Противъ Аэрiя. Ересь пятдесятъ пятая, а по общему порядку семдесятъ пятая

Противъ Аэрiя. Ересь пятдесятъ пятая, а по общему порядку семдесятъ пятая

Гл. 1. Еще некто Аэрій также произвелъ великое зло въ міре, обезумевши умомъ, превознесшись мыслію. Всякая ересь произошла по злому умышленію людей, появлявшихся отъ начала до последняго времени, или вследствіе тщеславія, или гордости, или страсти вожделенія, или зависти къ ближнимъ, или горячности, или безразсудства. Все это ослепленіе — отъ діавола, не потому, чтобы діаволъ былъ въ силахъ обольстить не желающаго, но потому, что каждый для себя становится виновникомъ соделанія греха, да искусніи, какъ говоритъ Апостолъ, явлени бываютъ (1 Кор. 11, 19). Этотъ Аэрій еще и до сихъ поръ живъ: онъ совершенно Аріанинъ, онъ не иначе мыслитъ, какъ и Арій, и даже много превзошелъ Арія въ своихъ помышленіяхъ. Онъ остръ на языкъ и вооруженъ словомъ до такой степени, что привлекъ къ себе толпы обольщенныхъ и множество людей, чешемыхъ слухомъ (1 Тим. 4, 3) и распущенныхъ умомъ. Онъ выдумалъ много баснословнаго и пустаго, и хотя это людей умныхъ приводило въ смехъ, однако же онъ обольстилъ темъ и увлекъ многихъ. Онъ былъ со–товарищъ Евстафія, епископа Севастіи, которая находится въ области, называемой Понтомъ, или малою Арменіею. Выше–упомянутый Евстафій и Аэрій вместе подвизались. Когда же Евстафій возведенъ былъ на епископію, Аэрій очень желалъ тогоже, но не достигъ. Отсюда возникла зависть. Евстафій, казалось, былъ привязанъ къ Аэрію: скоро онъ поставляетъ его во пресвитера и вверяетъ ему страннопріимный домъ, который въ Понте называется беднопиталищемъ. Такіе домы устрояютъ предстоятели церквей по любви къ страннопріимству, и помещаютъ тамъ людей искалеченныхъ и немощныхъ и доставляютъ имъ по возможности содержаніе.

Гл. 2. Поелику же негодованіе у Аэрія не прошло, то ежедневно между имъ и Евстафіемъ умножались распри и возникали неудовольствія: отъ Аэрія противъ Евстафія шли слова недобрыя и клеветы. Епископъ Евстафій, вызвавши къ себе Аэрія, ласкалъ его, увещевалъ, угрожалъ, бранилъ, советовалъ, и ничего не могъ сделать. Что сначала было устроено, стало приходить въ большой безпорядокъ. Наконецъ покинувъ беднопиталище, Аэрій удалился. Съ техъ поръ, желая найти какой либо предлогъ противъ Евстафія, какъ противъ врага, или пустить въ него стрелу, какъ въ непріятеля, онъ разведывалъ и, наконецъ, клевеща всемъ на Евстафія, говорилъ: онъ уже теперь не таковъ, но сталъ наклоненъ къ сбору денегъ и всякаго именія. Таковы были клеветы отъ Аэрія. Евстафій действительно, имея въ рукахъ церковныя нужды, иначе не могъ поступать, и слова Аэрія казались правдоподобными.

Можетъ быть кто нибудь подумаетъ, почему, говоря противъ Аэрія, мы выставляемъ Евстафія, не считаемъ ли разве достойнымъ похвалы Евстафія? Жизни его и поведенію не мало людей удивляются. О, если бы онъ правильно мыслилъ и по отношенію къ вере! Но онъ и самъ съ начала до конца держался Арія, и скорби гоненій его не исправили. Ибо онъ изгнанъ былъ вместе съ Василіемъ, Елевзіемъ и прочими. Кажется и къ блаженному папе римскому Либерію онъ отправлялся въ посольстве вместе съ другими епископами и подписался подъ изложеніемъ Никейскаго Собора и православнымъ исповеданіемъ. Но после, какъ бы опомнившись и воспрянувъ отъ сна, опять обратился къ зловерію аріанскому. Впрочемъ у насъ речь объ Аэріи, потому къ нему опять должно обратиться.

