Детская молитва

Детская молитва

Овдовев, Марья Алексеевна осталась с тремя малолетними детьми без средств к существованию. Муж ее был дворянином и добрым отцом семейства, но из-за небольшого жалованья, ничего не скопил для жены и детей.

Похоронила Марья Алексеевна мужа и задумалась: чем жить? Нужно хлопотать о месте в каком-нибудь казенном учреждении, где бы дали квартиру и стол. О жаловании уже рассуждать не приходилось, лишь бы приютиться с детьми. В ожидании места, вдова продавала свои пожитки, и на эти деньги кормила детей.

Вместе с ней жила старшая сестра, Анна Алексеевна, тоже вдова, уже пожилая женщина. Маленькая квартирка, состоящая из двух комнат, бедно обставленная, производила грустное впечатление вместе со своими обитателями, которые надеялись только на Божью помощь.

Но вот — новое горе: заболевает мать семейства. Болезнь начинается с жара и незнакомого ощущения в горле. Больная молчит, боясь напугать своих детей.

— Маша, ты вся горишь, — говорит ей сестра.

— Да, мне сильно нездоровится, я, должно быть, слягу в постель, но, Бог милостив, может быть, пройдет. Ведь пригласить доктора мы не можем, его нечем поблагодарить, да и лекарства покупать не на что, — отвечала больная.

К вечеру она начала бредить.

На другой день Анна Алексеевна увидела, что дело плохо, и пошла к знакомому доктору, умоляя его навестить больную. Он пришел на помощь и нашел у Марьи Алексеевны дифтерит.

— Сейчас же, не медля, нужно удалить детей, — распорядился он, — для безопасности.

— Что вы говорите, доктор, — возразила Анна Алексеевна, — куда же я их дену? Вы же видите, как мы живем.

— Куда-нибудь к родным, к знакомым, словом, куда хотите, но удалить необходимо.

Тут дети разревелись во весь голос:

— Мы не пойдем никуда, мы будем ходить за мамой, мы никуда не пойдем от мамы!

— Оставьте их на волю Божию, — попросила Анна Алексеевна, — если умрет мать, то пусть умирают и они все, мне их некуда девать, пусть уж все умирают, — с отчаянием говорила она.

— По крайней мере, не впускайте их в эту душную спальню, где лежит больная, ведь вы оставляете детей рядом с заразной, — что мне с вами делать? Вот я пропишу, что нужно на первых порах, а завтра утром приду опять. Но, не ручаюсь, может быть, к утру больной уже не будет в живых.

С этими словами доктор уехал, оставив деньги на лекарство.

Святой Пантелеймон на иконе конца XIX в.

Анна Алексеевна тотчас послала племянника Витю в аптеку, так как он был старший в семье, и велела ему, пока будут готовить лекарство, не дожидаться, а сбегать в часовню Пантелеймона и взять масла из лампады.

— Да помолись за больную! — крикнула ему тетка, когда он уже бежал по двору.

Девочки, семилетняя Катя и восьмилетняя Маня, находились у постели больной матери, и невозможно было увести их в другую комнату. Они плакали и целовали ее.

— Мама, мамочка, проснись, милая мамочка, не умирай, дорогая мамочка, скажи хоть словечко!

Анна Алексеевна верила, что невозможное для людей возможно для Бога, и обратилась к Нему с усердной молитвой, тому же научила и детей.

— Маня, Катя! Если вы любите маму, то помолитесь Богу, чтобы вам не остаться круглыми сиротами. Встаньте перед иконами и усердно молите Господа об исцелении вашей мамы, молите Царицу небесную и всех святых угодников Божьих, вот у меня есть акафист целителю Пантелеймону, читайте его и молитесь.

Девочки опустились на колени. Расстелили печатный лист на полу и начали читать акафист вслух, с горькими слезами. Акафист был напечатан по-церковнославянски, они едва разбирали слова и поливали этот лист горькими слезами. Маня не могла надолго оставить мать, и часто бегала в спальню посмотреть на нее, а Катя, не поднимаясь с колен, с рыданием молилась, склонившись на акафист головой. Слезы застилали ей глаза, поэтому читать она уже не могла, и молилась, повторяя свою собственную молитву:

— Господи, спаси нам маму. Матерь Божия, помилуй маму. Святой угодник Божий, исцели нам маму!

Анна Алексеевна жалела, что не успела попросить священника причастить умирающую сестру, и сидела, прислушиваясь к хрипу в груди больной, ожидая ее кончины.

Вернулся племянник Витя. Он отдал тетке лекарство из аптеки и масло из часовни святого Пантелеймона. Вера породила надежду, и Анна Алексеевна торопливо взялась за целебное масло из часовни, отставив лекарство в сторону. С молитвой начала она натирать маслом все тело больной и продолжала это около получаса, а дети все молились. Вдруг больная открыла глаза и слабым голосом спросила:

— Какими это травами ты натираешь меня? уж очень они душисты и так приятны для тела.

— Это масло из лампады целителя Пантелеймона.

— А, вот что, я не знала, — и больная приподняла руку перекреститься.

Анна Алексеевна употребила на растирание все принесенное масло, а затем укутала больную в теплое одеяло. Дети, утомленные слезами и усердной молитвой, скоро заснули на жестком диване, а тетка их сидела возле сестры, не спуская глаз с маленького образочка св. Пантелеймона, висевшего в изголовье больной. Она уже не могла молиться, она только смотрела на образок, как смотрят на врача, в искусство которого верят и отдают ему больного в полное распоряжение. Прислушиваясь к дыханию сестры, она заметила, что та стала дышать ровнее и спокойнее. Так прошла ночь.

Утром, часов в восемь, больная попросила сменить белье, потому что сильно вспотела. Она сама села на постели, перекрестилась и попросила чаю. Обрадованная Анна Алексеевна торопливо исполнила все ее требования. В десятом часу приехал доктор и спросил: жива ли больная?

— Войдите к ней, ей лучше, — ответила Анна Алексеевна.

Он вошел и остановился, не веря своим глазам. Взглянул на нетронутое лекарство и спросил:

— Чем вы лечили ее?

— Вот, врач, — ответила Анна Алексеевна, указывая на образок св. Пантелеймона, — а вот и лекарство, показала она на пузырек от масла.

Доктор осмотрел больную и воскликнул:

— Сильна вера ваша! Чудо Бог сотворил. Вы знаете, что у Марьи Алексеевны был сильнейший дифтерит, и я не рассчитывал застать ее живой, а теперь болезни и следа нет. И к лекарству вы не прикасались.

— Простите, доктор, — я была в таком отчаянии, что верила только в Божью помощь, и поэтому предпочла это масло вашему лекарству.

— Мы молились за маму, — сказала маленькая Катя, — вот Бог и исцелил ее. Скажите, доктор, всем больным, чтобы молились Богу и читали акафист св. Пантелеймону. Ведь вы верите, что это он исцелил нашу маму?

— Верю, детки, верю, это первый случай за все время моей практики. Я плохой христианин, но все-таки советую, когда ваша мама совсем поправится, пойдите с ней и отслужите благодарственный молебен. Теперь я смело поздравлю вас, Марья Алексеевна, с быстрым выздоровлением. Только один Бог мог вырвать вас из когтей смерти.

С этими словами доктор ушел, радостный и удивленный. А Марья Алексеевна, действительно, скоро полностью поправилась.