Библия в новейшем богословии

Библия в новейшем богословии

Современная история Всемирного Совета Церквей иллюстрирует всевозрастающую напряженность в понимании того, каким образом со времен второй мировой войны Библия трактовалась в экуменических научных документах. Общая неудовлетворенность выразилась в серьезном взаимном отчуждении между библейскими экзегетами и богословами-экуменистами. Этот факт приводится в качестве главного основания для нового экуменического изучения проблемы библейского авторитета. В 1969 г. научный документ, посвященный этой проблеме, сообщал следующее: «Предположение, что все Церкви сообща обладают Библией, остается двусмысленным до тех пор, пока не будет прояснен вопрос об авторитете»[19]. В наиболее простой форме проблема выглядит так: «Если одно толкование Библии производит совершенно иное впечатление, нежели другое, то сама Библия как таковая едва ли может быть воспринята как окончательный авторитет»[20]. Таким образом, кризис авторитета Библии в значительной степени выражается в проблеме ее толкования; он в значительной мере обусловлен герменевтикой (принципами библейского толкования).

Странное и всевозрастающее молчание Библии в Церкви не ограничивается только проповеднической кафедрой, группами по ее изучению или экуменическими научными документами; складывается впечатление, что это молчание наиболее заметно в современной теологии. Недавно профессор Йельского университета Дэвид Келси описал, как используют Библию современные богословы[21]. Он показал, что основная тенденция выражается в нежелании пользоваться библейским текстом как авторитетом в богословии[22] и в стремлении отыскать другие авторитетные основания, кроме Библии. «Уже определено, — пишет он, — каким именно образом богослов в конечном счете истолкует и использует Писание, и определено это не текстами как таковыми, не текстами как принадлежностью Писания, а логически предшествующим этому образным суждением»[23]. В простейшей форме это означает, что в нормативной структуре авторитета имеет место тонкое, но решительное смещение от внешней нормы Библии (и представляемого ею авторитета) к внутренней норме человеческого разума. Такие богословы утверждают, что человек достиг совершеннолетия и теперь вполне самостоятелен; он сам является источником авторитета. В результате образное суждение человека становится правомочным в оценке Писания.

Однако что же все это значит? Богослов Чикагского университета Лэнгдон Джилки подводит следующий итог: «Современная богословская ситуация характеризуется радикальным «потрясением основ», и мы считаем, что этот переворот недавно пережили почти все, интересующиеся христианской верой, богословием, проповедью и вообще религиозной жизнью»[24].

Серьезность этого потрясения выражается в том, что в настоящее время оно совершается внутри Церкви. В прошлом «радикальное потрясение основ» отличало секулярный мир и атака на Церковь шла извне. До недавних пор в том случае, если это «потрясение» случалось с кем-либо внутри Церкви, оно являлось верным признаком ухода из рядов верующих; нередко это означало конец профессионального служения в качестве священника или преподавателя теологии. Теперь же данная проблема постоянно дает о себе знать внутри Церкви.

«Потрясение основ» протекает крайне тяжело, потому что все христианское братство (независимо от исповеданий) переживает этот переворот. Оно — «потрясение» — радикально в том смысле, что посягает на основу иудео-христианских религиозных постулатов: во-первых, на реальность бытия Бога и, во-вторых, на реальность Его единственного откровения, воплощенного в Писании.