Против птолемеев, тринадцатой и тридцать третьей ереси

Против птолемеев, тринадцатой и тридцать третьей ереси

1. Преемником Секунда и поименованного Епифана, у Исидора перенявших Увещание в основание своих мнений, является Птолемей, принадлежащий к ереси тех же так называемых гностиков и последователей Валентина с некоторыми другими, но приложивший и нечто иное сравнительно со своими учителями. Похваляясь его именем, и доверившиеся ему зовутся также птолемеями (??????????) […].

2. […] Но для большего обличения обманщика, чтобы кто–либо не подумал, будто мы, прежде не встречавшись с самодельным учением его самого, обличаем обманщика только по слуху, ниже вслед за сим приведу подлинные прельстительные и ядоносные слова самого Птолемея, писанные им к некоторой жене Флоре. Ибо, кроме того, о чем говорил я, он еще не стыдится хулить Закон Божий, данный через Моисея; и вот что пишет

Птолемей к Флоре (?????????? ???? ??????)

3. «Поскольку, хорошая моя сестра Флора, многие приняли Закон, изложенный Моисеем прежде нежели узнали основание его и предписания, то думаю, что тебе будет удобнее обозреть его в точности, когда узнаешь разногласные мнения о нем. Одни говорят, что он есть законоположение Бога и Отца, другие же, обратившись по сравнению с сими на противоположный путь, утверждают, что Закон издан Божиим противником, виновником всякой пагубы, — диаволом, как и мирозиждительство приписывают ему же, называя его отцом и творцом. Но совсем сбились они с пути, передавая это одни другим, и ни те, ни другие, не достигая на самом деле предположенного ими же самими. По–видимому, Закон издан не совершенным Богом и Отцом (ибо не соответствует сему), потому что несовершен и нуждается в восполнении другим, содержит повеления, не свойственные естеству и настроению такого Бога. А также и неправде противника нельзя приписывать Закон, как потребляющий неправду, следуя за теряющими из виду изречения Спасителя. Ибо Спаситель наш решительно сказал, что не может стоять город или дом, разделившийся сам в себе (Мф.12:25), и, кроме того, апостол, предустраняя несостоятельную мудрость сих лжесловесников, говорит, что мироздание есть собственное Его дело (потому что все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть (Ин.1:3)), и при том дело не губительного бога, но праведного и ненавидящего лукавство. А их мнение свойственно людям непредусмотрительным, не понимающим причины промышления Зиждителева, и слепых не только душевными, но и телесными очами.

Сколько сии уклонились от истины, ясно тебе из сказанного. Потерпели же они это каждый по своей особой причине: одни по незнанию Бога правосудного, другие по незнанию Отца всяческих, которого явил нам Единый Его видевший и к нам пришедший. Остается нам, как удостоенным ведения того и другого, высказать и в точности изложить тебе, каков сам Закон и каким законодателем дан, представляя в доказательство того, что будем говорить, слова Спасителя нашего, при руководстве которых только и можно не сбиться с пути к постижению того, что есть в самом деле.

4. Итак, прежде всего должно знать, что не весь оный Закон, содержащийся в Моисеевом Пятикнижии, происходит от одного некоего законоположника, то есть не от единого Бога, но есть в нем некоторые предписание, данные и людьми, и, как учат нас слова Спасителя, он разделяется на три части. Он принадлежит частью Самому Богу и Божию законоположению, частью Моисею, поскольку не Сам Бог законополагал через него, но Моисей узаконил иное, возбужденный собственною своей мыслью, частью — старцам народным, потому что, как оказывается, и они от себя внесли некоторые свои заповеди. А как это оказывается из слов Спасителя, сейчас узнаешь. Негде Спаситель, беседуя с вопрошавшими Его о разводе, который был дозволяем Законом, сказал им: Моисей по жестокосердию вашему позволил разводиться с женой своей, ибо сначала не было так, потому что, как сказано, Бог сочетал эту чету, а что сочетал Господь, того человек да не разлучает (Мф.19:8,6). Здесь указывается, что иной Закон Божий, воспрещающий разлучаться жене с мужем своим, и иной — Закон Моисеев, по причине жестоковыйности дозволяющий разлучаться этому супружеству. И при том в этом случае Моисей дает узаконение, противное Богу, ибо противно нерасторжимости брака. Если же исследуем, в каком намерении узаконил это Моисей, то окажется, что он сделал сие не по своему произволу, но по нужде, — по причине слабости тех, кому дан был Закон. Поскольку они не смогли сохранить волю Божию, не дозволявшую им гнать от себя жен, а иные из них сожительствовали с женами в неприятностях, и от этого были в опасности совратиться еще более в неправду, а через нее в погибель, то Моисей, желая пресечь у них сии неприятности, от которых они были в опасности гибнуть, и по обстоятельствам примиряясь с меньшим злом взамен большего, дал им от себя вторичный некий закон о разводе для того, чтобы хранили хотя этот Закон, если не могут сохранить того, и не совращались в неправды и злодеяния, за которыми следовала бы совершеннейшая их погибель. Таково намерение Моисея, по которому он оказывается законополагающим вопреки Богу. По крайней мере, что этим указывается на другой закон, кроме Закона Божия — закон самого Моисея, это не подлежит сомнению, хотя теперь мы привели одно указание на это.

