ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

1. Муж же некий Ананиа именем, с Сапфирою женою своею, продаде село: 2. И утаи от цены, сведущей и жене его, и принес часть некую, пред ногами апостол положи. 3. Рече же Петр: Анание, почто исполни сатана сердце твое, солгати Духу Святому, и утаити от цены села? 4. Сущее тебе не твое ли бе, и проданое, не в твоей ли власти бяше? что яко положил еси в сердце твоем вещь сию? не человеком солгал еси, но Богу. 5. Слышав же Ананиа словеса сия, пад издше: и бысть страх велик на всех слышащих сия. 6. Вставше же юношы взяша его, и изнесше погребоша.

(Иосиа же) [33]... Мне кажется, это не то лицо, которое упоминается вместе с Матфием (гл. 1, ст. 23); потому что тот называется и Иустом, а этот Варнавою, что значит: «сын утешения». Кажется также мне, что этот последний получил такое название за свою добродетель. Каким же образом он был и левитом и кипрянином? Это потому, что закон был уже нарушаем, и левиты переселялись в чужие страны и там извлекали себе выгоды. Но намереваясь повествовать о том, что случилось с Ананией и Сапфирой, и желая показать, что они согрешили, он (писатель) сперва упоминает о человеке, поступившем по правде. Несмотря на такое множество лиц, которые поступали так (то есть, продавали имущество и деньги отдавали апостолам), несмотря на столь великие знамения и на такое обилие благодати, Анания из всего этого не вынес никакого назидания и навлек на себя погибель. Но удивительно то, что прегрешение было по соглашению (с женою), и никто другой не был очевидцем продажи. Вот откуда у этого несчастного возникла мысль поступить так, как он поступил. Некоторые говорят, что если сатана исполнил сердце Анании, то за что же он понес наказание? За то, что он сам был виновником (того, что сатана исполнил сердце его); так как он сам подготовил себя к принятию действия сатаны и к исполнению себя его силою. Сущее тебе, не твое ли бе? То, что верующие сносили стяжания свои апостолам, неужели было вследствие насилия? Неужели мы привлекаем вас против вашей воли? Что яко положил еси в сердце твоем вещь сию? Три чуда в одном и том же случае: одно состояло в том, что он (Петр) узнал то, что совершено было тайно, другое — в том, что он определил мысленное настроение (Анании), и третье — в том, что Анания лишился жизни по одному лишь повелению. Многие из нечестивых, выставляя на вид то, что случилось с Ананией и Сапфирою, присуждают верховного из апостолов к смерти. Но обвинение касается не Петра, а скорее Духа Святого, произнесшего на них справедливый приговор: потому что Петр только изобличил их во лжи, а жизни лишил их обоих, как одинаково согрешивших, имеющий власть над жизнию и смертию Дух Святый. То же нужно сказать и о Сапфире; потому что не Петр убил ее; но так как прегрешение было делом обоих, то Судия одинаково наказал того и другую. Поэтому-то Петр, как знавший об этом и всегда вещавший Духом Святым, и изрек этот, принятый им от того же Духа, глас.

7. Бысть же яко трем часом минувшым, и жена его не ведущи бывшаго вниде. 8. Отвещав же ей Петр: рцы ми, аще на толице село отдаста? она же рече: ей на толице. 9. Петр же рече к ней: что яко согласистася искусити Духа Господня? се ноги погребших мужа твоего, при дверех, и изнесут тя. 10. Паде же абие пред ногама его, и издше: вшедше же юношы обретоша ю мертву, и изнесше погребоша близ мужа ея. 11. И бысть страх велик на всей церкви и на всех слышащих сия.

