Уроки
Уроки
...Бочку Абдаллах сумел «заполнить» без подсказок и указаний – словно осенило его что-то свыше, и он увидел в голове призрачную картинку: булыжники на дне, песок, между ними рыбы... Он тряхнул головой, чтобы отогнать глупое видение, – и вдруг понял, что в бочку, заполненную булыжниками, можно насыпать сколько влезет песку, а в этот последний – влить не одно ведро воды...
После этого он дорожил видениями – но ни чаще, ни понятнее они не стали...
Али был весьма удовлетворен успехами нового подопечного, но уже на второй вопрос Абдаллах ответить не смог. Нужно было найти быстрый и эффективный, такой, чтоб им можно было постоянно пользоваться в кузнице, способ отделить частички окалины, содержащие железо, от любой другой грязи и мусора.
– Ну, ну! – ободрил его Али, когда срок прошел, а ответ готов не был. – Была бы душа, а печали найдутся! Страшно не упасть, страшно не подняться. Я и не рассчитывал, что ты разгадаешь эту загадку. Ведь ты не знаком с камнем из Магнесии?
Абдаллах отрицательно закрутил головой.
– Ну, вот видишь! А мне его только что привезли, и это была вовсе не загадка, а реальное новшество: я не хочу терять тот металл, который каждый день искрами разлетается по всей кузнице! Ты уже мел пол?
– Я вывожу его раз в неделю, – указал Абдаллах на гору мусора за дверью кузницы.
– А ну, попробуем! – он завернул в чистое полотно большой угловатый красно-черный камень и поднес его к куче мусора...
Никогда, ни прежде, ни потом, не испытывал Абдаллах такого изумления, переходящего в трепет, как в тот день, увидев, как кусочки окалины и металла сами стали выползать из мусора и налипать на полотняный сверток...
– Это – лишь первое из чудес, связанных с этим камнем. Он незримыми нитями связан с Полярной звездой, и если свободно подвесить его, всегда поворачивается к ней одной и той же стороной. За триста лет до хиджры китаец Ма Цзюнь установил на повозке человеческую фигурку, вделав в нее такой камень, и она всегда, в дождь и вьюгу, указывала рукой на север. Позже на морских кораблях стали ставить такой прибор: плавающая в масле в круглой коробочке черепаха не отводила мордочки от севера...
Второй «развивающий» вопрос отнял у воспитуемого и воспитателя не более пяти минут. «Как пропустить нить сквозь все витки улитки» – спросил Али, и Абдаллах тут же выпалил: «Привязать нить к муравью, а в вершине улитки пробить дырочку и помазать ее медом». Он просто заранее знал ответ... Но зато как долго они тогда говорили о способах сверления жемчуга и драгоценных камней, о морских моллюсках-камнеточцах, прогрызающих в мраморе и известняке берегов сложные извилистые каналы, о том, как можно тесать камень, и о том, как его ломают в каменоломнях с помощью разбухающих бревен... Сколько самых разных вещей легко и непринужденно были нанизаны на единую нить длинной беседы...
Почти тогда же Али отвел Абдаллаха в медресе (хоть заметно ближе было два мектеба ). Он буквально за руку ввел его в дарсхане , побеседовал с мюдеррисом (который одновременно был и муллой мечети, при которой работало медресе), заверил его, что мутевелли не будет возражать против нового ученика, и с того дня Абдаллах, заведя себе калам и чернильницу, через день, не считая пятницы, ходил учиться арабскому чтению – огласовкам фатха и дамма, – и письму – куфическому начертанию, почеркам несхи, магрит, талик... Аристотель и Гомер, доставшиеся от старика, у Абдаллаха были на греческом, и мюдеррис, знавший этот язык, заодно учил его и ему... Тюркскому языку учиться было не нужно: булгарин, Живко-Абдаллах знал его, здесь говорили на одном из вполне понятных диалектов ...