§85. Особенное содействие Божие первозданному человеку в достижении его предназначения.

§85. Особенное содействие Божие первозданному человеку в достижении его предназначения.

Содействие это состояло в том, что —

1. Господь Бог насадил в жилище человеку рай в Эдеме на востоке, и поместил там человека, которого создал (Быт. 2:8). “Это был, по словам святого Иоанна Дамаскина, как бы царский дом, где обитая, человек проводил бы жизнь счастливую и блаженную...; это было вместилище всех радостей и удовольствий: ибо Эдем означало наслаждение... В нем было совершенное благорастворение. Он был окружен светлым воздухом, самым тонким и чистым; украшен вечно цветущими растениями, исполнен благовония и света, и превосходил всякое представление чувственное красоты и доброты, Это была истинно божественная страна, жилище достойное созданного по образу Божию.”[1384]

О значении рая издревле существовало много мнений, но главных было три.[1385] Одни понимали его в смысле чувственном и искали на земле;[1386] другие в смысле духовном, и нередко искали в высших областях мира, или в сердце человека;[1387] третьи, наконец, понимали в смысле и чувственном, и духовном вместе: последнего мнения держались наибольшая часть древних учителей Церкви,[1388] — и в числе других, святой Иоанн Дамаскин, который излагает свои мысли очень ясно и обстоятельно. “Рай, говорит он, некоторые представляют чувственным, а другие духовным; но мне кажется, что, так как человек создан был чувственным и вместе духовным, так и совершеннейший храм его был и чувственным и вместе духовным, и таким образом имел двоякий вид. Телом человек водворялся в божественной и прекрасной стране, а душой жил в несравненно высшем и прекраснейшем месте, где имел своим домом и светлой ризой Бога; облечен был Его благодатью, наслаждался одним сладчайшим созерцанием Бога, как будто другой ангел... Итак, я думаю, что божественный рай был двоякий; и посему учению, преданное богоносными Отцами, их коих одни представляли рай чувственным, и другие духовным, справедливо.”[1389]

2. Для раскрытия умственных способностей человека, и особенно для наставления его в истинах Веры, Бог удостаивал его своих непосредственных откровений, и с этой целью являлся нашим прародителям Сам, беседовал с ними, открывал им Свою волю, как видно из сказания священного Бытописателя (Быт. гл. 2), и как свидетельствует премудрый сын Сирахов: исполнил их проницательностью разума и показал им добро и зло... Он приложил им знание и дал им в наследство закон жизни; вечный закон поставил с ними и показал им суды Свои (Сир. 17:6, 9-10). Таким образом Бог сам был для наших прародителей первым наставником и учителем. Праотец наш был удостоен от Бога даже дара пророчества, — что доказывает святой Иоанн Златоуст теми словами, которые произнес Адам, как только приведена была к нему жена, созданная Богом, Ева: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа своего. Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут два одна плоть едина (Быт. 2:23-24). Здесь Адам ясно определил, как и из чего была создана Ева, хотя она создана во время его глубокого сна, и предсказал, что род человеческий размножится на земле, что образуются в нем семейства, и что оставит человек отца своего и матерь, и прилепится к жене своей. Разгадать и объяснить все это по одним естественным соображениям, и притом так внезапно, без всякого сомнения, невозможно было Адаму.[1390]

3. Для утверждения воли первозданного человека в добре и вообще для преуспеяния его в духовной жизни, Бог с самого начала даровал ему свою благодать, и эта благодать постоянно обитала в наших прародителях, служила для них как бы небесной одеждой, по выражению святых Отцов,[1391] и чрез нее-то Адам и Ева находились в постоянном общении с Богом (см. Простр. Христ. Катех. о чл. 1, отв. на вопрос: рай, в котором пребывали первые люди, вещественный был или духовный?). “Творец, создав человека, говорит святой Иоанн Дамаскин, даровал ему свою божественную благодать, и через нее поставил его в общение с самим собой”.[1392] Без подобия (sine adjutorio) Божия, рассуждает также блаж. Августин, человек даже в раю не мог бы жить благочестиво”;[1393] и в другом месте: “Бог даровал человеку добрую волю, ибо сотворил его правым; но даровал ему вместе и возможность, без которой он не мог бы пребывать в ней, хотя бы хотел; хотение же предоставил его собственному произволу. Итак, человек мог бы пребывать в добре, если бы захотел, потому что имел возможность, при которой это было совершимо.”[1394]

