ЕПИСКОП-БРАТОУБИЙЦА.

ЕПИСКОП-БРАТОУБИЙЦА.

Во время Понтификата Иоанна восьмого, сто одиннадцатого папы, герцог Неаполитанский Сергий заключил альянс с сарацинами, несмотря на строгий запрет пресвятейшего отца. В наказание за его самовольные действия разгневанный папа приказал епископу Афанасию, родному брату злополучного герцога Сергия, напасть на него ночью, выколоть ему глаза и отослать в Рим. Прелат с готовностью выполнил требование папы, ибо подобная оказия давала ему возможность унаследовать Неаполитанское герцогство.

Иоанн не только утвердил в правах узурпатора, разразившись при этом похвальными речами, но послал братоубийце четыре тысячи унций серебром – в награду за усердие.

Покарав непослушного герцога, первосвященник тут же сам договорился с неверными.

Правда, с его точки зрения (мы имеем в виду точку зрения церковную), его оправдывало одно обстоятельство: он заранее знал, что нарушит этот договор. Святому отцу надо было потянуть время, ибо греческие войска обещали прийти ему на помощь.

Вот вам еще один штрих, характеризующий церковную мораль!

Итак, папа ждал подкрепления, надеясь расправиться с сарацинами; он мечтал устроить хорошенькую резню и извлечь из нее все выгоды, какие возможны.

По договору сарацины должны прекратить набеги на церковные владения, за что папа обязывался выплачивать им двадцать тысяч унций в год.

И вот Иоанн, вероятно, прикинул: чем платить каким-то басурманам, дай-ка я возьму и всех их перережу!

Увы, планы святого отца были опрокинуты врагами более серьезными, чем арабы.

Ламберт, сын Гюи, герцога Сполето, и некоторые другие вельможи, возмущенные политикой Иоанна восьмого, во главе многочисленных войск напали на Рим, не встретив никакого сопротивления, овладели святым городом, осадили Латеранский дворец и вскоре захватили его. Ламберт собственноручно извлек папу из-за портьеры, за которой тот прятался, и запер его в одну из зал собора святого Петра. Затем победители облачили папу в покаянную рубаху и сдали на попечение суровому иноку, а уж тот помог папе вымолить у бога прощение за все свои грехи.

Зачинщики провозгласили Карломана императором Италии, рассчитывая обрести в нем благодарного защитника, если Иоанн восьмой вздумает что-либо предпринять; впрочем, проучив таким образом папу, они считали себя в безопасности от всяких поползновений со стороны святого отца.

Однако Иоанн восьмой не зевал: получив свободу, он созвал собор и отлучил от церкви Ламберта и других герцогов, замешанных в этом деле. Затем святой отец отправился в Галлию, надеясь собрать там достаточно сильную армию и отомстить за перенесенные унижения.

Он созвал собор в Труа, упрашивал епископов и сеньоров вооружить корабли, умолял короля раздать оружие вассалам для защиты святого престола. Начав свою речь патетически, он кончил угрозой:

«Трепещите, как бы не навлечь на себя кару, ибо она суждена всем властителям, отказавшимся встать на защиту своего первосвященника!.. Сеньоры и епископы, внемлите мне, я заклинаю вас без промедления пожертвовать вашим добром, вашими женами и вашими детьми и умереть во славу святого престола!» В ответ на это собор многозначительно молчал.

И папа, возлагавший большие надежды на собор в Труа, удалился, крайне недовольный. Уходя, он пробурчал нечто невразумительное. Вполне возможно, он произнес по-латыни: «Что ни говори, а тяжела ты, шапка папы!»