5. Последние годы жизни и кончина
5. Последние годы жизни и кончина
Все более и более возвышаясь духовно, святитель с каждым днем слабел телесно. К нему снова возвратились те болезни, которые в свое время вынудили его уйти на покой; нервные припадки, бессонница, дрожание конечностей. Чувствуя приближение смерти, святитель Тихон стал еще более внимательно относиться к самому себе, готовясь к той минуте, когда должен будет предстать пред Судьей и Господом. И в конце своей жизни он предался совершенному уединению, безмолвию и самоуглублению.
В затвор святой подвижник полностью удалился 25 декабря 1779 г., в праздник Рождества Христова. Это был день провозглашения Задонска уездным городом, и по этому поводу в монастырь к литургии собралось много должностных лиц и простых людей. От тесноты и духоты в храме святитель почувствовал себя крайне плохо и вместе с келейником вышел на паперть. Затем походил вокруг храма и через пятнадцать минут снова вернулся и стоял в нем до конца службы. После литургии он терпеливо благословлял всех, кто только подходил к нему. При этом, по замечанию келейника, его вид был весьма болезненным [413]. Такое напряжение привело святителя Тихона в крайнее изнеможение, и, вернувшись в келлию, он сказал келейнику: “Запри дверь. Если же дворяне придут, ты скажи им, что Преосвященный весьма слаб здоровьем” [414]. С этого времени и до самой своей кончины святитель никуда не выходил из своей келлии и только изредка принимал посетителей — самых близких к нему духовных чад, а в ночное время посещал заключенных. Находясь в глубоком молчании, угодник Божий только изредка открывал свои богодухновенные уста по какому-либо важному вопросу. И если ранее святитель во время чтения Священного Писания объяснял его смысл и значение, то теперь он только слушал, и лишь по прочтении десяти глав, по словам келейника, из его уст можно было услышать слова: “Полно, благодарствую тебе, пойди себе” [415].
Приблизительно в это время святитель Тихон имел во сне видение, которое побудило его совершенно затвориться в своей келлии. Он видел, что привели его на прекрасный луг, где были построены огромные палаты, все из чистого хрусталя. В них были приготовлены пиршественные столы и находилось много веселящихся. Он слышал их пение и лица, но не понимал смысла слышимых песнопений. Затем его будто бы спросили, хорошо ли здесь, и он ответил: “Весьма хорошо”. Когда же святой отец хотел войти туда, его остановили в дверях, сказав утешительные слова: “Через три года и ты можешь войти сюда, а теперь иди потрудись” [416]. С этого времени святитель стал часто размышлять о смерти и вечности. К такому размышлению он побуждал себя, взирая на картину с изображением старца в черном одеянии, лежащего во гробе, или смотря на гроб, стоящий в чулане его домика. Этот гроб, обитый черной фланелью и белой тесьмой, а также одежды и облачение для погребения старец-епископ приготовил за пять лет до своей кончины. Смотря на гроб, он оплакивал падение человека, говоря: “Вот до чего довел себя человек, что, будучи сотворен от Бога непорочным и бессмертным, как скот зарывается в землю”. Иногда святитель Тихон предавался громкому плачу и рыданию [417].
Постоянно обращая свой ум к Богу, святой отец так углублялся в богомыслие, что никого не замечал, даже в своей келлии. Келейник, которому разрешалось входить в комнату святителя, часто заставал его сидящим на кровати и опустившим голову на руки, согнутые в локте. После святой отец спрашивал, не заходил ли он в такое-то время, и объяснял ему свое состояние [418].
В этот период своей жизни святитель Тихон постоянно, днем или ночью, из глубины души возносил к Богу псаломские слова: “Скажи мне, Господи, кончину мою и число дней моих, кое есть” (Пс. 38, 5). И вот однажды он услышал голос: “Конец твоей жизни будет в день недельный”[419]. Это известие святой отец как тайну открыл только схимонаху Митрофану [420].
Святитель с этих пор всякое воскресенье после ранней литургии причащался Св. Тайн, а на последней седмице причастился дважды.