Трем часом минувшым. Прошло три часа, и жена не узнала (о том, что случилось с мужем), и никто из присутствовавших не сказал ей; потому что боялись. Итак, удивляясь этому, писатель изложил то и другое, то есть, и то, что прошло три часа, и то, что она вошла, не зная о том, что случилось. Заметь: Петр не зовет ее, но скорее выжидает, чтобы она вошла, когда захочет, давая ей время добровольно одуматься. Что же касается того, что никто не осмелился сказать ей о случившемся, так это произошло из страха к учителю и из послушания ему. Рцы ми, аще на толице село отдаста? Он (Петр) хотел спасти ее; потому что муж был зачинщиком греха. Поэтому-то он и дает ей время оправдаться и раскаяться, говоря: рцы ми, аще на толице... Быть может, скажет кто-нибудь, что Петр поступил с ними жестоко; но какая тут жестокость? Если был побит камнями собиравший вопреки закону дрова, то много более (должен быть наказан) святотатец; потому что деньги эти были священны. Почему она упала у ног Петровых? Потому, что стояла близ него. А стояла она близ него для того, чтобы, если пожелает раскаяться и исповедать свое прегрешение, могла исполнить это, не стыдясь посторонних, которые в противном случае слышали бы ее исповедь. Обретоша ю мертву, и изнесше погребоша... Смотри: более не остерегаются уже, в силу закона, касаться нечистых предметов, а прямо и без всякой осторожности касались мертвых. Обрати внимание и на то, что среди своих апостолы строги, а среди чужих удерживаются от наказаний; то и другое естественно. Последнее (нужно было) для того, чтобы не подумали, что они страхом наказания принуждают людей, против их желания, обращаться к истинной вере; а первое — для того, чтобы обратившимся уже к вере и удостоившимся (небесного) учения и духовной благодати не позволить стать людьми презренными и святотатцами, и в особенности в начале; потому что это послужило бы поводом к поношению их проповеди. И бысть страх велик на всей церкви. Те (Анания и Сапфира) были наказаны, а другим послужило это на пользу. Прежде хотя и были знамения, но не было такого страха. Итакистинно, что Господь познается, суды творя.

12. Руками же апостолскими быша знамения и чудеса в людех многа: и бяху единодушно вси в притворе Соломони. 13. От прочих же никтоже смеяше прилеплятися им, но величаху их людие. 14. Паче же прилагахуся верующии Господеви, множество мужей же и жен: 15. Яко и на стогны износити недужныя, и полагати на постелях и на одрех, да грядущу Петру поне сень его осенит некоего от них. 16. Схождашеся же и множество от окрестных градов во Иерусалим, приносяще недужныя и страждущыя от дух нечистых, иже исцелевахуся вси.

С того времени, как начали бояться их (апостолов), Петр и прочие апостолы творили больше чудес. Бяху в притворе Соломони. Пребывали уже не в доме, но в храме. Так как писатель сказал: в притворе Соломони, то, чтобы ты не удивлялся, каким образом дозволяла это толпа, он говорит, что никтоже смеяше прилеплятися им, но величаху апостолов людие, то есть, народ иудейский. Яко и на стогны износити недужныя. При Христе не было того, чтобы больные получали исцеления на стогнах и от тени. Никтоже смеяше прилеплятися (прикасаться). Каким же образом совершается в этом случае исцеление? Это было делом Того, кто сказал: веруяй в Мя дела, яже Аз творю, и той сотворит и больша сих сотворит (Иоан. 14, 12). Со всех сторон возрастало удивление апостолам: и со стороны уверовавших, и со стороны исцеленных, и со стороны наказанных, и со стороны дерзновения их во время проповеди, и со стороны добродетельной и безукоризненной жизни. Да, это удивление проистекало не только из чудес, но и потому, что самая жизнь и добродетели этих мужей были великие и поистине апостольские.

17. Востав же архиерей и вси, иже с ним, сущая ересь саддукейская, исполнишася зависти, 18. И возложиша руки своя на апостолы, и послаша их в соблюдение общее. 19. Ангел же Господень нощию отверзе двери темницы, извед же их рече: 20. Идите, и ставше глаголите в церкви людем вся глаголы жизни сея. 21. Слышавше же внидоша по утренице в церковь, и учаху: пришед же архиерей и иже с ним, созваша собор и вся старцы от сынов исраилевых, и послаша во узилище, привести их. 22. Слуги же шедше не обретоша их в темнице: возвращшежеся возвестиша, 23. Глаголюще, яко темницу убо обретохом заключену со всяким утверждением, и блюстители стоящыя пред дверми: отверзше же, внутрь ни единаго обретохом. 24. Якоже слышаша словеса сия архиерей же и воевода церковный и первосвященницы, недоумевахуся о них, что убо будет сие. 25. Пришед же некто возвести им, глаголя, яко се мужие, ихже всадисте в темницу, суть в церкви стояще и учаще люди.