А что к Закону примешаны и некоторые предания старцев, и это делает ясным Спаситель, ибо говорит: Бог сказал: чти отца твоего и мать твою, да благо тебе будет (Исх.20:12), вы же, говорит, обращаясь к старцам, рекли: дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался; и устранили Закон Божий преданием ваших старцев (??? ????????? ???? ??? ???????????) (Мф.15:5–6).Об этом и Исаия возгласил: люди сии чтят Меня устами, сердце же их далеко отстоит от Меня, но тщетно чтят Меня, уча учениям, заповедям человеческим (Мк.7:6–7). Из сего ясно оказывается, что весь оный Закон разделяется на три части, ибо в нем мы нашли законоположение самого Моисея, старцев и самого Бога. Сие, изложенное здесь нами, разделение всего оного Закона открывает нам, что есть в нем по истине.

5. Но и та одна часть, которая есть именно Закон самого Бога, делится на три некие части: на чистое законоположение без примеси зла, собственно и составляющее тот Закон, который не разрушить пришел Спаситель, но, потому что не имел совершенства, исполнить (Мф.5:17), ибо Спаситель не был чужд исполненному Им Закону. Законоположение, смешанное со злом и неправдой, отъял Спаситель как не свойственное Его естеству. Законоположение же образное и символическое по образу духовного и лучшего, — сие законоположение Спаситель от чувственного и видимого перенес на духовное и невидимое. И во–первых, чистый Закон Божий, без примеси зла, есть сам Декалог (? ?????????), те десять заповедей, разделенных на две скрижали — на отменение того, чего должно отвращаться, и на предписание того, что должно делать, которые, как содержавшие хотя и чистое законоположение, но не имевшее совершенства, нужно было исполнить Спасителю. Смешанный же с неправдой закон — тот, который положен о мести и воздаянии обидевшим и повелевает вышибать око за око и зуб за зуб и за убийство отмщать убийством, ибо ничем не менее нарушает справедливость и второй обидчик, отличаясь от первого только в порядке действия, но делая то же самое дело. А между тем предписание это было и есть справедливо, как изданное по причине слабости тех, кому дан Закон на случай преступления чистого Закона, но несвойственно естеству и благости Отца всяческих. Впрочем, может быть, согласно, а лучше сказать, вызвано необходимостью, ибо желающий, чтобы не было ни одного убийства, как показывают слова не убий (Исх.20:13), и вторичным законоположением повелевающий платить убийце убийством, и после воспрещения и одного убийства установляющий два, скрытно увлечен необходимостью. Посему–то пришедший от Него Сын отменил эту часть Закона, хотя и Сам исповедал, что она от Бога. Между прочим, к ветхой ереси причисляются и сказанные Богом слова: злословящий отца или мать смертью да умрет (Мф.15:4). Образную же часть Закона составляет то, что изложено по образу духовного и лучшего, разумею законоположения о приношениях, обрезании, субботе, посте, пасхе, опресноках и сему подобном. Ибо все сие, потому что составляет образы и символы, по открытии истины преложилось: видимо и телесно совершение этого уничтожено, но по духу удержано, и имена остались те же, а изменились вещи. И нам Спаситель повелевает, чтобы мы приносили приношения, но состоящие уже не из бессловесных животных или таковых же курений, а из духовных хвалений и славословий, из евхаристии и из общения с ближними и благотворения им (Евр.13:16). Желает, чтобы и мы обрезывались, но не телесным обрезанием крайней плоти, а духовным обрезанием сердца. А также желает, чтобы мы хранили субботу, ибо хочет, чтобы мы были праздны от дел лукавых. Желает, чтобы мы и постились, но не постом телесным, а духовным, состоящим в воздержании от всего худого. В самом деле, и нашими соблюдается наружный пост, потому что он может приносить некоторую пользу и душе, когда совершается разумно, а именно, когда совершается не по подражанию кому–либо, не по обычаю и не в честь дня, как будто день определен на это, но вместе и в воспоминание истинного поста, — для того, чтобы не могущие еще поститься сим постом имели о нем напоминание в посте наружном. Подобно сему и о пасхе и опресноках, что они были образами, делает ясным апостол Павел, говоря: пасха наша пожрен бысть, Христос, и да будете, говорит, бесквасны, непричастны квасу (квасом же в данном случае называет злобу), но будете новым смешением (1 Кор.5:7–8).

