Противъ коллиридіанъ, приносящихъ жертву Маріи. Пятьдесятъ девятая, а по общему порядку семдесятъ девятая ересь
Противъ коллиридіанъ, приносящихъ жертву Маріи. Пятьдесятъ девятая, а по общему порядку семдесятъ девятая ересь
Глава 1. После вышеизложенной дошла до насъ молва о другой ереси, о которой мы уже упомянули не много раньше въ посланіи, написанномъ въ Аравію о Маріи [272]. Эта ересь появилась въ Аравіи изъ фракіи и верхнихъ частей Скифіи и доведена была до нашего слуха. Она въ глазахъ людей разумныхъ также оказывается смешною и достойною презренія. Но мы начнемъ и ее изобличать и разсуждать о ней: потому что она также, какъ и другія подобныя ей, будетъ признана заключающею въ себе более неразумія, нежели мудрости. Ибо какъ указанные выше еретики, измыслившіе нечто оскорбительное о Маріи, сеютъ въ умахъ людей вредныя мысли, такъ и эти уклонившись въ другую сторону, оказываются на краю погибели, такъ что и на нихъ исполнится изреченіе некоторыхъ изъ языческихъ философовъ: крайности сходятся [273]; потому что одинаковый вредъ въ обеихъ этихъ ересяхъ: и когда уничижаютъ святую Деву, и когда, напротивъ, прославляютъ ее сверхъ должнаго. Да и кто учитъ этому, какъ не женщины? Ибо женскій полъ удобопреклоненъ къ паденію, не надеженъ и малодушенъ. И кажется діаволъ изрыгнулъ это самое чрезъ женщинъ: какъ раньше чрезъ Квинтиллу, Максимиллу и Прискиллу изрыгнулъ онъ нелепыя ученія [274], такъ и теперь. Некоторыя женщины, украсивши какую–то колесницу или четвероугольное седалище, разостлавши на немъ белое полотно въ одинъ изъ праздничныхъ дней года, въ теченіи несколькихъ дней предлагаютъ хлебъ и возносятъ жертву во имя Маріи. Потомъ все оне причащаются отъ хлеба, какъ мы отчасти объ этомъ говорили въ посланіи, писанномъ въ Аравію. Теперь же яснее скажемъ о томъ и, испросивши помощи у Бога, по возможности присовокупимъ опроверженіе, чтобы, пресекши корни этой идолопоклоннической ереси, съ помощію Божіею, мы могли отклонить некоторыхъ отъ таковаго безумія.
Гл. 2. Итакъ, рабы Божіи, воспріимемъ духъ мужества и разсеемъ безуміе этихъ женщинъ. Ибо все это есть вымыслъ женскій и недугъ вновь обольщаемой Евы, или лучше льстивое обещаніе змія, зверя–соблазнителя, говорившаго съ нею, ничего не приносящее съ собою и обещаннаго не исполняющее, но только причиняющее смерть, называя не сущее сущимъ и посредствомъ виденія древа производя преслушаніе и отвращеніе отъ самой истины и обращеніе къ многоразличному. Что посеялъ обольститель, о томъ можно судить по словамъ его: будете яко бози (Быт. 3, 5). Такъ и духъ этихъ женщинъ обольщается гордостію вышеназваннаго зверя, которою онъ естественно причиняетъ смерть, какъ я часто говорилъ. Прежде всего, если сразу обозреть все, бывшее отъ века и доныне, то кому не будетъ ясно, что это есть наученіе и прикрытое действіе демоновъ и чуждая здраваго разума попытка? Отъ века никогда не священнодействовала женщина, даже и сама Ева, хотя и учинила преступленіе, но совершить столь нечестивое дело не дерзнула; равнымъ образомъ и ни одна изъ дочерей ея, между темъ какъ и Авель вскоре священнодействовалъ Богу, и Каинъ предъ лицемъ Господа закалалъ жертвы, впрочемъ непріятныя Ему, и Енохъ благоугодилъ Богу и преложенъ былъ (Быт. 5, 22. 