Что значит: востав? Это значит, что он был возбужден, взволнован тем, что говорили. Теперь нападают на апостолов с большим ожесточением, но не тотчас начинают судить их, думая, что общественная стража сильнее поразит их. Посмотри пожалуйста, как слагается жизнь апостолов. Сначала — печаль по причине вознесения Христова, потом — радость по причине сошествия Святого Духа; снова — печаль от людей, ругавшихся над ними, и снова радость — от (умножения) верующих и от знамения (чуда); далее — опять печаль вследствие заключения (Петра и Иоанна 4, 3), и опять — радость вследствие оправдания; наконец теперь от блеска [34] и знамений — радость, а от архиерея и от тех, что схватили их, — печаль. Да, их жизнь, можно сказать, такова, какова жизнь всех, живущих по Бозе. Ангел же Господень нощию отверзе двери темницы. Ангел вывел их и на радость им и на пользу иудеев.

26. Тогда шед воевода со слугами, приведе их, не с нуждею: бояхуся бо людей, да не камением побиют их. 27. Приведше же их поставиша на сонмищи: и вопроси их архиерей, глаголя: 28. Не запрещением ли запретихом вам не учити о имени сем? и се исполнисте Иерусалим учением вашим, и хощете навести на ны кровь человека сего. 29. Отвещав же Петр и апостоли реша: повиноватися подобает Богови паче, нежели человеком. 30. Бог отец наших воздвиже Иисуса, егоже вы убисте повесивше на древе. 31. Сего Бог началника и Спаса возвыси десницею своею, дати покаяние Исраилеви и оставление грехов. 32. И мы есмы того свидетели глагол сих, и Дух Святый, егоже даде Бог повинующымся ему.

После этого следовало бояться Бога, охранявшего апостолов, как птенцов от рук их. И двойное укрепление темницы, то есть, и печать и люди, и вообще все достаточно было, чтобы убедить, что случившееся было действием силы Божественной. А они говорят: не запрещением ли запретихом?.. Что же, если вы и запретили? Вот если бы и они (апостолы) согласились тогда с вами и решили повиноваться вам, то теперешние ваши требования были бы справедливы; если же они сказали тогда, что не будут повиноваться, то какой смысл в ваших теперешних требованиях? И хощете навести на ны кровь человека сего. И теперь думают еще, что Он (Христос) простой человек. Говорят же так, желая показать этим, что запрещение было необходимо для них, и что они распорядились так, щадя свою жизнь; а скорее говорили это для того, чтобы раздражить против них толпу. Повиноватися подобает Богови паче, нежели человеком. Без жестокости отвечают апостолы как потому, что они были учителями, так и потому, что не гневались на иудеев, но сожалели об них и имели в виду то, как бы освободить их от обольщения и гордости. И мы есмы того свидетели глагол сих. Каких? тех, которыми заповедал (Господь) отпущение (т. е. грехов) и покаяние. О воскресении более не было уже речи. А что дарует Он (Господь) отпущение, тому свидетели и мы и Дух Святый, который никак не сошел бы, если бы прежде не были отпущены грехи. И смотри, как к упоминанию о злодеянии апостолы присовокупляют слово об отпущении (грехов), показывая, что поступки их заслуживали смерти, а то, что они получили, получали как от благодетеля. Что же касается выражения: сего Бог началника и Спаса возвыси, так они употребили его, приписывая все Отцу, чтобы не подумали, что Сын чужд Отца. Но почему о том, что апостолы вышли из темницы, узнали (архиерей и прочие) не тотчас? Это для того, чтобы, оставаясь некоторое время в недоумении, они (легче) могли понять и уразуметь, что это было действием силы Божественной. И Дух Святый, егоже даде Бог повинующымся ему. Не сказали: Дух Святый, которого Бог дал нам, но котораго Бог даде повинующымся, вместе и выказывая смирение и открывая великие истины, а кроме того и объявляя, что и сами они (иудеи) могли получить (Духа); потому что для того именно и допускал Бог то, что апостолы были водимы в судилище, чтобы и иудеи поучались и сами апостолы приобретали более дерзновения и все вообще получали назидание.

33. Они же слышавше распыхахуся, и совещаша убити их. 34. Востав же некий на сонмищи фарисей, именем Гамалиил, законоучитель честен всем людем, повеле вне мало что апостолом уступити: 35. Рече же к ним: мужие исраилтяне, внимайте себе о человецех сих, что хощете сотворити. 36. Пред сими бо денми воста Февда, глаголя быти велика некоего себе, емуже прилепишася числом мужей яко четыреста: иже убиен бысть, и вси елицы повинушася ему, разыдошася и быша нивочтоже.