Необходимость благодати для первозданного человека, и вообще для всех разумных тварей, древние учители выводили, с одной стороны, из свойства самой природы этих тварей, которая, по своей ограниченности, не может поддерживать сама себя, но все нужное должна получать от Бога; а с другой — из свойства их ограниченной свободы, которая равно способна избирать добро и зло, и чтобы избирать и творить добра, нуждается в содействии благодати.

Первую мысль раскрывают:

Святой Макарий Великий: “Бог, сотворив тело, назначил ему не из собственного естества его получать жизнь, пищу, питие, одежду и обувь, но все нужное для поддержания жизни определил ему заимствовать извне, так что тело, сотворенное нагим, само по себе без внешних содействий, т.е. без пищи, пития и одежды жить не может, и если бы оно оставлено было само себе, без всякого внешнего подкрепления, скоро бы разрушилось и погибло; так точно и душа, не имея сама в себе божественного света, но будучи сотворена по образу Божию, не из собственного существа заимствует себе пищу и питие духовное, и небесную одежду, т.е. истинную жизнь свою, но от Бога, от Духа Его и от света Его. Ибо естество Божие имеет в себе и хлеб и жизнь — сказавшего: Я хлеб живый (Ин. 6:51), и воду живую, и вино, веселящее сердце человека (Ин. 4:10; Пс. 103:15), и елей радости, и многоразличную пищу духовную, и небесную одежду света, от самого Бога происходящего. В этом состоит вечная жизнь души. Горе телу, когда оно предоставляется собственному его существу: оно разрушается и умирает. Горе и душе, если она остается только при одной себе, надеется только на дела свои, и не имеет общения с Духом Божиим: она умирает, лишаясь вечной, божественной жизни.[1395]

Святой Григорий Богослов: “Добродетель — не дар только великого Бога, почтившего свой образ; потому что нужно и свое стремление. Она не произведение твоего только сердца, потому что потребна превосходнейшая сила. Хотя и очень остро мое зрение, однако же видит видимые предметы не само собой и не без великого светила, которое освещает мои глаза и само видимо для глаз. И к преуспеянию моему нужны не только две доли от великого Бога, именно: первая и последняя, а только одна доля и от меня. Бог сотворил меня восприимчивым к добру, Бог подает мне и силу, а в сердце — я, текущий на поприще.”[1396]

Святой Василий великий: “Тварь содержится, живет и существует, конечно, не тварью, которая сама имеет нужду в поддержке силой Сотворившего; конечно, не действием твари прославляется Бог, когда о Нем самом говорится, что в Нем живем, и движемся, и существуем; но действительно Божеский Дух все, что от Бога и чрез Сына, поддерживает в бытии. Посему приобщающимся Его дарует продолжение бытия. И в Нем снова живем мы, которые прежде, чрез удаление от Него, стали растленны.”[1397] “Святыня не возможна без Духа. И небесные силы не по природе святы — иначе они не имели бы никакой разности со Святым Духом. Напротив того они, по мере превосходства одной перед другой, имеют от Духа известную меру святыни.”[1398]

Блаж. Августин: “Если бы ангелу или человеку не дано было вдруг, едва только они сотворены, пособие Божие: тогда они (так как природа их не такою создана, чтобы им можно было без пособия Божия пребывать в добре, хотя бы и хотели) пали бы не по своей вине: потому что не имели бы пособия, без которого пребывать в добре для них невозможно.”[1399]