Несмотря на совершенное уединение, святой отец не оставлял дел милосердия. Бедные и нуждающиеся по-прежнему приходили к келлии святителя за помощью, по-прежнему получали ее, хотя через келейников. Уйдя в затвор, святитель Тихон не оставлял и обращающихся к нему за советом и наставлением. Таким он отвечал письменно. Завязывалась переписка, продолжающаяся порой до конца жизни. Одно из наставлений, написанное для монашествующих, осталось даже неоконченным из-за крайней слабости здоровья святого отца. Скорбя о тех своих знакомых и духовных чадах, которые без его руководства начали ослабевать в добродетельной жизни, угодник Божий написал послание, адресованное всем христианам. Этим посланием он стремился пробудить их от греховного сна, неоднократно напоминая о страшном последнем суде [421]. Во всех последних письмах святителя Тихона отразились опытность и духовная мудрость, приобретенные длительным подвигом борьбы с искушениями, подвигом уединенного богомыслия. В это время в его душе пребывал покой и духовный благодатный мир, который даруется подвижнику после многолетней борьбы.
Замечательно в этом отношении одно письмо святителя, адресованное мирянину, заботящемуся о спасении души. Оно характерно тем, что содержит в себе взгляды святителя Тихона на самые разнообразные стороны жизни христианина. В этом же письме святитель излагает правила, которых должен придерживаться каждый верующий. Он дает конкретные указания, как должен человек, восставший от ночного сна, распределять свое время, чтобы беспрепятственно шествовать по спасительному пути, ведущему в Царство Небесное. Прежде всего, по мысли святителя, христианину следует поблагодарить Бога за прошедшую ночь, а затем усердно помолиться Ему. Далее, в назначенное церковью время сходить к Божественной литургии, а по возвращении заняться чтением душеспасительных книг и только после этого приступать к своим делам. Однако и в течение всего дня следует ум свой возводить ко Христу, прося Его помощи и поддержки в борьбе с духами злобы. Если христианин будет так проводить все дни своей жизни, то приучит себя к строгому контролю над своими мыслями, пожеланиями, а это, в свою очередь, даст ему возможность очистить душу от греховных изъянов. Немаловажным средством, помогающим в борьбе с искушениями, служит память о смерти, суде Христовом и неизвестной участи в вечности. Частое воспоминание об этом отрезвляет душу и привлекает в нее благодатную силу свыше.
Кроме того, святитель призывает подвизающихся на пути ко спасению избегать пиршеств, удерживать язык и ограждать глаза и уши от всего порочного и скверного, чтобы предотвратить проникновение в душу греховной мерзости. Вот почему святой отец советует почаще находиться в уединении, которое даст возможность христианину совершенствоваться в добродетельной жизни. Для подтверждения своей мысли святой отец приводит слова, сказанные Богом Арсению Великому: “Бежи от человек и спасешься”. “Да звенит этот голос, — говорит святитель, — и нам. Однако же, убегая от человеков, не ради человеков, но ради греха убегать должны. Грех должно нам ненавидеть, а не человеков, а их любить должно; и не ненавидеть, но молиться за них…”[422].
29 января 1782 г. святитель Тихон составил духовное завещание. Воздав славу Богу за все Его благодеяния, он выражает упование на милость Божию и за пределами этой жизни. Затем святитель делает распоряжение о своих сочинениях: “Сочинения мои, в которых я, по силе и возможности своей, будучи в уединении, трудился и оставил по себе…поручил я келейному моему, мне служившему, Иоанну, — отвезти на рассмотрение в Святейший Синод” [423]. Святой Тихон также распорядился о своем погребении и распределил свое имущество. Убогие вещи свои он поручал келейнику раздать бедным. Некоторые иконы и картины дарил своим благодетелям и ближайшим духовным чадам [424]. К этому времени святитель настолько ослаб, что уже не в силах был подписать завещание своей рукой и только приложил свою печать [425].
Приблизительно через три с половиной месяца после этого (за год и три месяца до кончины) случился удар: всю левую сторону тела разбило параличом, и святитель совершенно слег в постель. Этот новый тяжкий недуг он принял со смирением как призвание Божие на новые труды и подвиги. К этому его располагало и видение, которое святой отец видел накануне болезни. В легком сне представилось ему, что он молится в монастырской церкви св. Евсевия Самосатского, а приходской священник города Задонска о. Михаил выносит из алтаря через царские врата младенца под белым покрывалом. Святитель Тихон спросил его имя и в ответ услышал: “Василий”. Приподняв покрывало, он поцеловал младенца, а тот сильно ударил его рукой по левой щеке. Проснувшись, святитель почувствовал онемение щеки и всей левой половины своего тела. Это сновидение святитель Тихон принял как посещение Божие, как предвестие близкой смерти и поэтому на болезнь взирал как на ношение язв Господа Иисуса Христа на своем теле [426].