Гл. 3. По такимъ–то причинамъ Аэрій отказывается отъ управленія. Оставивъ беднопиталище, онъ привлекъ къ себе много мужщинъ и женщинъ и удалился съ ними отъ церквей, полей, селеній и городовъ. Часто это множество народа проводили время на поляхъ, подъ открытымъ небомъ, заносимые снегомъ, укрывались подъ скалами и убегали въ леса. Ученіе Аэрія было такъ безумно, что человекъ представить не можетъ. Онъ говорилъ: «что такое епископъ въ сравненіи съ пресвитеромъ? Онъ ничемъ отъ него не отличается: одинъ чинъ, одна честь и одно достоинство у того и другаго; возлагаетъ руки епископъ, возлагаетъ и пресвитеръ, прощеніе преподаетъ епископъ, преподаетъ и пресвитеръ; домостроительство служенія совершаетъ епископъ, тоже самое и пресвитеръ; возседаетъ на престоле епископъ, возседаетъ и пресвитеръ». Такимъ образомъ Онъ обольстилъ многихъ, которые приняли его за руководителя. Еще говорилъ онъ: «что такое Пасха, которая у васъ совершается? Ведь, вы последуете іудейскимъ баснямъ; Пасху совершать не должно, потому что пасха за ны пожренъ бысть Христосъ (1 Кор. 5, 7)». Потомъ еще онъ говорилъ: «на какомъ основаніи после смерти вы поминаете имена умершихъ? Если живой молится и роздалъ именіе, какая отъ того польза умершему? Если молитва здешнихъ полезна для тамошнихъ, въ такомъ случае никто пусть не живетъ благочестиво и не делаетъ добра, но пусть пріобрететъ себе друзей какимъ угодно способомъ, хотя бы склонившй ихъ деньгами, или передъ смертію упроситъ друзей, и они будутъ молиться за него, чтобъ онъ тамъ не пострадалъ и не былъ истязанъ за соделанные имъ тяжкіе грехи. Да и постъ безъ нужды установленъ. Это учреждено Іудеями подъ игомъ рабства: ибо праведнику законъ не лежитъ, но отца и матере досадителемъ и прочимъ (1 Тим. 1, 9). Если я хочу поститься, я самъ выберу какой–нибудь день и буду поститься свободно». Поэтому у Аэріанъ принято поститься больше въ воскресный день, а въ среду и въ пятокъ — вкушать пищу. Часто, впрочемъ, и въ среду они постятся, впрочемъ не по предписанію, а по собственному произволенію. А во дни Пасхи [245], когда у насъ долулежанія, блюденіе чистоты, злостраданіе, сухояденіе, молитвы, бденія и посты и всякія душеспасительныя воспоминанія святыхъ страстей, — они съ ранняго утра накупятъ мяса и вина и, наполнивъ свои желудки, громко хохочутъ, насмехаясь надъ совершающими святое служеніе въ неделю Пасхи. Хотя они ведутъ отшельническій образъ жизни, но подвижничества у нихъ нетъ, и они много держатся мясояденія и винопитія, и только разве редкіе изъ среды ихъ по собственной воле пожелаютъ жить не такъ. Но большая часть изъ нихъ употребляютъ обильныя яства, мясныя кушанья и пьютъ вино, какъ я много разъ говорилъ. Вотъ что изрыгнуто Аэріемъ въ міръ.

Гл. 4. Его мысль и неверіе обнаруживаются и въ томъ безумномъ ученіи, которое его злохудожествомъ внесено между людьми. Приступимъ же къ его опроверженію и, сказавъ немногое, оставимъ его. Что все у него исполнено безразсудства, это ясно для имеющихъ умъ. Онъ говоритъ, что епископъ и пресвитеръ — одно и тоже. Какъ же это возможно? Санъ епископскій раждаетъ отцевъ для церкви, а санъ пресвитерскій, будучи не въ состояніи раждать отцевъ, раждаетъ чадъ для церкви посредствомъ бани пакибытiя, а не отцевъ, или учителей. И какъ можно поставлять пресвитеру, не имеющфму права рукоположенія? Или какъ можно назвать пресвитера равнымъ епископу? Привела Аэрія въ обольшеніе его насмешливость и зависть.

