§86. Заповедь, данная Богом первому человеку, ее необходимость и значение.
§86. Заповедь, данная Богом первому человеку, ее необходимость и значение.
Чтобы иметь правильное понятие об этой первой в роде человеческом заповеди Божией, надобно обратить внимание:
1. На человека, которому она дана. Первозданный человек —
а) Необходимо имел нужду в заповеди, и в заповеди определенной. Он получил от Бога нравственные силы и сотворен добрым по природе; но ему самому еще надлежало развивать и укреплять эти силы при помощи Божией; ему надлежало сделаться добрым по собственной воле. А свобода человеческая укрепляется и утверждается в чем-либо не иначе, как действуя очень долго по одному определенному правилу, пока не приобретет глубокого навыка в избранном ею роде деятельности. С этой стороны мысль о необходимости для первого человека заповеди подробно раскрывают: Тертуллиан в писаниях против еретика Маркиона и Дидим Александрийский против манихеев.[1407]
б) имел нужду в заповеди внешней, положительной. Хотя в совести человека находился весь закон нравственный, но известно, что в своей жизни мы не иначе можем исполнять его, кроме как когда представляются к тому частые случаи и указываются определенные предметы, к которым можно приложить общее требование этого закона. Вот такой-то случай и предмет и указан был нашим прародителям в данной им от Бога заповеди. “Дал Бог человеку, говорит святой Григорий Богослов, закон, как предмет для его свободной воли (???? ?? ??????????), — законом же была заповедь: какими растениями ему пользоваться, и какого не касаться.”[1408]
в) Имел нужду в заповеди от Бога — и для того, чтобы через ее свободное исполнение некоторым образом заслужить те блага, какими пользовался и имел еще пользоваться и, чтобы обладая столькими благами без всяких заслуг, не возмечтал о себе высоко, не пал гордостью.
“Не было бы пользы для человека (святой Иоанн Дамаскин) получить бессмертие прежде искушения и испытания; в таком случае мог бы он возгордиться и подпасть одинаковому осуждению с дьяволом (1 Тим. 3:6), который, по произвольном падении, по причине своего бессмертия непреклонно и нераскаянно утвердился во зле, тогда как ангелы, по произвольном избрании добродетели, непоколебимо утверждены в добре благодатью. Посему важно было, чтобы человек был прежде испытан, ибо муж неиспытанный и неискушенный не заслуживает внимания (Сир. 34:10); и чтобы когда при испытании чрез соблюдение заповеди оказался бы совершенным, в награду за добродетель получил бессмертие.”[1409]
Туже мысль выразил еще прежде святой Иоанн Златоуст: “Господь наш, когда поручил человеку все видимое, поселил его в раю и предоставил ему пользоваться всем находящимся в раю, тогда повелел ему не вкушать от одного дерева, определив великое наказание за нарушение заповеди. Это для того, чтобы человек возносясь мало-помалу мыслью, не подумал, будто все видимое существует само собой, и не возмечтал высоко о своем достоинстве, а чтобы, напротив, помнил, что и у него есть Господь, по благости которого он пользуется всеми благами.”[1410]
2. На самую заповедь. Заповедь, данная первому человеку, была частная, т.е. касалась частного случая; и потому с первого взгляда представляется не очень важной. Но —
а) в ней собственно выражается весь закон, определяющий наше отношение к Богу, и требующий от нас совершенного повиновения нашему Владыке: “этой малой заповедью Бог хотел показать человеку свое над ним владычество (святой Иоанн Златоуст).”[1411]
б) В ней, некоторым образом, заключался и весь закон нравственный, который есть ни что иное, как воля Божия, и в смысле обширном требует от нас только повиновения Богу.
“В законе, данном Адаму находим включенными все заповеди, какие в последствии раскрыты чрез Моисея, каковы: люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим и все душою твоею (Втор. 6:5); люби ближнего твоего, как самого себя (Лев. 19:18); не убивай, не кради, не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего (Исх. 20:13-14); чти отца твоего и матерь (12), не пожелай чужого (Втор. 5:20), так что первый закон, данный в раю Адаму и Еве, есть как бы мать всех прочих заповедей Божиих. В самом деле, если бы Адам и Ева любили Господа Бога своего, то не поступили бы против Его заповеди; если бы любили ближнего, т.е. друг друга, — не поверили бы убеждению змиеву, и вслед за тем не совершили бы убийства над самими собой, потеряв бессмертие через нарушение заповеди; не совершили бы кражи, вкусив тайно от плода дерева и стараясь укрыться под древом от лица Божия; не сделались бы причастниками лжесвидетельствующему дьяволу, поверив ему, что будут как боги (Быт. 3:8) и, таким образом, не оскорбили бы Отца своего — Бога, который произвел их из персти земной, как бы от чрева матери; наконец, если бы они не пожелали чужого, то не вкусили бы от плода запрещенного. Итак, в этом общем и первоначальном законе Божием заключены были в частности все заповеди закона последующего, которые в свое время были открыты и имели силу (Тертуллиан).”[1412]
3. На Бога, давшего первому человеку эту заповедь. Она показывает и благость Законодателя, и премудрость. Вдруг по сотворении человека, Господь —
А) Сам дает ему определенную заповедь для упражнения и укрепления его в добре, и таким образом сам является его воспитателем.
