Религия семангов

Семанги — небольшая группа кочевых племен низкорослых негроидов, живущих в дремучих лесах внутренней части Малайского полуострова. Их язык причисляют к монхмерской семье. Находясь в экономической зависимости у малайцев, семанги испытали на себе известное их влияние и почти все знают малайский язык, но в целом они сохранили самобытность своей крайне примитивной культуры.

Верования семангов описаны Воганом Стифенсом (1891-1892), Уильямом Скитом (1899-1900). В 1924-1925 гг. у семангов побывал этнограф патер Пауль Шебеста, который очень добросовестно изучил и описал многие стороны их жизни.

У семангов имеются особые знахари-шаманы (б-лиан, хала). По сообщению Скита, они пользуются приемами, похожими на шаманские. Есть поверье, что б-лиан может превращаться в тигра. П. Шебеста описывает их скорее как знахарей, лечащих при помощи трав; но и он отмечает, что хала общаются с духами — ценоями. Представление об этих духах очень своеобразно: ценой будто бы живут в цветах (как европейские эльфы) и считаются не злыми, а добрыми духами, благожелательными к человеку.

Своих умерших семанги хоронят в земле. Верят, что души умерших уходят куда-то на Запад, но могут возвращаться по ночам в виде птиц и пугать своих сородичей криками.

Встречаются следы тотемических представлений: у племени кента есть вера в то, что зародыш в теле беременной женщины образуется при участии какой-то птицы.

Суеверный страх испытывают семанги перед грозой. Они олицетворяют ее в образе грозного бога Карей (Кари), который у одних племен изображается в виде человека, у других — в виде обезьяны. Чтобы отогнать грозу, семанги приносят кровавую жертву этому Карей, производя на своем теле порезы ножом, смешивая кровь с водой и брызгая этой смесью в ту сторону, откуда идет гроза. Патер В. Шмидт, толкуя вкривь и вкось некоторые очень отрывочные сведения, пытался представить Карей верховным небесным богом-творцом. Но его единомышленник Пауль Шебеста, несмотря на свою приверженность к теории прамонотеизма, вынужден был опубликовать факты, опровергающие этот взгляд. Карей, во-первых, не добрый, а злой бог; во-вторых, он вовсе не творец: создание мира семанги приписывают другому мифологическому существу, более низкого ранга, Та Педну. П. Шебеста, правда, пытался, как он сам рассказывает, поправить семангов в этом, по его мнению, неправильном представлении: "Как же так? — говорил он им. — Ведь Карей самый главный из них (богов. — С. Т.). Как же он ничего не сотворил? Разве он не мог, или Та Педн больше и сильнее, чем Карей?" Но его собеседник — семанг весьма резонно ответил, что Карей — "великий господин, а великий господин не работает, он заставляет работать своего слугу, своего сына"[30]. Это лишний пример того, что мифологический образ творца, создателя отнюдь не обязательно должен совпадать с представлением о боге.