Что думал об этом Сам Христос
Что думал об этом Сам Христос
Один или два раза Иисус прямо утверждал, что Он был без греха. Когда женщину застали в прелюбодеянии и привели к Иисусу, Он бросил ошеломляющий вызов ее обвинителям: «Кто из вас без греха, пусть первый бросит в нее камень» Постепенно все разбрелись, и не осталось никого. Немного позднее в этой же главе (Иоанн 8) написано, что Иисус бросил еще один вызов, на этот раз относительно Себя Самого: «Кто из вас обличит Меня в грехе?» Никто не ответил. Люди старались уйти, когда Он обвинял их. Но когда Он пригласил их высказать обвинения в Свой адрес, Он мог остаться и выдержать их расспросы. Они все были грешники; Он был без греха. Он жил в совершенном послушании воле Отца Своего. «Я всегда исполняю то, что говорил Он, — что угодно Ему» В этих словах не было никакого хвастовства. Он говорил спокойно, без суеты и притворства.
Таким же образом, по самой природе Своего учения, Он Сам сделал Себя отдельной нравственной категорией. Так же, правда, поступил и фарисей в Храме в своем высокомерном благодарении: «Бог, благодарю Тебя, что я не такой, как все остальные люди Но Иисус принимал Свою уникальность не для Своего личного Удовлетворения. Ему не надо было привлекать к этому внимания. Это было настолько очевидно, что вряд ли надо было это подчеркивать. Это скорее подразумевалось, нежели утверждалось. Все остальные люди были заблудшими овцами; Он пришел, как Дорый пастырь, найти и спасти их. Все остальные люди были мучимы болезнью греха; Он пришел, как врач, чтобы исцелить их. Все остальные люди были погружены в темноту греха и невежества; Он был Светом мира. Все остальные люди были грешни.ками; Он же был рожден, чтобы стать их Спасителем и пролить кровь, умерев за прощение их грехов. Все остальные люди были голодны; Он был Хлебом жизни. Всех остальных людей ждали смерть и непослушание в грехах; Он мог стать их Жизнью теперь и Воскресением позже. Все эти метафоры выражают нравственную уникальность Христа, которую Сам Он осознавал.
Неудивительно поэтому, что, хотя мы знаем об искушениях Иисуса, мы ничего не слышали о Его грехах. Он никогда не исповедует Свои грехи; не просит о прощении, хотя требует этого от Своих учеников. Он не знает нравственного падения. По–видимому, Ему не знакомо чувство вины и ощущение отчужденности от Бога. Его крещение было воистину «крещение раскаяния», о котором говорил Иоанн Креститель. Однако Иоанн остановился в нерешительности перед тем, как крестить Иисуса, а Иисус пришел на крещение не потому, что признал Себя грешником, а с тем, чтобы «исполнить всякую правду» и начать соотносить Себя с грехами других. Сам же Он, как мы видим, живет в неразрывном союзе с Отцом.
Это отсутствие всякой нравственной вины и это чувство незамутненного общения с Богом в особенности замечательны по двум причинам. Первая в том, что Иисусу было присуще острое чувство нравственной проницательности. «Он знал сущность человека» О Нем часто написано в Евангелиях, что Он читал внутренние сомнения и смущение толпы. Его ясное понимание позволило Ему бесстрашно обнажить двуличие фарисеев. Он ненавидел их лицемерие. Он призывал горе на их головы так же громогласно, как пророки Ветхого Завета. Тщеславие и притворство были Ему омерзительны. Тем не менее, Его проницательный взгляд не замечал греха в Нем Самом.
Во–вторых, Его осознанная чистота так ошеломляет потому, что это совершенно не похоже ни на одного святого или мистика. Христиане знают, что чем ближе подходишь к Богу, тем более осознаешь свои грехи. В этом святой, в какой–то мере, походит на ученого. Чем больше открывает ученый, тем более он ценит то непознанное, что еще ждет открытий. Так, чем больше христиаин растет в христианстве, тем более он осознает огромное расстояние, все еще отделяющее его от Христа.
Один взгляд на любую христианскую биографию уверит читателя в этом, если ему недостаточно собственного опыта. Можно привести пример. Дэвид Брайнерд был одним из первых молодых миссионеров в индейских племенах штата Делавэр в начале XIX в. Его дневник и письма обнаруживают, как верно и глубоко он предан Христу. Несмотря на страшную боль и обезоруживающую слабость, которые привели его к смерти в возрасте 29 лет, он отдал себя работе без остатка. Он пробирался верхом на лошади через густые чащи, проповедовал и учил не зная усталости, спал без крыши над головой и обходился без устроенного дома и семейной жизни. Его дневник полон выражений любви к «моим дорогим индейцам», молитв и восхвалений его Спасителю.
Конечно, он — святой высшего порядка, чья жизнь и работа, наверное, лишь немного были задеты грехом. Тем не менее, переворачивая страницы его дневника, мы видим, что он постоянно сетует на свое нравственное «разложение» Он жалуется на недостаток молитв и любви к Христу. Он называет себя «несчастным червем», «дохлым псом» и «невыразимо бесполезным, жалким существом» Это вовсе не из–за болезненного сознания. Просто он жил подле Христа и до боли остро осознавал свою греховность.
И все же Иисус Христос, который жил ближе к Богу, чем кто–либо еще, был свободен от чувства греха.