24), и Ной отъ избытковъ сохраненнаго въ ковчеге принесъ благодарственныя приношенія Господу, представляя свидетельство признательности и исповедуя благодареніе Спасшему его. Также и праведный Авраамъ священнодействуетъ Богу и Мелхиседекъ, священникъ Бога Вышняго (Быт. 14, 18), и Исаакъ оказывается благоугоднымъ Богу, и, какъ могъ, принесъ жертву на камне, возливъ на него елей изъ сосуда (Быт. 28, 18). Изъ сыновей его Левій оказывается воспріявшимъ непрерывное священство. Изъ того же самаго рода были воспринявшіе священническій чинъ: Моисей — пророкъ и священнотаинникъ, Ааронъ и дети его Елеазаръ и Финеесъ и Ифамаръ — внукъ его. Но для чего мне говорить о множестве священнодействовавшихъ Богу въ Ветхомъ Завете? Такъ напримеръ Ахитовъ является священнодействующимъ, также Кориты, Герсониты и Мерариты, удостоенные быть въ левитскомъ чине (Числ. гл. 3), домъ Илія (1 Цар. 1) и следовавшіе за нимъ изъ родства его въ доме Авимелеха и Авіафара — Хелкія и Вузій до Iисуса — великаго священника и Ездры — священника и другихъ. И нигде не говорится, чтобы женщина священствовала.
Гл. 3. Перейду къ Новому Завету. Еслибы установлено было Богомъ, чтобы женщины священствовали, или совершали что либо каноническое въ Церкви, то более всего должно было бы въ Новомъ Завете облечь саномъ священства саму Марію, удостоившуюся воспринять въ недрахъ своихъ Царя всехъ, Бога небеснаго, Сына Божія; чрево которой соделалось храмомъ и уготовано было въ жилище Господа въ домостроительстве воплощенія по человеколюбію Божію и поразительному таинству. Но такъ не благоволилъ Богъ. Даже и совершать крещеніе не доверено было ей, — хотя бы Христосъ скорее могъ быть крещенъ отъ нея, нежели отъ Іоанна. Однако Іоаннъ, сынъ Захаріи, облеченный властію отпущенія греховъ, совершилъ крещеніе въ пустыне; отецъ же его священствовалъ предъ Богомъ и во время кажденія виделъ виденіе (Лук. 1, 10 и дал.). Петръ и Андрей, Іаковъ и Іоаннъ, Филиппъ и Варфоломей, фома, фаддей и Іаковъ Алфеевъ, Іуда Іаковлевъ и Симонъ Кананитъ и Матфей, избранный въ пополненіе двенадцати (Деян. 1, 26), — все эти избраны были въ Апостолы, священодействуя благовествованіе по всей земле (Рим. 15, 16), вместе съ Павломъ и Варнавою и прочими, и являясь началовождями таинствъ вместе съ Іаковомъ, братомъ Господнимъ и первымъ епископомъ Іерусалимскимъ. Отъ этого епископа и отъ вышепоименованныхъ Апостоловъ установлены преемства епископовъ и пресвитеровъ въ доме Божіемъ; но нигде не сказано, чтобы въ числе ихъ поставлена была женщина. Бяху же, сказано, у Филиппа благовестника, дщери четыре прорицающыя (Деян. 21, 9), но не священнодействующія. И бе Анна пророчица, дщи Фануилева (Лук. 2, 36), но священство ей не было вверено; ибо должно было исполниться написанному: и прорекутъ сынове ваши, и дщери ваши сонія узрятъ, и юноши ваши видения увидятъ (Іоил. 2, 28; Деян. 2, 17). А что существуетъ въ Церкви чинъ діакониссъ, то это не для священнодействія и не для порученія имъ чего либо подобнаго, но ради охраненія чести женскаго пола, или во время крещенія, или при надзоре за страданіемъ, или болезнію, и въ то время, когда обнажается тело женщины, дабы оно не было видимо мужами священнодействующими, но только діакониссою, которая получаетъ приказаніе отъ священника заботиться въ потребную пору для женщины при обнаженіи тела ея, чемъ весьма благоразумно и соответственно церковному постановленію поддерживается и благочиніе учрежденія (діакониссъ) и церковное благоустройство. Поэтому слово Божіе не позволяетъ женщине ни въ церкви глаголати, ни властвовать надъ мужемъ (1 Кор. 14, 35). Да и много можно говорить объ этомъ.
