«НЕЛИЦЕПРИЯТНЫЙ ВЫМОГАТЕЛЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО РОДА»

«НЕЛИЦЕПРИЯТНЫЙ ВЫМОГАТЕЛЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО РОДА»

Вопрос, потрясающий человека

В человеческой жизни есть два самых главных, таинственных и внушающих трепет события — рождение и смерть, причем смерть вызывает более сильные переживания и более сложные проблемы. Мы встречаемся со смертью на каждом шагу нашей жизни. Смерть всегда рядом с нами, как и жизнь. Смерть является тенью каждого земного создания, его обязательным и неизбежным концом. Раз мы родились, то мы должны и умереть.

При этом из всех земных существ только люди задумываются над смертью. Животное проводит свои дни, даже не подозревая о смерти, и потому заботится лишь о том, что необходимо в данный момент. Оно не задается вопросом, почему существует мир, не размышляет над тем, почему мир таков, каков он есть, и что происходит с теми созданиями, которые исчезают с лица земли. Иначе обстоит дело с людьми. Человек, благодаря разуму, которым наделил его Бог, живо осознает, что он смертен. Паскаль уподобляет человека тростнику, ломкому, но мыслящему, и добавляет: «Но пусть даже его уничтожит Вселенная, человек все равно возвышеннее, чем она, ибо сознает, что расстается с жизнью […], а она {стр. 6} (Вселенная) ничего не сознает» [[1]]. Итак, человек — единственное из земных созданий, наделенное способностью познания и осмысления феномена жизни. Для человека смерть становится поистине сугубо индивидуальным, сугубо личным событием бытия. И поскольку он знает, что рано или поздно встретит смерть, то это обстоятельство становится самым тяжелым и мучительным явлением его жизни.

Но наша трагедия и скорбь перед лицом смерти усугубляются, если мы не желаем признавать это событие! Мы не хотим смириться со смертью! Поэтому одни из нас делают все, чтобы насколько возможно отдалить ее, иные же просто пытаются… не думать о ней! Тем не менее мы вполне понимаем, что никакими стараниями не сможем отдалить до бесконечности наш уход из темницы земной жизни. Испанский художник–абстракционист Пабло Пикассо, когда ему перевалило за девяносто, восстал против науки, коль скоро она не может продлить жизнь человека… до 150 лет! Но если бы наука добилась и этого, чудак–испанец посетовал бы, что жизнь не продлена до 200 лет! Даже если мы и сумеем с помощью науки «продлить нашу жизнь на два или три века, смерть не будет побеждена, поскольку устройство нашего тела делает ее необходимой» [[2]]. Поэтому никто не в силах отвратить устремленность нашей жизни к могиле, несмотря на все гуманные попытки геронтологии, этой новой отрасли медицины, быстро развивающейся в последнее время. Врачи–геронтологи прописывают гормоны и витамины, рекомендуют диету и так далее, и наша цивилизация, которая «отрицает смерть», возлагает все надежды на эти современные эликсиры. Данте в «Божественной комедии», приступая к описанию сошествия {стр. 7} в ад с проводником Вергилием, заметил, что тридцать пять лет — это половина жизненного пути. Наши современники по достижении тридцати пяти или сорока лет обращают взоры к философскому камню… в геронтологии, надеясь дожить до столетнего возраста!

Но как и где избежит кто–либо смерти, этого последнего врага (1 Кор. 15, 26), который угрожает нам разными способами, приговаривает нас к физической немощи, может внезапно возникнуть перед нами незваным, прервать нить нашей жизни своей страшной косой, опустить занавес и далеко увести нас от театра земного бытия? Поэтому было бы более разумно, не прекращая думать о продлении жизни, попытаться исследовать, объяснить и осмыслить смерть. Почему, в конце концов, нужно ждать ее с тревогой и страхом? Застанет она нас врасплох или же после долгих приготовлений — зачем встречать ее с отчаянием и ужасом? Раз уж мы не можем изобрести лекарство, спасающее от смерти, разве не разумнее и не полезнее смириться с нею? Безусловно! Тем более, что это великое событие ставит перед нами чрезвычайно серьезные проблемы. Когда мы рассматриваем жизнь сквозь призму смерти, мы ясно видим, что наше жизненное предназначение достигает огромных измерений — измерений, уводящих в вечность. Сквозь призму смерти многие мучительные жизненные проблемы обнаруживают особенную глубину. Смерть ставит нас перед временностью нашей жизни и ее трагичностью. Она заставляет нас, хотим мы того или нет, увидеть непродолжительность этой жизни, осознать, что нам отводится маленький и незначительный отрезок времени в безграничном океане вечности. Смерть, «этот нельстивый палач», как называет ее святитель Иоанн Златоуст, призывает нас постоянно помнить, что земная жизнь, сколь бы она ни была продолжительной, — преходяща, временна, быстротечна. И, несмотря на наше неприятие смерти, она зовет нас к беседе! Или, скорее, к размышлению над {стр. 8} вопросом, почему человек, «как буря, поднимается и, как прах, разрушается; как огонь, разжигается и, как дым, рассеивается; как цветок, украшается и, как трава, иссыхает» [[3]].

Более того, смерть, этот «нелицеприятный вымогатель нашего рода», как в другом месте называет ее божественный Златоуст, ставит нас (да еще требуя немедленного ответа) перед проблемой бытия. Божия и нашего предназначения. Она требует, чтобы мы разрешили следующие загадки: куда мы отправляемся после смерти? какой мир или какого рода существование нас ожидает после земной жизни? Одним словом, смерть ставит перед нами вопросы величайшего, жизненно важного значения. Смерть волнует нас несравненно больше жизни. Насколько жизнь мы, в общем, можем уяснить, настолько смерть окутана непроницаемым мраком тайны. Можно сказать, что существует странный заговор молчания вокруг самого факта смерти человека. «К моменту погребения он (т. е. его труп) выглядит живым, и для этой цели подкрашенным, приукрашенным, «препарированным»» [[4]].

С этой точки зрения жизнь без смерти весьма обеднена. Без проблемы смерти наша жизнь сводится к жизни животных или растений, которые не ведают, что умрут. Смерть, наш неразлучный спутник, обогащает жизнь разумного человека ожиданием вечности и чувством долга и ответственности. Ибо без ощущения вечности не родится в глубине нашей души чувство долга по отношению к Богу и чувство ответственности по отношению к ближнему.

По этим причинам люди всех времен и народов напряженно размышляли о смерти и со страхом искали ее смысл, чтобы умирить свою тревожную жизнь. Про{стр. 9}блема смерти настолько существенна для человека, что нет такой религии — от самой примитивной до христианской, — которая бы не признавала важности и значительности смерти. Можно составить перечень религий человечества и определить позицию каждой из них в отношении проблемы смерти.