Б) Дает Заповедь положительную, чтобы с первых дней научить человека самому нужному и полезному во всей его последующей жизни, т.е. всецелой и безусловной покорности своему Создателю, которая (бл. Августин) “в людях и во всякой разумной твари есть начало и верх благочестия.”[1413]
В) Дает заповедь весьма легкую: во-первых, приспособительно к воле человека, которая, естественно, сначала должна была приучаться исполнять более легкое, и потом уже постепенно переходить к более трудному; во-вторых, и с той целью, чтобы человек тем удобнее мог устоять во время искушения, которое Господь предвидел, и чтобы по падении не имел права извиняться трудностью заповеди и жаловаться на Законодателя.
Г) Ограждает заповедь страшной угрозой за ее нарушение: это с той целью, что, если в минуты искушения человека поколеблются в нем любовь и благодарность к Творцу, по крайней мере, страх удержал бы его от нарушения Божией заповеди и послужил ему во спасение.
Что касается, наконец, до самого древа познания добра и зла, от которого запрещено было вкушать первому человеку, то —
а) Хотя некоторые из древних иногда понимали это древо в смысле духовном, как и древо жизни, как и весь рай,[1414] но наибольшая часть учителей Церкви понимали в смысле чувственном, потому что Моисей ясно говорит, что произрастил Бог именно из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла (Быт. 2:9), и потому определяет самое положения рая на земле, называя реки, которые вытекали из него (10-14).[1415]
“Божественное Писание сказало (блаж. Феодорит) что и древо жизни и древо познания добра и зла выросли из земли; следственно они по своей природе сходны с прочими растениями. Как древо крестное есть обыкновенное дерево, но оно же по причине спасения, получаемого чрез веру в Распятого на нем, называется спасительным, так и эти два древа есть обыкновенные растения, выросшие из земли; но, по Божественному определению, одно из них названо древом жизни, а другое, — так как послужило орудием к познанию греха, — древом познания добра и зла. Последнее предложено было Адаму, как случай к подвигу, а древо жизни, как некоторая награда за сохранение заповеди.”[1416]
б) Это древо названо древом познания добра и зла не потому, будто бы имело силу сообщить нашим прародителям познание добра и зла, которого прежде они не имели, а потому, что чрез вкушение от запрещенного древа они опытно имели познать и познали все различие между добром, замечает блаж. Августин, от которого ниспали, и злом, в которое впали”[1417] — мысль, единогласно проповедуемая древними учителями Церкви.[1418]
в) Это древо, по мнению некоторых учителей Церкви, отнюдь не было гибельно и ядоносно по самой своей природе,[1419] напротив, оно было полезно, как и все другие создания Божии. А избрано Богом только в орудие для испытания человека и запрещено, может быть потому, что вкушать от плода его было еще преждевременно для первозданного человека.
Святой Григорий Богослов говорит: “Древо познания было посажено в начале не злонамеренно, и запрещено не по зависти (да не отверзают при этом уста богоборцы и да не подражают змию); напротив, оно было хорошо для употребляющих благовременно (потому что древо это, по моему умозрению, было созерцание, к которому могут приступать безопасно только опытно усовершенствовавшиеся), но не хорошо для простых еще и для неумеренных в своем желании, подобно как и совершенная пища не полезна для слабых и требующих молока.”[1420] “Древо доброе, говорит от лица Божия блаж. Августин, понимавший уже запрещенное древо в смысле чувственном, — но не касайся его. Почему? Потому что Я Господь, а ты раб: вот вся причина. Если сочтешь малой, значит, ты не хочешь быть рабом Божиим. А что полезнее для тебя, как быть под властью Господа? Как же будешь ты под властью Господа, если не будешь под Его заповедью?”[1421]