6. Таким образом, и сам тот Закон, который, по общему признанию, есть Божий, делится на трое, а именно: делится на закон, исполненный Спасителем, ибо заповеди: не убивай, не прелюбодействуй, не преступай клятвы объемлются повелениями не гневаться, не вожделеть, не клясться (Мф.5:21–22,27–28,33–34). Делится и на совсем уничтоженный, ибо постановление око за око и зуб за зуб, как смешанное с неправдой и даже имеющее предметом дело неправды, Спасителем уничтожено через противоположное постановление (а противоположности уничтожают одна другую): Я говорю вам совсем не противиться злому; но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую щеку (Мф.5:38–39). Делится и на часть иносказательную, преложенную и измененную из телесного в духовное. Это — символическое законоположение по образу лучшего, ибо образы и символы, как представляющие собою другие вещи, уместны были до пришествия истины, а по пришествии истины должно делать дела истины, а не образа. Это раскрыли нам и ученики Спасителя, и апостол Павел: на образную часть Закона указал он нам, как мы уже сказали, в примере пасхи и опресноков; на часть, смешанную с неправдою, когда сказал, что закон заповедей упразднен учением (Еф.2:15); на часть же, не смешанную со злом, когда сказал: закон свят, и заповедь свята и праведна и добра (Рим.7:12).

7. Сим, как думаю, вкратце сказать, достаточно тебе доказано, что в Закон вкралось законоположение человеческое и что сам Закон Божий разделяется на три части. Остается нам показать, какой это Бог, давший Закон. Но и сие, как полагаю, стало ясным для тебя из вышесказанного, если ты тщательно выслушала то. Если Закон дан, как мы учили, не Самим совершенным Богом и не диаволом, что не позволительно и сказать, то иной некий, кроме сих, должен быть законодатель. Это — Демиург (??????????) и творец всего этого мира и того, что в нем, имеющий иную, не такую, как те, сущность, который, занимая среднее между ними место, по праву мог бы получить и имя средины. И если совершенный Бог должен быть благ по естеству своему, как и действительно есть (ибо Спаситель наш объявил, что благ только един Бог (Мф.19:17), Его Отец, Которого Он явил), а имеющий естество противника зол и лукав, имеет своим отличительным свойством неправду, то занимающий среднее между ними место и ни добрый, ни злой, ни неправедный, мог бы быть назван собственно правосудным, как присуждающий воздаяние по присущей ему правде. Сей бог будет скуднее совершенного Бога, и в правде недостаточнее Его, так как притом и рожден (????????), а не нерожден (ибо нерожден един Отец, из Него же собственно все (1 Кор.8:6)), потому что все у Него в зависимости, но должен быть больше и господственнее противника и иметь другую сущность и другое естество сравнительно с сущностью как совершенного Бога, так и противника. Сущность противника — тление и тьма, ибо он веществен и дробен (??? ??? ??? ???????????? ????? ? ????? ????? ?? ??? ?????? (?????? ??? ????? ??? ??????????)); сущность же нерожденного Отца всяческих — нетление и свет самосущий, простой и единовидный; а Демиургова сущность представляет двоякую некую силу, и сам он есть образ Всесовершенного. И да не приводит тебя теперь в беспокойство желание по поводу сего узнать, как при действительном бытии, и исповедании нами, и принятии верой единого начала всяческих, нерожденного, нетленного и благого, составились самые сии естества: естество тления и естество середины, неодинаковые по сущности, тогда как естеству благого свойственно рождать и производить подобное себе и одинаковое по сущности. Бог даст, впоследствии узнаешь и начало сего и рождение, когда удостоена будешь апостольского предания, которое и мы приняли по преемству, с поверкою всякого слова учением Спасителя нашего.

Сказав сие тебе в немногих словах, сестра моя Флора, я ничего не ослабил и, преднаписав вкратце, достаточно изъяснил, что надлежало. Это и впоследствии принесет тебе величайшую пользу, если ты, приняв плодородные семена, как земля добрая и благая, покажешь плод от них.

Конец письму Птолемея к Флоре.

8–12. […]