Последнюю мысль встречаем:

а) у святого Василия Великого: “невидимые силы свободны, следовательно равно наклонны и к добродетели и к пороку, а потому имеют нужду в помощи Духа”;[1400]

б) у святого Иоанна Дамаскина: “Бог сотворил человека безгрешным по естеству, и свободным по воле; безгрешным, говорю не потому, чтобы он был недоступен для греха, — ибо одно Божество грешить не может; но потому, что возможность согрешить имел он не в своем естестве, а в своей свободной воле. Именно, при содействии Божией благодати, он мог пребывать и преуспевать в добре; а равно, по своей свободе, при попущении Божием, мог и отвратиться от добра и быть во зле.”[1401]

4. Для постоянного подкрепления и освежения телесных сил первозданного человека, для поддержания жизни его навсегда, Бог насадил посреди рая древо жизни (Быт. 2:9), плодами которого питаясь, человек и телом был бы безболезнен и бессмертен (Простр. Хр. Катех. о чл. 1, отв. на вопрос: что такое древо жизни?). Посему-то Священное Писание свидетельствует, что Бог смерти не сотворил (Прем. 1:13), что Он создал человека в нетление (— 3:23), и что одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили (Рим. 5:12). Равным образом святые Отцы единогласно учат, что человек создан был бессмертным или для бессмертия;[1402] и православная Церковь на карфагенском Соборе определила: “если кто скажет, что Адам, первозданный человек сотворен смертным, так что хотя бы согрешил или не согрешил, умер бы телом, т.е. вышел бы из тела, не в наказание за грех, а по необходимости естества: да будет анафема” (Прав. 123). Но, с другой стороны, из Писания же видно, что это бессмертие человека даже по телу зависело не от свойства самого тела его, созданного из земли, а от божественной благодати, и орудием этой благодати было насажденное в раю древо жизни: и теперь, сказал Господь по падении нашего праотца, как бы не простер он руки своей, и не взял от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно (Быт. 3:22). Древние учители Церкви также разумели под бессмертием Адама даже по телу не то, будто он не мог умереть по самому свойству своей телесной природы, а то, что он только предназначен был для бессмертия,[1403] что он мог не умирать по особенной благодати Божией, если бы оставался верным Богу, в награду за свою покорность,[1404] и что проводником этой благодатной силы Божией служило в раю древо жизни.

“Если бы мы, говорит святой Григорий Богослов, пребыли тем, чем были, и сохранили заповедь, то сделались бы тем, чем не были, и пришли бы к древу жизни от древа познания. Чем же мы сделались? Бессмертными и близкими Богу.”[1405]

“Тело человека, по словам блаж. Августина, до греха могло называться и смертным в одном отношении, и бессмертным в другом: — смертным, потому что могло умереть; бессмертным, потому что могло не умирать. Иное дело, если кто не может умереть, как создал Бог некоторые бессмертные существа, и иное, если кто может не умереть: в таком смысле создан бессмертным первый человек. Это сообщалось ему от древа жизни, а не от устройства его природы, поэтому, как только согрешил и был отлучен он от древа жизни, чтобы мог умереть; тогда же как, если бы не согрешил, мог бы не умереть. Итак, он был смертен по свойству своего душевного тела, и бессмертен по благодати (beneficio) Творца.”[1406]

5. Кроме того, для упражнения и развития сил телесных Бог заповедал Адаму возделывать и хранить рай (Быт. 2:15); для упражнения и развития сил умственных и дара слова, сам привел к человеку всех животных, чтобы видеть как он назовет их (Быт. 2:19); для упражнения и укрепления в добре сил нравственных, преподал Адаму известную заповедь — не вкушать от древа познания добра и зла: И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого древа в саду ты будешь есть, а от древа познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь (Быт. 2:16-17).