Гл. 4. Должно обратить вниманіе и на то, что до техъ поръ, пока была нужда въ церковномъ чине діаконисъ, ихъ Церковь именовала вдовицами, а еще более старыхъ — старицами, но никогда не повелевала имъ быть пресвитершами, или священницами. Даже и діаконы въ церковномъ чине не облечены правомъ совершать какое либо таинство, но только служить при совершеніи таинствъ. Откуда же опять у насъ возникла эта новая басня? Откуда это ослепленіе женщинъ и женское неистовство? Откуда это зло, снова воспитываемое женщиною, изливающее въ наши умы женственныя мысли и производящее своего рода сладострастіе, которое покушается вынудить несчастную природу человеческую выступать изъ пределовъ предлежащей цели? Но пріимемъ духъ Іова; вооружимся твердостію борца; воспринявъ во уста праведный его ответъ, скажемъ и сами: яко едина отъ безумныхъ женъ возглаголала еси (Iов. 2, 10). Ибо не покажется ли это безумнымъ всякому, имеющему смыслъ и стяжавшему его въ Боге? Не идолопоклонническое ли это дело и не діавольское ли покушеніе? потому что діаволъ всегда, подъ предлогомъ справедливости подкрадываясь къ разуму человеческому, воздавая божескую честь смертной природе, представлялъ предъ очами людей человекобразныя фигуры при помощи разнообразныхъ искусствъ. И служившіе предметомъ поклоненія умерли, а изображенія ихъ, никогда и не жившія (ибо никогда не жившее не можетъ быть мертвымъ), предлагаютъ для поклоненія, такъ что разумъ, удалясь отъ единаго и единственнаго Бога, впадаетъ въ блуженіе, подобно общей для многихъ блуднице, которая разжигается съ крайнимъ неприличіемъ къ соитію со многими и отвергаетъ целомудріе законнаго супружества съ однимъ мужемъ. Подлинно, свято было тело Маріи; и однакоже она — не Богъ. Подлинно Дева была девою, и почтенною; однакожъ она дана намъ не для поклоненія, но сама покланяется Рожденному отъ нея по плоти и Сошедшему съ небесъ изъ недръ Отчихъ. Поэтому Евангеліе предохраняетъ насъ, говоря словами самого Господа: что Мне и тебе, жено! не у пріиде часъ Мой (Іоан. 2, 4), при чемъ въ словахъ: что Мне и тебе, жено? назвалъ ее женою для того, чтобы не считалъ кто–либо святую Деву высшею надлежащаго, какъ бы предсказывая объ имеющихъ быть на земле расколахъ и ересяхъ, дабы некоторые, чрезмерно удивляясь Святой Деве, не впали въ суесловіе таковой ереси.