Услышав о болезни святителя, его посетил искренний друг и почитатель епископ Тихон III. Больной хотел привстать на постели, чтобы беседовать с таким дорогим для него гостем сидя, но не смог и вынужден был лежать. Правящий архиерей сутки провел в монастыре, многократно посещал своего больного друга, утешая его и в то же время наслаждаясь духовными беседами [427].
Вскоре Господь в утешение и подкрепление верного Своего угодника посетил его новым благодатным откровением. Святитель Тихон увидел во сне посреди монастыря множество людей и высокую лестницу, которая достигала облаков и по которой он должен был подниматься, хотя и чувствовал большую слабость. Народ, следовавший за ним, поддерживал его, так что он не чувствовал никакой усталости. Один из близких к нему людей объяснил, что “лестница есть путь в Царствие Небесное; высота ее — трудность пути; народ, последовавший за ним, — слушающие его наставления и следующие им; легкость и помощь при восхождении — содействие благодати Божией и молитв любящих его. Святитель сказал на это объяснение: “Я и сам то же думаю, чувствую приближение кончины моей” [428].
И действительно, время перехода в иную жизнь приближалось. Телесные силы святителя Тихона стали угасать видимо для всех. Голос настолько ослаб, что понимать святого отца мог только келейник, который и передавал предсмертные слова святого тем, кто посещал его в эти последние дни. За три дня святитель предсказал свою кончину. В этот день он разрешил своим духовным детям и знакомым прийти к нему, чтобы проститься. Безусловно, все поспешили воспользоваться этой возможностью, чтобы получить последнее благословение и услышать из его уст назидательные поучения. Некоторые из наиболее преданных по нескольку часов стояли у смертного одра святителя, желая оказать последние услуги и услышать последние наставления. Изнемогающим голосом святитель Тихон иногда произносил несколько слов. Видя его изнеможение, некоторые с плачем спрашивали его: “Отец ты наш! На кого ты нас сирых, печальных и горьких оставляешь?” Как сказано в житии, умирающий святитель, сердечно любивший своих духовных чад, указывая на картину распятого Христа, “поручил их Божьему покровительству” [429]. Эти слова настолько подействовали на присутствующих, что никто из них не мог удержаться от слез, и все навзрыд плакали.
Простившись с друзьями, святитель Тихон просил никого к себе не пускать: оставшиеся дни земной жизни от хотел посвятить Единому Богу, к Которому устремлял ум и все свои чувства. “Хотя он лежал с закрытыми глазами все то время, — говорил его келейник, описывая его предсмертные минуты, — но он углублял свой ум, мысли и чувства к Богу. Точно так это было, ибо его. духовные чувства и умные моления очень были для меня заметны всегда” [430].
Накануне дня смерти, в субботу вечером, к святителю зашел настоятель монастыря игумен Самуил. Он сел около постели умирающего и стал спрашивать: “Не будет ли какого приказания?” Святитель Тихон открыл глаза, взглянул на него и тихо на ухо сказал келейнику, чтобы его не беспокоили и что приказания никакого нет. Игумен, видя приближающуюся кончину святителя Тихона, поцеловал у него руку и, уходя, приказал келейнику немедленно сообщить ему, когда наступит смерть [431].
Весь вечер святитель Тихон пролежал с закрытыми глазами, постоянно пребывая в молитве и спокойно ожидая момента, когда душа освободится от бренного тела. К полуночи сделалось труднее. Хотя святитель и причащался накануне дважды, но сейчас он снова просил, чтобы утром пораньше совершили раннюю литургию и причастили его. В три часа утра святой послал просить очередного иеромонаха начать богослужение, но его просьбу не спешили исполнить. С каждой минутой состояние святителя ухудшалось, и всем стало понятно, что он умирает. Послали за настоятелем, но его, по словам одного из жизнеописателей, по попущению Божию, не смогли добудиться. Услышав о приближающейся кончине, насельники монастыря, находившиеся в то время в церкви на утреннем богослужении, пришли к умирающему святителю, желая видеть его последние минуты. Постояв с полчаса в глубоком молчании, они снова вернулись на молитву. После их ухода он вскоре и скончался. “Итак, святительская его душа разлучилась с телом в 6 час. 45 мин. утра 13 августа, при нас одних только, в болезни ему служивших четырех человеках. Смерть его была так спокойна, что он как бы заснул, даже корпус всего тела не вытянулся, как обыкновенно бывает, но одно только замечено мною: при последнем издыхании открыл он глаза, и паки сомкнул, тут и узнал я совершенное разлучение души его с телом, поскольку его святительская глава лежала на моей грешной деснице”[432].
