Что называть чудом?

Что называть чудом?

Границы между чудесным и обыденным размыты — невидимые чудеса случаются каждодневно.

Адин Штейнзальц отвечает на вопросы Михаила Горелика

— Кажется, я знаю, что он ответил.

— ?

— Должно быть, он сказал: «Нет, это привычка!»

— Верно! А вы как думаете, это чудо или привычка?

— Смотря что называть «чудом». Все ведь зависит от дефиниции. Я вам расскажу старый английский анекдот. Авторство приписывается Дизраэли[27]. Он задавал вопрос: «Чем отличается беда от катастрофы?» И сам же отвечал на него: «Если Гладстон[28] упадет с крыши парламента и не свернет себе шею, — это беда, но не катастрофа. Если же он свернет себе шею, — это катастрофа, но не беда».

— Могу вам рассказать структурно идентичный анекдот, правда, не английский, а советский. «Если корова упала в яму и переломала себе ноги, это беда, но не катастрофа. Если же самолет с Политбюро развалился в воздухе, это катастрофа, но не беда». Но мы отвлеклись от чуда.

— Слово «чудо» имеет на иврите эквиваленты с несколько разным смыслом. Например, слово «пеле» — это какое-то крайне маловероятное или совсем уж невероятное событие. Несмотря на эти определения, удивительные события, противоречащие нашим привычным ожиданиям, время от времени случаются и откладываются в человеческой памяти. А слово «нес» означает совсем иное: это тоже чудо, но чудо совсем иного рода — это знак Всевышнего человеку.

— Вы не могли бы привести какой-нибудь пример.

— Пожалуйста. Поскольку речь у нас сегодня постоянно заходит о падениях, я этот ряд и продолжу. Вот, допустим, падает с неба метеорит. Падает он, падает и вдруг за два метра от земли зависает в воздухе. Это модель «пеле». Сенсация немедленно попадает на первые страницы всех газет, космический осколок, парящий в

воздухе, демонстрируется по всем новостным программам TV — по некоторым, даже предваряя глупости, которые говорят политики. Однако, обратите внимание, это невероятное событие ничего, в сущности, не значит, оно никак не влияет ни на чью жизнь. Висит себе? Ну и пускай висит! Теперь оставим все то же самое, правда, с одним существенным добавлением: метеорит зависает над чьей-то головой. Это уже послание конкретному человеку, который, казалось, был обречен получить небесную оплеуху, но почему-то не получил, — это, «нес». Если Москва-река в районе Большого каменного моста вдруг расступится и обнажится донная дорожка, ведущая из Замоскворечья к Кремлю, — это «пеле».

— Могу себе представить: на мосту и у парапета набережной толпятся зеваки, телевидение снимает с церетелиевского колосса, кружат вертолеты, милиция безуспешно пытается ликвидировать чудовищную пробку от Александровского сада до Полянки.

— Что вы хотите: «пеле» всегда поражает воображение. Если же море расступается, чтобы дать возможность евреям выйти из Египта, — это «нес». В первом случае необычайное природное явление — не более того; во втором — знак евреям, знак египтянам, знак всему миру, читающему Библию.

— В вышедшей в СССР тридцать с лишним лет назад «Философской энциклопедии» есть статья «Чудо». Ее написал известный вам Сергей Аверинцев. Появление тогда этой статьи само по себе было чудом. Он тоже приводит пример с расступившимся морем. И рассматривает эту историю в рамках изложенной вами концепции: не то важно, что воды расступились («пеле»), а то, что Всевышний сделал это ради евреев («нес»).

— Больше тридцати лет назад, вы говорите? Сергей Аверинцев знающий человек. Он участвует в одном нашем проекте по изданию классических еврейских текстов.

— С одной стороны, если следовать в русле ваших примеров, «нес» — это «пеле» плюс некоторое послание свыше. Или даже так: «пеле» как упаковка для «нес». Но, с другой стороны, для того, кто мыслит в такой системе координат, послание свыше совершенно необязательно требует чего-то сверхъестественного — оно ведь может быть передано и менее эффектным способом. И вообще, при таком подходе, если отделить «пеле» от «нес», граница между чудесным и обыденным становится размыта и неопределенна.

— Вы правы, это действительно так: мир полон «нес» — надо только уметь эти чудеса видеть. Такое представление о чуде закреплено в нашей литургии. Трижды в день мы благодарим Всевышнего за «каждодневные чудеса» — за их постоянство и непрерывность. И здесь как раз используется слово «нес». Эти чудеса могут не бросаться в глаза, они могут быть лишены необычности, эффекта и драматизма, присущих «пеле», но от этого не становятся менее значимы.

— Вы говорите: «Надо уметь их видеть». И что же, все трижды в день благодарящие их действительно видят?

— Не все. Но те, у кого недостаточно острое зрение, все-таки знают, что такие чудеса есть и что они заслуживают благодарности. Вот, например, книга Эстер. В истории о спасении еврейского народа от угрозы уничтожения, казалось бы, нет ничего чудесного. Всевышний не только не производит сверхъестественных вмешательств — Он вообще в этом тексте не упоминается[29], единственная такая книга во всей Библии. Все действия персонажей тщательно мотивированы, механизм действий подробно выписан. «Пеле» демонстративно отсутствует. Однако «нес» — нерв этой книги. Неупомянутый Всевышний невидимо стоит за происходящими событиями. Каждый отдельный элемент повествования объясним вполне естественными причинами, но единство и целостность сообщает всей картине именно «нес».