Гл. 5. Все ученіе этой ереси достойно презренія и есть, такъ сказать, старушечья басня. И какое Писаніе учило объ этомъ? Какой изъ пророковъ внушалъ покланяться человеку, не говоря о женщине? Хотя Марія есть сосудъ избранный, однако женщина по природе ничемъ отъ другихъ не отличающаяся, но по разуму и чувству славою почтенная, подобно теламъ святыхъ и, если сказать более для ея восхваленія, подобна Иліи, который былъ девственникомъ отъ утробы матерней, и пребываетъ таковымъ навсегда, и взятъ на небо не видевъ смерти (4 Цар. 1–2); и подобно Іоанну, который возлежалъ на персяхъ Господа и егоже любляше Іисусъ (Іоан. 13, 23; ср. 21, 20); и подобно святой фекле, которой Марія гораздо почтеннее ради домостроительства, котораго она удостоилась. Но ни Илія не долженъ быть предметомъ поклоненія, хотя онъ и находится въ живыхъ; ни Іоаннъ, хотя посредствомъ собственной молитвы и соделалъ онъ изумительною кончину свою и еще более того пріялъ благодать отъ Бога; и ни фекла, и никто изъ святыхъ не долженъ быть покланяемь. Да не господствуетъ надъ нами древнее заблужденіе — оставлять живаго Бога и покланяться созданному отъ Него: послужиша, сказано, и почтоша тварь паче Творца, и объюродеша (Рим. 1, 25. 22). Ибо если и ангеламъ покланяться Богъ не дозволилъ, то кольми паче рожденной отъ Анны и дарованной Анне отъ Іоакима, данной отцу и матери по обетованію ради молитвы ихъ и всяческой заботы, и рожденной не иначе, какъ по естеству человеческому, какъ все, отъ семени мужа и утробы жены. Хотя исторія Маріи и преданіе сообщаютъ, что отцу ея Іоакиму сказано было въ пустыне: жена твоя зачала; однако это совершилось не безъ союза брачнаго и не безъ семени мужа. Но имеющее быть предвозвестиль посланный Ангелъ, дабы не было никакого сомненія относительно того, что действительно появилось на светъ и что уже определено было Богомъ и родилось у праведника.
Гл. 6. И. повсюду мы видимъ Писанія повествующими объ этомъ. Такъ Исаія предвозвещаетъ объ имеющемъ исполниться на Сыне Божіемъ, говоря: се Дева во чреве зачнетъ, и родитъ сына и нарекутъ имя ему Еммануилъ (Ис. 7, 14; ср. Матф. 1, 23). Но поелику родившая была Дева и носимый въ жене толкуется: съ нами Богъ, то, дабы въ душе пророка не было сомнеія о истине событія, пророкъ усматриваетъ то въ виденіи и побуждаемый Духомъ Святымъ повествуетъ и говоритъ: и вошелъ къ пророчице (Ис. 8, 3), указуя на евангельскій разсказъ о вхожденіи Гавріила, который посланъ былъ отъ Бога (Лук. 1, 26) возвестить о вхожденіи въ міръ и рожденіи отъ Маріи Единороднаго Сына Божія. И во чреве зачатъ, говорить пророкъ, и роди сына. И рече Господъ мне: нарцы имя ему: скоро плени, нагло расхити: прежде неже разумети отрочати назвати отца или матеръ, пріиметъ силу Дамаскову, и корысти Самарiйскія, и прочее (Ис. 8, 3–4). Но все это еще не было совершившимся. а имело исполниться на Сыне Божіемъ и сбыться спустя летъ около 1600. И имевшее быть после столькихъ поколеній пророкь созерцалъ какъ уже бывшее. Разве это была ложь? — Да не будетъ! Предустроенное отъ Бога несомненно проповедано было, какъ уже совершившееся, чтобы истина не пребыла не верною и чтобы не пришло въ сомненіе въ уме пророка имевшее совершиться столь изумительное и поразительное таинство. Разве ты не замечаешь относящуюся къ сему самую проповедь, какъ говоритъ самъ святый Исаія: яко овча на заколеніе ведеся и яко агнецъ предъ стигущимъ его безгласенъ, тако не отверзаетъ устъ своихъ… Родъ же Его кто исповестъ? яко вземлется отъ земли животъ Его… И дамъ лукавыя вместо погребенія Его, и прочее (Ис. 53, 7–9). Смотри, какъ о предыдущемъ повествуетъ, какъ о последующемъ, а последующее изъясняетъ, какъ уже бывшее, сказавъ: яко овча на заколеніе ведеся. Говорится, какъ о прошедшемъ; ибо не сказано, что возвещаемый Исаіей ведется и еще не веденъ былъ, но пророкомъ сказано было о томъ, какъ о деле уже совершившемся. Тайноводство Божіе непреложно. Но отъ него исходя пророкъ говоритъ уже не какъ о бывшемъ, дабы опять не дать повода къ заблужденію; но говоритъ: вземлется отъ земли животъ Его. Этими двумя способами онъ показываетъ истину, именно словомъ: ведеся, — что уже совершилось, а словомъ: вземлется, — что после того исполнялось, дабы изъ того, что совершилось, ты уразумелъ истинность и твердость обетованія Божія, а изъ имевшаго совершиться могъ сделать заключеніе о времени откровенія таинъ.