Так 13 августа 1783 года на 59-м году жизни окончил свою многотрудную подвижническую святую жизнь святитель Тихон Воронежский, Задонский чудотворец.
Епископ Тихон III, правящий архиерей Воронежской епархии, получив донесение настоятеля монастыря о кончине святителя Тихона, сделал соответствующие распоряжения. Прежде всего, он признал, что место, выбранное самим святителем для погребения [433], не соответствует его святой жизни и заслугам. Поэтому он распорядился похоронить святого отца в Задонском монастыре, под алтарем соборного храма в честь Божией Матери Владимирской в особом склепе. Далее он приказал выдать из ризницы Воронежского кафедрального собора архиерейское облачение для почившего. Так как гроб, приготовленный святителем Тихоном, оказался коротким, то для погребения святителя елецкие купцы сделали новый гроб и обили его дорогим материалом. Епископ Тихон III распорядился также после облачения совершить со всеми находяшимися в монастыре и близлежащих селениях священнослужителями панихиду, а потом с подобающей честью на священнических руках вынести тело в церковь, где непрестанно читать Евангелие. Кроме того, он дал указание пригласить к погребению настоятелей Елецкого и Дивногорского монастырей, всех священников и диаконов г. Ельца и церквей близлежащих селений и известить всех священнослужителей г. Воронежа, чтобы желающие из них могли принять участие в погребении. И наконец, он повелел, чтобы повсеместно по церквам Воронежской епархии совершалось поминовение души новопреставленного святителя[434].
Как только весть о смерти любимого и почитаемого всеми архипастыря разнеслась по городу и окрестностям, в монастырь прибыло много народа, и повсюду стали слышны плач и жалобные воздыхания, особенно со стороны нищих и убогих, которые потеряли в лице святителя Тихона своего благодетеля. Множество людей из Задонска, Ельца, Воронежа и других городов и сел ежедневно стекалось в обитель проститься с усопшим и помолиться о упокоении его души. Иеромонахи монастыря не успевали служить панихиды.
Сначала почившего святителя облачили в одежды, о которых он упоминал в завещании. Но на четвертый день после кончины, когда было привезено облачение из Воронежа, его переоблачили в полное архиерейское одеяние. К удивлению всех, тело святителя Тихона было неокостенелым и оставалось таким до самого погребения [435]. 17 августа гроб с телом святителя Тихона после совершения панихиды с пением был перенесен в большую монастырскую церковь. На следующий день прибыл Воронежский епископ, и 20 августа состоялся чин погребения.
В конце литургии епископ Тихон III произнес речь, в которой охарактеризовал почившего святителя как добродетельного праведника, достойного названия блаженного. Призвав слушателей подражать его добродетелям, епископ заключил свою проповедь следующими словами: “О муже святый! Представ пред престолом всеблагого Бога, помяни и нас любящих и почитающих тя” [436]. Все присутствующие горько плакали.
После отпевания перед последним целованием тела архидиакон прочитал духовное завещание святителя Тихона [437]. Чтение этого трогательного документа прерывалось рыданиями слушателей и самого чтеца. А при последнем целовании тела в храме начался всеобщий плач и вопль. Громкие восклицания: “Прости, Отец наш! Моли Бога о нас”… и др. заглушали слова заупокойных песнопений. Гроб с телом усопшего священники обнесли вокруг храма и поставили в обложенный камнем склеп, под алтарь соборной церкви. Над склепом затем сделали надгробие в форме гроба. Впоследствии это надгробие усердием почитателей Святителя было расписано, а сверху была положена медная доска со следующей надписью: “Здесь скончался 1783 года августа 13-го дня Преосвященный Тихон, Епископ прежде бывший Кексгольмский, а потом Воронежский, рожденный 1724 года. Епископствовавший с 13-го мая 1761 года, пребывавший на обещании (покое. — А.И.) с 1767 года по смерть, показавший образ добродетели словом, житием, любовью, духом, верою, чистотою, 1783 года, августа 20-го погребен здесь” [438]. Впоследствии одна из ревностных почитательниц Святителя вместо этой доски сделала другую, серебряную, на которой кроме надписи было еще изображение св. Тихона [439].
Согласно завещанию, оставшиеся вещи св. отца были распределены между теми, кому предназначались, или розданы бедным, а некоторые проданы и вместе с оставшимися деньгами (всего 14 руб. 50 коп.) розданы нищим. Сочинения в том же году были отправлены келейником в Святейший Синод [440].