3. Христианская гармония

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

3. Христианская гармония

В стихах 3 и 4 появляется новый аспект, который хотя и не отсутствовал в стихе 2, как мы увидим, но не был ясно обозначен. Он выражен словом каждый. Мы не смогли бы понять значения стиха 2, не говоря обо «мне», о «нем» и так далее. Тем не менее глаголы оставались во множественном числе, а личность лишь подразумевалась. Теперь личность — в центре внимания. Ответственность за достойную жизнь в единении — это ответственность индивидуальная, персональная, моя.

На самом деле в стихе 3 нет глагола, и этот стих можно было бы с успехом объединить со стихом 2, как это сделано в RV: «doing nothing…» («ничего не делая…»). Однако правильнее будет считать его частью утверждения о личной ответственности. Вначале говорится о неверном отношении к себе в области целей (любопрение, фракционизм или своекорыстие, эгоизм) и в области оценки (тщеславие, или самомнение). Затем следует правильная позиция в области самооценки (смиренномудрие) и в области целей (каждый заботится и о других, ст. 4).

Мы можем представить себе учение Павла с 1:27 по 2:4 в виде перевернутого треугольника. Длинная линия наверху — это место, где церковь смотрит в лицо миру, обнаруживает его враждебность, но тем не менее стоит твердо. Однако эта устойчивость зависит от прочности «опор», поддерживающих ее, и они не «раздвинуты» для устойчивости, а, как в треугольнике, сходятся в одной точке — точке индивидуальной ответственности. Павел не оставляет вопроса о достойной жизни, рождающей стойкость, до тех пор пока не находит для нее опоры в достойной жизни отдельного человека, несвоекорыстного, нетщеславного, который смиренно себя оценивает, ищет благоденствия для других людей и ставит их нужды на первое место. Стойкость зависит от единства, а единство зависит от меня.

Мы уже поняли, что, прежде чем заявлять о единстве жизни в общении, необходимо привести в согласие учение и опыт спасения. В этом заключается правильное толкование стиха 1. Но, чтобы по справедливости оценить развитие мысли Павла от стиха 1 к стиху 4 и воздать должное ее глубине, необходимо снова посмотреть на взаимоотношения между истиной и единством. Там, где есть согласие учения и опыта спасения, должно быть и единство, — «должно» не в смысле автоматического результата, а в смысле обязанности, от которой нельзя уклоняться. Сам Павел был поразительно последователен в выполнении этой обязанности. В своем заключении, со всеми его испытаниями и неопределенностью, он был исполнен радости (ст. 2) оттого, что его филиппийцы жили достойно благовествования, которое он разделял с ними. Кальвин справедливо замечает, «как мало он беспокоился о себе, лишь бы только все хорошо было у церкви… Его ожидали пытки, наготове был палач, однако все это не мешало ему переживать чистую радость, видя, что в церквах все обстоит благополучно»[50]. Но Павел радуется не благополучию в церкви вообще, а конкретно — в церкви, живущей евангельской жизнью, объединенной единством мысли, сердца и воли, бескорыстной взаимной заботой. Еще Кальвин говорит о «главной примете, указывающей на процветание церкви…»,[51] — взаимном согласии и братской гармонии.