Гл. 7. Такъ и о Маріи Ангелъ предсказывалъ то, что имелъ получить отъ Бога входившій въ собственный домъ отецъ ея, именно испрошенное чрезъ просительную молитву отца и матери: се жена твоя зачала во чреве, — для того, чтобы твердо укрепить въ обетованіи умъ верующаго. А между темъ это послужило для некоторыхъ поводомъ къ заблужденію. Невозможно кому бы то ни было родиться на земле вопреки природе человеческой. Только Ему одному приличествовало это; только Ему одному уступила природа. Онъ, какъ Создатель и Властелинъ всего, образовалъ Самого Себя отъ Девы, какъ бы отъ земли, Богъ сошедшій съ небесъ, Слово облекшееся плотію отъ святой Девы. Не смотря на это Дева не должна служить предметомъ поклоненія: не должно делать ея Богомъ, не должно приносить жертвъ во имя ея, и не должно опять после столькихъ поколеній ставить женщинъ на священство. Не благоволилъ Богъ быть этому ни въ Саломіи, ни въ самой Маріи; не допустилъ Онъ ее до совершенія крещенія или благословенія учениковъ, не повелелъ начальствовать на земле, а желалъ только того, чтобы она была святынею и удостоена была царствія Его. Ни такъ называемой (Рим. 16, 13) матери Руфовой, ни женамъ во следъ шедшимъ изъ Галилеи (Лук. 23, 55), ни Марфе, сестре Лазаря, ни Маріи, ни какой либо изь святыхъ женъ, удостоенныхъ быть спасенными Его пришествіемъ и служившихъ Ему оть своего имущества, ни жене Хананейской (Матф. 15, 22), ни кровоточивой и исцеленной (Лук. 8, 47), ни какой либо другой изъ живущихъ на земле женъ не повелелъ усвоять это достоинство. Итакъ, откуда же у насъ этотъ кружащійся драконъ? Зачемъ возобновляются лукавые советы? Въ чести да будетъ Марія: но покланяемъ долженъ быть Отецъ и Сынъ и Святый Духъ; Маріи же никто не долженъ покланяться. Не говорю жене, но и мужу; только Богу усвояется это таинство; даже ангелы уступаютъ место Богу въ такомъ славословіи. Итакъ да изгладится худо написанное въ сердце заблуждающихся! да исчезнетъ изъ глазъ дурной плодъ древа! Да обратится опять созданіе ко Владыке! да обратится Ева съ Адамомъ къ почитанію Единаго Бога! да не руководится она голосомъ змія, но да пребудеть тверда въ заповеди Божіей: отъ древа не ешь (Быт. 2, 17; 3, 3)! Древо не было заблужденіемъ, но чрезъ древо соделалось преслушаніе заблужденія. Да не вкушаетъ кто либо отъ заблужденія изъ–за святой Маріи! Ибо хотя и красно древо, но не въ снедь (Быт. 3, 6); хотя и весьма прекрасна Марія, и свята, и почтенна, но не для поклоненія.
