§ 40. ОПЫТ ОТСУТСТВИЯ КАК ПРЕДПОСЫЛКА ПОНИМАНИЯ ДИНАМИЧНОЙ "БЕЗМЕСТНОСТИ" ЛИЧНОСТИ

§ 40. ОПЫТ ОТСУТСТВИЯ КАК ПРЕДПОСЫЛКА ПОНИМАНИЯ ДИНАМИЧНОЙ "БЕЗМЕСТНОСТИ" ЛИЧНОСТИ

Сознание отсутствия удостоверяет непосредственную близость существования только в динамически–экзистенциальном событии экстатического отношения и самоотдачи в любви. У такого события нет пространственного измерения. Экстатическое отношение и самоотдача в любви совершаются как одинаково "подлинные" (переживаются как "реальная действительность") и в пространственном присутствии другого, и в его пространственном отсутствии. Это значит, что событие экстатически–личного отношения предшествует сознанию пространственного присутствия или отсутствия. Однако именно сознание отсутствия прежде всего упраздняет автоматизм рассудочной уверенности в предметном существовании другого. Личное отношение оказывается в сознании отсутствия предпосылкой непосредственной близости отношения, удостоверяющей бытийную реальность другого в не–предметном пространстве.

Иначе говоря, существование удостоверяется в опыте ничто–жения онтического проявления. Но такое свидетельство соотносится с личным способом бытия только тогда, когда есть отношение, бытийный опыт экстаза, самопревосхождение в любви; когда есть динамичное движение к неизмеримому и непротяженному "напротив" личной близости. Таким образом, до–сознательная экстатическая соотнесенность личности, ее изначальная способность

"поворачиваться" к "сущности" вещей в их потенциальном при–сутствии либо от–сутствии выявляется через опыт отсутствия — но не как априорная постоянная характеристика человеческого существования, а как нравственная возможность и динамичное событие. Это возможность "познания" как сущности существования, так и пространства мира. Сущность существования, то есть Бытие, не исчерпывается ни обозначением онтичес–кой явленности, ни бессознательным (irr?flechie) схватыванием ничтожения онтичности через отсутствие. Она есть способ бытия существующего, то есть личное при–сутствие или от–сутствие, непротяженная непосредственная близость в беспредельных пределах личного отношения. Именно эта не–протяженная (разве что условно–протяженная и условно–измеримая) непосредственная близость личного отношения и есть пространство. Пространство мира не подлежит измерению (кроме как условно–количественной мерой отстояния); напротив, оно само служит мерой экстатического отношения, осознаваясь как личностное "напротив". Подлинным основанием для осмысления пространства служит опыт динамичной "безместности" личности.

Если исходить из опыта и осмысления пространства как "меры" экстатического отношения, становится ясно, что "определение" личности предшествует сознанию бытия–в мире (in?der?Welt?sein)^[343], или, лучше сказать, превосходит его. "Здесь–бытие" (Da?sein), определяющее подлинность человеческого существования, соотносится не с пространственным наличием "здесь", а с непосредственностью экстатического отношения. Бытийная реальность личного (эк–статического) отношения не знает ограничений по месту: с того момента, как некоторая личность бытийствует в положении "напротив", она пребывает везде. Конечно, "здесь–бытие" человеческой экзистенции связано с мирской здешностью^[344], но мир не исчерпывается пространственными величинами. Слушая музыку Моцарта, мы находимся в пространстве непротяженной близости к личности Моцарта; то же самое происходит, когда мы рассматриваем картины Ван–Гога. Такое пространство есть пространство личного отношения, непосредственной близости личности, со всей ее уникальностью и неповторимостью. И эта близость переживается ярчайшим образом, несмотря на не–присутствие личности в данном месте. Ван–Гог или Моцарт пребывают "напротив" нас. Они существуют, в своей непротяженной близости, там и тогда, где и когда проявляется их личная созидательная энергия, где чувственно выражается их экстатическая соотнесенность. В личной созидательной энергии сохраняется непротяженная непосредственная близость личности (яснее всего это видно в счастливых случаях подлинно художественного выражения), преодолевается мирская здешность человеческого существования, которая выказывает себя в его локальной (и временн?й) ограниченности. Личная энергия есть место экзистенциального проявления личности, непротяженное место отношения, где единственность и неповторимость личности предстает как непосредственная эмпирическая близость.