Другие, слушая (апостолов), смущались, а они (архиерей и бывшие с ним) распыхахуся и совещаша убити их. Что же касается Гамалиила, так это был ученик Павла; и достойно удивления, как он, будучи законоучителем и человеком по уму рассудительным, не уверовал еще до сих пор. Это потому, что и Павел еще не уверовал. Внимайте себе о человецех сих, что хощете сотворити. Обрати внимание на мудрую приспособительность речи, — на то, как он (Гамалиил) тотчас поверг их в страх, и чтобы не подать подозрения, что он разделяет их (апостолов) мысли, беседует с ними (с иудеями) как с людьми одних убеждений и не особенно резко выражается, а говорит следующими словами: внимайте себе, что хощете сотворити. Пред сими бо денми... Приводит два примера и упоминает не о древних, но о последних событиях; потому что эти последние сильнее в деле убеждения. Поэтому, указывая на них, и Гамалиил говорил: пред сими денми. Зная и другие примеры, он удовольствовался этими двумя (т. е. примером Февды и Иуды галилеянина, ст. 37); потому что при двою свидетелех станет всяк глагол. Не сказал, кем были убиты; но говорит, что все разошлись. О Февде упоминает и Иосиф в девятнадцатой книге древностей, как говорит Евсевий в четвертой книге церковной истории; вот слова последнего: «во время наместничества в Иудее, Фада, один лжеучитель, по имени Февда, убеждал народ взять стяжания и следовать за ним к реке Иордану; говорил, что он— пророк, и утверждал, что рассечет реку и сделает ее удобопроходимою, и многих обольстил. Впрочем Фад не допустил, чтобы они осуществили свою неразумную мысль, но послал отряд конницы, который многих из них избил и многих взял живыми; а самому Февде отрубают голову и приносят в Иерусалим».

37. Посем воста Иуда галилеанин, во дни написания, и отвлече люди довольны в след себе: и той погибе, и вси, елицы послушаша его, разсыпашася. 38. И ныне глаголю вам: отступите от человек сих, и оставите их: яко аще будет от человек совет сей или дело сие, разорится: 39. Аще ли же от Бога есть, не можете разорити то, да не како и богоборцы обрящетеся. 40. Послушаша же его и призвавше апостолы, бивше запретиша им не глаголати о имени Иисусове, и отпустиша их. 41. Они же убо идяху радующеся от лица собора, яко за имя Господа Иисуса сподобишася безчестие прияти: 42. По вся же дни в церкви и в домех не престаяху учаще и благовествующе Иисуса Христа.

Во времена Пилата случилось, кажется, восстание галилеян, увлекшихся учением Иуды галилеянина. Учение же Иуды состояло в следующем: он говорил, что господином [35] не следует называть никого, ни ради чести, ни за любомудрие, — что не следует называть так даже царя. И многие из последователей его подверглись жестоким наказаниям за то, что не называли господином Кесаря, и за их учение, что не следует возносить Богу никаких других жертв, кроме установленных в законе Моисеевом. Следуя этому учению, они запрещали приносить жертвы о спасении царя и римского народа. Пилат, естественно, вознегодовал за это на галилеян и приказал, чтобы в то время, когда они будут приносить законные, по их мнению, жертвы, убивали и их самих, так что с приносимыми жертвами смешивалась кровь и приносящих, как это видно и из евангелия от Луки. Отступите от человек сих. Указав на примеры погибших лжеучителей, Гамалиил советует им подумать и о себе, именно: опасайтесь, чтобы среди стараний погубить других самим не погибнуть; потому что тот, кто идет против того, что угодно Богу, — тот губит не противника, а себя. Если от человек дело сие, то какая нужда в ваших домогательствах? А если оно от Бога, то и при всем старании вашем вы не можете разорить его. Не сказал прямо, что дело это от Бога, но не сказал и того, что оно — дело человеческое; потому что если бы сказал, что оно от Бога, то архиерей и иже с ним стали бы возражать; а если бы сказал, что оно — от человек, то предал бы апостолов в их руки. Таким мудрым построением речи Гамалиил принуждает их ждать ее конца. Но смотри: не сказал: если оно не разорится, то оно — от Бога, но (сказал): если оно — от Бога, то не разорится. Послушаша же его; послушали потому, что он говорил это не при апостолах. Как же они (иудеи) били апостолов, если послушали его? Послушали его в том отношении, что отказались от намерения убить их; потому что они хотели этого и потом покинули это свое желание; но били их, удовлетворяя своему гневу.