Гл. 8. Эти женщины возобновляютъ чашу приносимую Судьбе и уготовляютъ трапезу демону, а не Богу, согласно написанному (1 Кор. 10, 20). И питаются хлебами нечестія, какъ говоритъ Божественное слово: и жены ихъ месятъ муку, и сынове ихъ собираютъ дрова, да сотворятъ опресноки воинству небесному (Іер. 7, 18). Да заградятся уста таковыхъ женщинъ отъ сказаннаго Іереміею, и да не смущаютъ оне вселенную! Пусть не говорятъ оне: мы чтимъ царицу небесную (Іер. 44, 17 и дал); ибо виделъ Тафнасъ отмщеніе ихъ и места Магдальскія приняли тела ихъ на гніеніе (Іер. 44, 1 и дал). Не верь, Израиль, женщине! уклоняйся отъ совета злой женщины! ибо жена уловляетъ честныя души мужей; ея нозе низводятъ употребляющихъ со смерітю во адъ. Не внимай злей жене: медъ бо каплетъ отъ устенъ жены блудницы, яже на время наслаждаетъ твой гортань: последи же горчае желчи обрящеши, и изощрену паче меча обоюду остра (Прит. 5, 5. 3–4). Не верь этой злой жене, потому что всякая ересь есть злая жена, а въ особенности эта ересь женская, которая произошла отъ обольстившаго первую жену. Итакъ должно чтить матерь нашу Еву, какъ Богомъ созданную, но не слушать ее, дабы не убедила она чадъ вкусить отъ древа и преступить заповедь. Пусть раскается и сама она въ своемъ пустословіи, пусть обратится стыдясь и облекаясь листьями смоковными (Быт. 3, 7)! Пусть познаетъ ее и Адамъ и пусть уже не повинуется ей! ибо послушаніе заблужденію и противный добру советъ жены причиняетъ смерть собственному ея мужу, и не только мужу, но и детямъ. Ева преступленіемъ низвратила созданіе Божіе, будучи возбуждена словами и обещаніемъ змія, заблудившись отъ заповеди Божіей и вступивши на иной путь разуменія.
Гл. 9. Поэтому всехъ Владыка и Спаситель, желая уврачевать болезнь, возсоздать ниспровергнутое и исправить недостаточное, такъ какъ отъ жены смерть вошла въ міръ, Самъ родился отъ жены — Девы, чтобы и смерть уничтожить и недостающее восполнить и уменьшенное усовершить. А зло снова обращается къ намъ, чтобы ввести въ міръ недостаточность; но уже ни юноши, ни старцы не слушаются женщины, по причине даруемаго свыше целомудрія. Не играетъ Египтянка съ целомудреннымъ Іосифомъ и не развращаетъ его, хотя и величайшую хитрость употребила къ совращенію отрока (Быт. гл. 39). Не играетъ человекъ, воспріявшій отъ Духа Святаго благоразуміе и не теряетъ целомудрія, чтобы не унизнть своего благородства: оставляетъ одежды и не губитъ тела, убегаетъ изъ самаго места, чтобы не попасть въ сеть; наказывается временно и царствуетъ вечно; ввергается въ узилище; но для него вожделеннее было оставаться подъ стражею и во угле непокровенномъ, неже съ женою сварливою и язычною (Прит. 21, 9. 19). И сколько еще можно сказать? Покланяясь ли самой Маріи, эти праздныя женщины приносятъ ей печенье, или покушаются за нее приносить это вышепоименованное, пустое приношеніе, — то и другое нелепо и чуждо здраваго смысла и, будучи совершаемо по мановенію демоновъ, есть ханженство и обманъ.
Чтобы не быть протяженнымъ въ слове, я удовлетворюсь сказаннымъ. Марія да будетъ въ чести, покланяемъ же да будетъ Господь! Праведники никому не подаютъ повода къ заблужденію: Богъ бо несть искуситель злымъ, не искушаетъ же Той никогоже, ни рабы Его къ обольщенію. Кійждо же искушается отъ своея похоти влекомъ и прельщаемъ. Таже похоть раждаетъ грехъ: грехъ же содеянъ, раждаетъ смерть (Іак. 1, 13–15).
Считая сказанное обо всемъ этомъ, возлюбленные, достаточнымъ, и сокрушивши словомъ истины этого, такъ сказать, жука, по виду золотистаго, а между темъ окрыленнаго, такъ сказать, и летающаго, носящаго въ себе сущій ядъ и гибель, перейдемъ еще къ одной оставшейся неразсмотренною ереси, призывая Бога въ предстатели и на изследованіе частей истины и на то, чтобы Онъ сделалъ совершеннымъ наше опроверженіе противнаго ей.