Космическая красота девушки (6:10)

Космическая красота девушки (6:10)

Друзья

Кто эта, блистающая, как заря,

прекрасная, как луна,

светлая, как солнце,

грозная, как полки со знаменами?

Это риторический вопрос, похожий на вопрос в 3:6 и 8:5. Безусловно, сама девушка является объектом этих похвал. Этот стих заканчивает раздел текста, начинающийся с 6:4, где упоминаются «полки со знаменами». Красота девушки конкурирует с любым природным феноменом. Ее сравнивают с зарей, луной, солнцем и «полками со знаменами». Последнее выражение мы уже встречали, и оно имело значение «зрелища», «явления». Сравнения с природными явлениями дали основание некоторым интерпретаторам подразумевать под «зрелищем» звездный купол ночного неба. Слова заря, луна, солнце, звезды выражают неземную природу красоты девушки. Она сама — природный феномен и почти не от мира сего. В действительности те комментаторы, которые полагают, что первоисточником текста Песни Песней был некий языческий источник, говорят, что первоначально в стихах рассказывалось о сильных, прекрасных и чувственных богах культа плодородия Анат и Иштар. Хотя мы не поддерживаем этой точки зрения, следует отметить, что здесь действительно речь идет как будто бы о божестве. Так в Книге Иова (37:21,22) солнце сравнивается с великолепным появлением Самого Бога:

Теперь не видно яркого света в облаках,

но пронесется ветер и расчистит их.

Светлая погода приходит от севера,

и окрест Бога страшное великолепие.

Солнце и луна всегда являются источниками суеверий. Иов осознавал возможность идолопоклонства луне и солнцу:

Смотря на солнце, как оно сияет,

и на луну, как она величественно шествует,

прельстился ли я в тайне сердца моего,

и целовали ли уста мои руку мою?

Это также было бы преступление, подлежащее суду,

потому что я отрекся бы [тогда] от Бога Всевышнего.

Девушка выглядит как заря. Глагол «выглядит» в другом ветхозаветном контексте означает «смотреть вниз на что–то». Это подходит для луны, солнца и звезд; для зари же это значение не годится. Но общая идея ясна. Мы наблюдаем явление чудной девушки. Возникает чувство, будто мы видим начало зари. Человек терпеливо ожидает первых лучей поднимающегося солнца, которое освещает бледные очертания гор. Так и с девушкой; если даже ее появление в одежде вызывает такое сильное чувство, что же будет, когда она обнажит свое тело и предстанет во всей своей сияющей красоте?

Поэтическое древнееврейское слово, переводимое как луна, означает также «белизну». Полная луна, нереальная в своей белизне, кажется далекой и бесконечно соблазнительной. Так и наша девушка обладает этими соблазнительными качествами. Есть желание потянуться и коснуться. Так пленительно это видение. Но всегда остается страх, что, поступая так, мы можем запятнать ее чистоту. Это один из странных парадоксов красоты. Если наше желание обладать ею исполнено, она теряет свою соблазнительность, присущую красоте недоступной.

Ее появление также ассоциируется со сверкающим солнцем, поскольку она согревает сердца всех, кто любуется ею. Иногда просто вид сияющего лица может дать человеку энергию на весь день. Наша девушка появляется, как солнце. Ее присутствия никто не может игнорировать. Она производит впечатление на всех, чьи орбиты пересекаются с ее орбитой.

Она прекрасна, как звездный купол ночного неба. Это волнующее занятие — смотреть на звезды в безоблачную ночь. При этом многие испытывают чувство одиночества, ощущают свою незначительность в космическом порядке вещей, что вызывает тревогу.

Конечно, все эти метафоры до некоторой степени взаимоисключающие. Но все они отражают трепет перед величием и отстраненностью красоты. Расстояние до космических объектов вызывает в нас чувство почтения. По отношению к девушке появляется такое же чувство. Но чувство трепета исключает близость. Если мы поставим кого–то на пьедестал, то будем вынуждены смотреть на него издалека и не трогать. Он становится идолом, которому нужно служить и поклоняться на расстоянии. Причем, чем дальше мы находимся от идола, тем меньше способны видеть его недостатки. Мы начинаем поклоняться тому, что создано нашим воображением. Реальность же, как правило, опровергает наши фантазии.

Поэт лорд Байрон замечательно описал неземную природу красоты в стихах, которые эхом откликаются на чувства, выраженные в Песни Песней:

Она прекрасна, как ночь,

Безоблачная и звездная;

И мрак, и свет

В ее глазах.

Такая нежность в этом свете,

Что безвкусный день отвергнут[43].