§ 148. Великий Уход

§ 148. Великий Уход

Дабы укрепить решение Сиддхартхи об отречении от бренного мира, боги будят принца ото сна посреди ночи, и он видит обнаженные и некрасивые во сне тела своих сожительниц. Призвав к себе своего оруженосца Чандаку, принц садится на коня и с помощью богов, усыпивших до утра весь город, покидает его пределы через юго-восточные ворота. Отъехав на десять лье от Капилавасту, принц останавливается, сбривает волосы своим мечом и, сменив царский наряд на одежды охотника, отсылает Чандаку с конем назад во дворец. Еще раньше, до остановки, он прогнал прочь всех сопровождавших его богов: теперь они не будут играть никакой роли в легендарной биографии Будды, и он придет к намеченной цели сам, без помощи сверхъестественных сил.

Какое-то время принц, взявший имя Гаутама (его родовое имя в клане шакьев,[150] ведет жизнь бродячего аскета. Затем он приходит в Вайшали (на пали это звучит как Весали), где учитель-брахман Арада Калама дает ему наставления по до классической санкхье, которую принц быстро усваивает. Однако он покидает Араду в поисках более основательного знания и прибывает в Раджагриху, столицу Магадхи. Царь Бимбисара подпадает под влияние молодого аскета и предлагает ему в дар часть своего царства. Гаутама преодолевает этот соблазн и идет в ученики к еще одному философу, У драке. Так же легко, как и все остальное, он усваивает науку нового учителя — технику йоги, но, неудовлетворенный, в сопровождении пяти своих учеников, уходит в Гайю. Учеба у наставников санкхьи и йоги продолжал ась один год.

Гаутама обосновывается в тихом местечке недалеко от Гайи; здесь в течение шести лет он предается суровому самоистязанию. Он научился довольствоваться малым — зернышком проса в день, а позднее обратился к полному воздержанию от пищи. Неподвижный и превратившийся почти в скелет, он стал походить на мертвеца и после таких тяжелых мучений получил имя Шакьямуни ("аскет из рода шакья"). Дойдя до крайней степени умерщвления плоти и сохранив лишь тысячную долю прежней жизненной силы, он понимает бесполезность аскезы как средства освобождения и прерывает голодание. Но поскольку тапас в Индии весьма ценился, его трудный опыт не прошел даром. Отныне будущий Будда может объявить всем, что он изучил аскетические практики, как и — немного раньше — познал философию (санкхью) и йогу, а еще раньше — прежде, чем удалился от мира, — все искушения дворцовой жизни. Теперь он знает все, что входило в бесконечно разнообразный человеческий опыт — от блаженства и обманчивости цивилизованной жизни, любви и власти до бедности монашествующего странника, до йогического созерцания и трансов — а были еще и аскетическое одиночество, и телесное самоистязание…

Когда Гаутама принимает подаяние — чашку риса — от набожной женщины, пятеро его последователей, потрясенные, уходят от него в Бенарес. Удивительно окрепнув после трапезы, Шакьямуни удаляется в лес, выбирает дерево ашваттха (Ficus rеligiоsа),[151] садится у его подножия, дав себе слово не двигаться с места, пока он не познает «просветление». Не успев погрузиться в медитацию, он подвергается нападению бога Мары, воплощения смерти. Этот грозный бог догадался, что неминуемое спасение мира прервет вечный круговорот рождений, смертей и новых рождений и положит конец царствованию его, Мары. Против Шакьямуни ополчается страшная армия злых демонов, привидений и чудовищ, но защитная аура его добродетелей и "дружелюбного настроения" (майтри) делает его неуязвимым.

Мара отвоевывает себе место под деревом, поскольку в прежних перерождениях накопил благородные качества — результат добровольной жертвы. У Шакьямуни тоже были добрые накопления в своих прошлых жизнях, но, не имея свидетелей, он взывает к "беспристрастной матери всего сущего" и — жестом, ставшим классическим в иконографии Будды, — касается земли правой рукой. Земля вздымается до половины человеческого роста и ручается за добродетели Шакьямуни. Однако Мара, «Смерть» — это еще и Кама, Эрос, в конечной ипостаси — дух Жизни, а самой жизни, по сути, угрожает спасение, уготованное бодхисатвой миру. И вот множество женщин окружают аскета, безуспешно соблазняя его своей наготой и искусными чарами. На рассвете побежденный Мара удаляется ни с чем.[152]