Для обольщенія себя и своихъ слушателей онъ представляетъ то, что Апостолъ пишетъ пресвитерамъ и діаконамъ и не пишетъ епископамъ. Епископу онъ говоритъ: не неради о своемъ дарованiи, живущемъ въ тебе, которое получилъ ты посредствомъ рукъ священничества (1 Тим. 4, 14). И еще въ другомъ месте обращается къ епископамъ и діаконамъ (Флп. 1, 1): значатъ, епископъ тоже, что пресвитеръ. И этотъ человекъ, незнающій последовательности истины и не занимавшійся древнейшею исторіею, не понимаетъ, что святый Апостолъ писалъ по случайнымъ обстоятельствамъ, когда проповедь была еще юна: где уже были поставлены епископы, онъ писалъ епископамъ и діаконамъ. Апостолы не все могли вдругъ устроить; была нужда прежде всего въ пресвитерахъ и діаконахъ, и посредствомъ этихъ двухъ степеней можно было исполнять церковныя обязанности. А где не оказывался достойный епископства, тамъ оставалось место безъ епископа; где же была нужда и были люди, достойные епископства, тамъ поставляемы были епископы. Такъ какъ народа было немного и изъ нихъ некого было ставить во пресвитеры, то довольствовались однимъ местнымъ епископомъ. А безъ діакона епископу быть невозможно. Поэтому святый Апостолъ озаботился, чтобы при епископе для служенія были діаконы. Церковь не получила еще полнаго устройства, потому въ то время и было такое ея положеніе. Въ каждомъ деле не съ начала все есть, но съ теченіемъ времени все устрояется къ удовлетворенію потребностей.

Гл. 5. Въ Ветхомъ Завете Моисей посылается въ Египетъ съ однимъ жезломъ. При вступленіи его въ Египетъ присоединяется къ нему посланный отъ Бога Ааронъ, братъ его. Потомъ, когда братъ получилъ отъ него доверіе, въ то время собрались къ нему старейшины и начальники народные. После того, когда дело утвердилось и силы умножились, онъ перешелъ море. И они еще не были подъ закономъ, доколе Господь не позвалъ Моисея на гору. Онъ даетъ ему скрижали и показываетъ ему, какъ устроить скинію, и поставить вождей, десятоначальниковъ, пятдесятоначальниковъ, стоначальниковъ, тысяченачальниковъ (Исх. 18, 25). Видишь ли, какъ дела постепенно разширяются? Виждь, говоритъ Господь, да сотвориши все по образу, показанному тебе на горе Синайской (Исх. 25, 40). Видишь ли, какъ законоположеніемъ прибавлены: седмисвещный светильникъ, длинныя священническія ризы, звонцы и рясны, нарамники и наглавія, увясла и соединеніе различныхъ камней, чаши, фиміамники, умывальники, жертвенники, блюда, масмарофъ, т. е. кропила, мидикофъ, т. е. кр?жки, маханофъ, т. е. подставы [246] и прочее, о чемъ говоритъ законъ, херувимы и иное, ковчегъ завета, носилки и кольца, скинія, покровы и кожи червленыя, петли, и прочее, придверники, трубы кованыя и изогнутыя, золотыя и серебрянныя, медныя и роговыя и все другое, о чемъ говоритъ законъ, различныя жертвы и учрежденія. Такъ какъ въ начале этого не было, то ужели после того, какъ все это введено, дело не получило устройства? Такъ должно судить и о томъ, что написано у Апостола, именно что такой былъ порядокъ до техъ поръ, пока не разспространилась церковь, пока она не пришла въ свою меру, пока весьма правильно не устроенъ былъ разумный порядокъ Отцемъ, Сыномъ и Святымъ Духомъ. Такъ падаетъ ученіе Аэрія.

А что не можетъ быть епископъ тоже, что пресвитеръ, объ этомъ учитъ Божественное слово святаго Апостола, кто именно епископъ и кто пресвитеръ. Онъ говоритъ Тимофею, бывшему епископомъ: старцу (пресвитеру) не твори пакости, но утешай, якоже отца (1 Тим. 5, 1). Для чего же внушается епископу не творить пакости пресвитеру, если бы онъ не имелъ власти выше пресвитера? И еще говоритъ: на пресвитера хулы не пріемли скоро, разве при двою или тріехъ свидетелехъ (1 Тим. 5, 19) Не сказалъ кому либо изъ пресвитеровъ: не пріемли хулы на епископа, и не написалъ, чтобы кто нибудь изъ пресвитеровъ не обвинялъ епископа. Видишь ли, какъ велико паденіе всякаго, потрясеннаго діаволомъ?

