Дуализм и его корни

Такой резкий дуализм светлого и темного начал, составляющий основную мысль Авесты и всего маздаизма, представляет собой явление, для древних религий весьма необычное. Его не было в религиях Китая, Японии, Индии, слабо заметен он в религиях Египта и Двуречья. Своим столь подчеркнутым дуализмом иранская религия выделяется чуть не из всех религий мира.

Каковы корни, каково происхождение этого дуализма? Об этом много писали, но вопрос до сих пор не вполне ясен. Высказывалась мысль, что в дуализме Авесты отразились контрасты природы Ирана: благодатные земли оазисов и грозные стихийные силы, наводнения, землетрясения, песчаные бури пустыни[206]. В таком объяснении есть какая-то доля истины, однако сводить все к одним природным контрастам, конечно, нельзя: ведь подобные контрасты известны в очень многих странах, но они не породили больше нигде такого дуализма, как в маздаистской религии. Другие ученые предполагают, что в основе дуалистического учения Авесты, в основе антагонизма Агура-Мазда — Ангра-Майнью лежит глубоко архаическая, первобытно-дуалистическая мифология, возводимая к мифу о братьях-близнецах. Эта мысль высказывалась еще Эдуардом Тэйлором. Советские ученые А. М. Золотарев, С. П. Толстов, соглашаясь с ним, видят корни самой дуалистической мифологии в дуально-экзогамной организации первобытного общества. Возможно, что какие-то отдаленные остатки этой первобытной мифологии влились в дуалистическую систему маздаизма, но это предположение не разъясняет ее происхождения: ведь в древнюю индо-иранскую (общеарийскую) эпоху еще не существовало дуализма света и тьмы, он, видимо, развился уже на иранской почве самостоятельно.

Наиболее правдоподобно, даже бесспорно, то, что в дуализме Авесты отразились прежде всего антагонизм и вражда между оседлыми земледельческими племенами и кочевниками-скотоводами. Первоначально это была, вероятно, рознь между близко родственными, но уже различавшимися по хозяйственному укладу группами племен: иранцами, перешедшими к оседлости и земледелию, и индо-арийцами, дольше сохранившими скотоводческий уклад. Рознь эта и приняла форму борьбы между поклонниками агуров (иранцы) и почитателями дэвов (индийцы). В дальнейшем жителям Ирана, особенно Восточного, приходилось вести упорную борьбу со степными среднеазиатскими племенами, постоянно на них нападавшими. Вот этот-то вековой конфликт оседло-земледельческого и кочевого скотоводческого укладов, взаимно дополнявших друг друга, и нашел отражение в виде образов братьев-близнецов и вековечных врагов Агура-Мазды и Ангра-Майнью.

В самой Авесте содержатся ясные на это указания. В 1-м фаргарде (главе) Вендидада сам Агура-Мазда в беседе с пророком Заратуштрой перечисляет созданные им страны и города: это все области земледельческого Ирана[207]. В 3-м фаргарде Агура-Мазда отвечает на вопрос: какие места на земле самые лучшие? Такими оказываются те места, где есть пашни, посевы, оседлые поселения. На вопрос: "В чем зерно маздаистской религии?" — Агура-Мазда отвечает так: "Когда хорошо возделывается хлеб; кто сеет хлеб, тот возделывает Аша (Аша в Авесте — царство света и правды), тот ведет вперед маздаистскую религию"[208]. Интересно также упоминание в 19-м фаргарде, что Ангра-Майнью вторгся из северных стран, то есть из степей Средней Азии, которые как раз и находятся к северу от Ирана. В Виспереде говорится, что дэвы обитают в Мазендране, то есть на границе опять-таки сред-неазиатских степей[209].