4. Ответ Павла: «Я обручил вас Христу» (11:1—4)

4. Ответ Павла: «Я обручил вас Христу» (11:1—4)

О, если бы вы несколько были снисходительны к моему неразумию! Но вы и снисходите ко мне. 2 Ибо я ревную о вас ревностью Божиею, потому что я обручил вас единому мужу, чтобы представить Христу чистою девою. 3 Но боюсь, чтобы, как змей хитростью своею прельстил Еву, так и ваши умы не повредились, уклонившись от простоты во Христе. 4 Ибо, если бы кто, пришед, начал проповедывать другого Иисуса, которого мы не проповедывали, или если бы вы получили иного Духа, которого не получили, или иное благовестие, которого не принимали, — то вы были бы очень снисходительны к тому.

Властью Христа, сделавшего его апостолом, Павел обручил коринфян их Господу (ст. 2). Ранее он изображал себя рабом полководца–триумфатора (2:14), «Христовым благоуханием» (2:13), «рассыльным» Христа (3:3), «посланником» Христа (5:20), «разрушителем твердынь» (10:4,5). Сейчас он изображает себя «сватом», который представил коринфян в качестве невесты Христу. Как добрый друг жениха, он следит за невестой, пока тот не придет, чтобы вступить с ней в брачные отношения (ст. 2).

Это глубокая аллегория церкви, Господа и христианина–евангелиста. Невеста — это церковь; скоро грядущий муж — это небесный Господь; сваха, заботящаяся о верности невесты — это евангелист. Павел обеспокоен, что невеста заигрывает с другим Иисусом, которого он не проповедовал (ст. 4), и стоит на грани измены истинному Иисусу. Можно предположить, что, подобно змею, уведшему Еву от Бога (Быт. 3:1–6), эти учителя ложного Евангелия прельщают невесту, уводя ее от простоты во Христе (ст. 3). Хитрость змея (ст. 3) заключалась в его правдоподобных словах. Хитростью этих учителей было их «альтернативное», но все же ложное, Евангелие и харизматические способности (ср.: Рим. 16:17,18). Этот отрывок дает нам понять, что только чистое Евангелие приводит нас к Христу и удерживает нас в правильных отношениях с Ним. Искренне посвятить себя Христу возможно только тогда, когда мы услышали подлинное Евангелие Христа и научились ему (ст. 3). Христиане должны смотреть, скорее, на то, что им преподносится, а не на того, кто их учит, каким бы притягательным он ни был.

Павел уже упоминал насмешливые замечания своих критиков о том, что он «плотский» и «скромный» (10:1–4). Теперь он берет еще одно замечание — о том, что он неразумен (ст. 1,16,21). Его критики с явной издевкой хвалили коринфян за то, что те «были снисходительны к этому неразумному Павлу» (ср.: 1). Павел глубоко задет этим, отсюда и ироничное замечание: «Вы… охотно терпите неразумных» (ст. 19). Здесь Павел, с одной стороны, говорит о себе, а с другой, на более глубоком уровне, о пришлых миссионерах. Ибо, употребляя тот же глагол, он высказывается о том, как коринфяне приняли новых людей — они были очень снисходительны к ним (ст. 4). «Вы были терпеливы и снисходительны ко мне как к неразумному, — будто говорит Павел, — хотя именно я обручил вас Христу. Между тем, вы охотно приняли тех людей, хотя они, преследуя свои интересы, увели вас от Христа» (ср.: 11:20,21).

В этих стихах Павел приводит три причины, почему коринфянам следует «снисходить к нему». Во–первых, как апостол и евангелист, он в момент духовной опасности ревнует коринфян ревностью Божьей (ст. 2,3). Во–вторых, коринфяне легко уклоняются от Христа из–за интереса к неверному Евангелию (ст. 4). В–третьих, Павел заявляет, что он ни в чем не уступает этим «высшим апостолам» (ст. 5).

Поэтому очень важно, что коринфянам приходилось «мириться» с Павлом. Барретт пишет, что Павел «признавал реальную опасность того, что его труды в Коринфе могут пропасть зря и что местная церковь может погибнуть». Своей терпимостью к этим «апостолам» и недоверием к Павлу они, по сути, подвергали себя огромному духовному риску.