Надежда
Надежда
У меня есть в Сиэтле близкая знакомая — яркая, талантливая, живая Кэролин Мартин. Кэролин родилась с церебральным параличом. Трагический парадокс заключается в том, что внешние проявления недуга — неуклюжие движения рук, невнятная речь, дрожание головы — вызывают при первой встрече ощущение, будто Кэролин отстает в умственном развитии. На самом деле мозг ее совершенно не затронут болезнью — пострадало только тело.
Пятнадцать лет Кэролин провела в сумасшедшем доме — государство не нашло для нее иного места. Ближайшими друзьями Кэролин были люди, подобные Лари, который ходит голым и питается декоративными растениями. Если медсестры не успевают убрать горшки с растениями подальше от него — и от Арлин, способной произнести только три фразы (Арлин всех называет «мамой»), то растениям приходит конец. Кэролин твердо решила покинуть это заведение и обрести свое место в большом мире.
Ей удалось наконец выбраться и завести собственный дом. Но в самостоятельной жизни простейшие дела превратились для нее в пытку. Три месяца понадобилось на то, чтобы научиться кипятить чайник и разливать чай по стаканам, не обварившись кипятком. Однако Кэролин справилась с этой проблемой и со многими другими. Она окончила школу, поступила в муниципальный колледж.
На кампусе все считали Кэролин инвалидом. Они видели, как она проезжает в своем инвалидном кресле, как сидит, сгорбившись, над специальным устройством и медленно, по букве, набирает текст в компьютере. Мало кто мог общаться с ней — почти никто не понимал ее неразборчивую речь. Тем не менее Кэролин добилась своего — пусть при этом на освоение двухлетней учебной программы у нее ушло семь лет. Затем она поступила в Лютеранский колледж, чтобы изучать библеистику. После двух лет учебы в колледже Кэролин предложили выступить перед студентами на кампусе, в местной церкви.
Кэролин много дней готовила свое выступление. Она напечатала полный текст своей речи — на каждую страницу у нее уходило примерно сорок пять минут — и попросила свою подругу Джози прочесть выступление. У Джози голос ясный, отчетливый.
И вот перед началом службы Кэролин подъехала в инвалидном кресле к кафедре. Она сидела согнувшись.
Руки ее неуправляемо подергивались, голова висела набок, почти касаясь плеча, струйка слюны стекала на блузку. А рядом стояла Джози и читала вслух изящную и глубокую проповедь на тему библейского стиха: «Но сокровище сие мы носим в глиняных сосудах, чтобы преизбыточная сила была приписываема Богу, а не нам».
Именно тогда некоторые студенты впервые разглядели в Кэролин полноценное существо, совершенно равное им. До тех пор ее разум — глубокий и сильный разум — был пленником нескладного тела, затрудненная речь скрывала ее ум от людей. Однако, слушая проповедь и глядя на девушку в инвалидном кресле, студенты переставали видеть беспомощную плоть, они начали воспринимали Кэролин как личность.
Когда Кэролин рассказывала мне об этом событии, я мог разобрать лишь половину ее слов, однако описанная ею сцена стала для меня притчей о транспонировке: совершенный разум заперт в неподвластном ему, сотрясаемом судорогами теле. Новозаветный образ Христа, Главы тела, приобрел для меня новый смысл. Я понял, какому унижению подвергает Себя Христос, оставаясь нашей Головой, и ощутил, на какую высоту Он возносит нас — члены Своего тела.
Мы, Церковь — доведенный до абсурда пример транспозиции. Увы, мы не способны дать миру неопровержимых свидетельств о Божьей любви и славе. Порой мы уподобляемся телу Кэролин и создаем у мира ложное впечатление о Божьей вести. Но именно Церковь — цель всего замысла, лежащего в основе творения. Цель, ради которой создан человек, — позволить существу, отличному от Бога, носить в себе образ Божий. Ради этого Он пошел на риск, на смерть, на унижение.
Нисшедший, Он же есть и восшедший превыше всех небес, дабы наполнить все. И Он поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учителями, к совершению святых, надело служения, для созидания Тела Христова, доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова.
Дабы мы не были более младенцами… но истинною любовью все возвращали в Того, Который есть глава Христос, из Которого все тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена.