской аристократии в 8 веке до н. э.:

Вы, которые лежите на ложах из слоновой кости и нежитесь на постелях ваших, едите лучших овнов из стада и тельцов с тучного пастбища, поете под звуки гуслей, думая, что владеете музыкальным орудием, как Давид, пьете из чаш вино, мажетесь наилучшими мастями… (Ам. 6:4–6)

Амос продолжает осуждать тех, кто "построит дома из тесаных камней" (Ам. 5:11), а его современник пророк Осия выступает против тех, кто "умножает ложь и разорение; заключает союз с Ассуром, и в Египет отвозит елей" (Ос. 12:1). В этих и многих других намеках оба пророка обрисовывают экономические связи и материальную культуру, которые так обильно иллюстрируются археологией Израильского царства.

Осуждая богатых и сильных, Амос и Осия проводят резкую критику социальной несправедливости, идолопоклонства, и внутренней напряженности, которые принесли международная торговля и зависимость от Ассирии. По словам Осии: «Ассур не будет уже спасать нас; не станем садиться на коня и не будем более говорить изделию рук наших: боги наши; потому что у Тебя милосердие для сирот» (Осия 14:3). Амос осуждает злодеяния тех, кто только на словах следует положениям религии, в то же время собирая себе богатства и надругаясь над бедными:

Выслушайте это, алчущие поглотить бедных и погубить нищих, — вы, которые говорите: «когда?то пройдет новолуние, чтобы нам продавать хлеб, и суббота, чтобы открыть житницы, уменьшить меру, увеличить цену сикля и обманывать неверными весами, чтобы покупать неимущих за серебро и бедных за пару обуви, а высевки из хлеба продавать».&nb sp; (Ам. 8:4–6)

Это пророческое осуждение было сохранено последователями Амоса и Осии и получило новое значение после падения Израильского царства. Своей критикой богатства и своим отвращением от влияния чужестранного образа жизни на народ Израиля они возвестили начало духовного и социального движения, которое окажет неизгладимое влияние на кристаллизацию библейского текста.