Гл. 6. Посмотримъ и разсмотримъ и другія части его ученія. И прежде всего скажемъ о Пасхе. Онъ приводитъ слова: пасха наша пожренъ бысть Христосъ. Посмотримъ, совершалъ ли Пасху сказавшій это. Сказано: тщашеся, да празднуетъ пятдесятницу во Іерусалиме (Деян. 20, 15). Какую же Пятдесятницу праздновалъ Павелъ, если бы не совершилъ Пасхи? Кто во всехъ странахъ вселенной не согласится, что среда и пятокъ есть постъ, учрежденный въ церкви? Если нужно говорить о Постановленіяхъ Апостолъскихъ, то почему тамъ назначенъ постъ въ среду и пятокъ, исключая Пятидесятницы? И относительно шести дней Пасхи [247] почему они заповедаютъ, что не должно совершенно ничего принимать, кроме хлеба, соли и воды? А какой день праздновать и какъ разрешить постъ въ наступающее воскресеніе, всякому очевидно. Кто же изъ нихъ более сведущъ? Человекъ ли обольщенный, теперь только появившійся и доныне живущій, или свидетели, жившіе прежде насъ, державшіе прежде насъ церковное преданіе, принявшіе отъ своихъ отцевъ, которые также научились отъ жившихъ до нихъ, какъ церковь доныне содержитъ истинную веру и преданія, принявши оныя отъ ея Отцевъ? И такъ и опять падаетъ мненіе Аэрія о Пасхе. Если бы объ этомъ предмете, т. е. средахъ и пяткахъ Апостолы не говорили въ Постановленіяхъ, тогда мы имели бы другія доказателъства отвсюду. Впрочемъ они объ этомъ въ точности пишуть. И церковь это приняла, и во всемъ міре последовало согласіе, прежде нежели появились Аэрій и отъ него Аэріане. Кажется, онъ и имя получилъ по справедливости: ибо онъ имеетъ нечистый духъ, отъ воздушныхъ (??????) духовъ злобы, поселившійся въ немъ для борьбы съ Церковію.

Гл. 7. Потомъ, что касается до поминовенія именъ усопшихъ, то, что можетъ быть полезнее этого, что благовременнее и удивительнее веры живущихъ людей, что отшедшіе живы и не обратились въ несуществующихъ, но существуютъ и живутъ у Владыки, что такимъ образомъ передается благочестивое ученіе о томъ, что есть надежда молящимся за братій, какъ бы отправившихся въ путь. Молитва, приносимая за нихъ, полезна, хотя и не уничтожаетъ все вины, потому полезна, что живя въ міре, мы часто претыкаемся невольно и добровольно, а что для того, чтобы обозначилось то, что более совершенно. Мы поминаемъ и праведныхъ и грешныхъ, грешныхъ потому, что просимъ имъ милости отъ Бога, а праведниковъ, отцевъ, пророковъ, апостоловъ, евангелистовъ, мучениковъ, исповедниковъ, епископовъ и отшельниковъ и весь ихъ чинъ, для того, чтобы почитая Господа Іисуса Христа отделить его отъ чина людей и воздать Ему почтеніе, имея въ мысли, что Господь несравнимъ ни съ кемъ изъ людей, хотя бы каждый изъ людей обладалъ безчисленными делами праведности. Ибо какое можетъ быть сравненіе, когда одинъ — Богъ, другой — человекъ, одинъ на небе, другой на земле съ останками тела, оставляемыми на земле, кроме возставшихъ и вступившихъ въ чертогъ, какъ говоритъ святое Евангеліе: многа телеса святыхъ восташа и внидоша съ Нимъ во святый градъ (Матф. 27, 52, 58). О какомъ это святомъ граде говоритъ? Речь здесь относитоя къ обоимъ градамъ — къ здешнему и горнему. Что они прежде взошли съ Нимъ въ здешній Іерусалимъ, — это ясно. Но прежде нежели Спаситель возшелъ на небо, никто не восходилъ туда, пока не взошли вместе съ Нимъ: никтоже взыде на небо, токмо сшедый съ небесе, Сынъ человеческій (Іоан. 3, 13). Но объ этомъ мы въ своемъ месте указали два мненiя. А если кто скажетъ, правда ли, что въ Іерусалимъ Онъ взошелъ, тотъ пусть знаетъ, что въ тотъ день дверемъ затвореннымъ предсталъ Господь, идеже бяху ученицы собрани и глагола имъ: миръ вамъ (Іоан. 20 19).

Но я опять возвращусь къ тому, о чемъ говорилъ по порядку, именно, что церковь необходимо совершаетъ это поминовеніе, получивши преданіе отъ отцевъ. Кто же можетъ нарушить заповедь матери, или законъ отца? У Соломона сказано: слыши, сынъ, слова отца твоего и не отрини заветовъ матери твоея (Прит. 1, 8). Этими словами показываетъ, что Отецъ, т. е. Богъ и Единородный и Духъ Святый научалъ и письменно и неписьменно, и что матерь наша Церковь имела заветы, въ ней положенныя, нерушимые, немогущіе уничтожиться. Что заветы эти учреждены въ Церкви и все прекрасны и удивительны, — въ этомъ опять мы убедили самаго заблуждающагося. Оставивъ и его и задавивши его твердымъ церковнымъ ученіемъ и силою Божіею какъ жука, или муху, или овода, перейдемъ къ следующимъ ересямъ, призвавши Бога на помощь.