§200. Новациан

См. §58 и 183.

(I.) Novatiani, Presbyteri Romani, Opera quae exstant omnia. Ed. Gagnaeus (Par. 1545, в трудах Тертуллиана); Gelenius (Bas. 1550, 1562); Pamelius (Par. 1598); Gallandi (Tom III); Edw. Welchman (Oxf. 1724); J. Jackson (Lond. 1728, лучшее издание); Migne (в «Patrol. Lat.» Tom. III, col. 861–970). Издание Миня включает в себя диссертацию Лампера и комментарий Галланди.

Английский перевод: R. Е. Wallis в Clark, «Ante–Nicene Library», vol. II (1869), p. 297–395; см. vol. I. 85 sqq.

(II.) Евсевий: ?. ?. VI. 43, 44, 45. Иероним: De Vir. ill. 66, 70; Ep. 36 ad Damas. — , Apol. adv. Ruf. II. 19. Сократ: ?. ?. IV. 28. Послания Киприана и Корнелия, касающиеся раскола Новациана (Киприан, Ер. 44, 45, 49, 52, 55, 59, 60, 68, 69, 73). Епифаний: Haer. 59; Сократ: ?. ?. IV. 28. Феодорит: Haer. Fab. III. 5. Фотий: Biblioth. 182, 208, 280.

(III.) Walch: Ketzerhistorie II. 185–288. Schoenemann: Biblioth. Hist. lit. Patr. Latinorum, I. 135–142. Lumper: Dissert, de Vita, Scriptis, et Doctrina Nov., в Migne, III. 861–884. Neander, I. 237–248, 687 (Am ed.). Caspari: Quellen zur Gesch. des Taufsymbols, III. 428–430, 437–439. Jos. Langen (старокатолик): Gesch. der r?m. Kirche (Bonn 1881), p. 289–314. Harnack: Novatian в Herzog² X (1882), p. 652–670. Также труды о Киприане, особенно Fechtrup.

См. список литературы в § 199. Об учении Новациана о Троице и личности Христа см. Dorner, Entwiclungsgesch. der L. v. d. Pers. Christi (1851), I. 601–604. («Dem Tertullian nahe stehend, von ihm abh?ngig, aber auch ihn verflachend ist Novatian».)

Новациан, второй римский антипапа (первым, вероятно, был Ипполит), ортодокс в плане учения, но схизматик в плане дисциплины, в обоих отношениях весьма напоминавший Ипполита и Тертуллиана, жил в середине III века и стал основателем секты, носившей его имя[1604]. Это был человек безупречный, хотя и суровый, он прекрасно знал Библию и философию, обладал талантом теоретика и красноречием[1605]. Он, после Виктора и Минуция Феликса, входит в число первых римских богословов, писавших на латинском языке, причем писал он умело. Мы можем сделать вывод, что в его время латинский язык стал или быстро становился главным языком Римской церкви, особенно в переписке с Северной Африкой и Западом, однако к восточным епископам и Новациан, и его соперник Корнелий обращались по–гречески. Эпитафии пяти римских епископов III века, Урбана, Антера, Фабиана, Луция и Евтихиана (между 223 и 283 г.), на кладбище Каллиста, написаны на греческом, но эпитафия Корнелия (251 — 253), вероятно, принадлежавшего к знатной римской семье, — на латинском («Cornelius Martyr ?. R. ?.»)[1606].

В то время в римской общине насчитывалось сорок пресвитеров, семь диаконов, семь иподиаконов, сорок два аколуфа, не считая экзорцистов, чтецов и привратников, а также «бесчисленное множество народа», возможно, до 50.000 человек[1607].

Мы ничего не знаем о времени и месте рождения и смерти Новациана. Вероятно, он был италийцем. Более поздний рассказ о его фригийском происхождении недостоверен и, возможно, основан на том факте, что у него было много последователей во Фригии, где они объединились с монтанистами. Он был обращен во взрослом возрасте и принял только клиническое крещение, будучи больным, без последующей епископской конфирмации, однако был рукоположен в священники и занял высочайшее положение среди священников Рима. Он вел официальную переписку с римской епархией, когда место епископа было вакантным после мученичества Фабиана, 21 января 250 г., и до избрания Корнелия в марте 251 г. В послании к Киприану, написанном от имени «пресвитеров и диаконов, пребывающих в Риме»[1608], он вверяет вопрос о восстановлении отступников в лоне церкви решению будущего собора, но сам выступает сторонником строгой дисциплины, как совершенно необходимой и в мирное время, и в гонениях, помогающей не потерять контроль, — «руля безопасности во время бури»[1609].

Возможно, Новациан и претендовал на место папы, для которого считал себя наилучшим образом предназначенным. Но после прекращения гонений Деция его соперник Корнелий был избран на это место большинством клира. Корнелий был склонен к мягкости дисциплины по отношению к отступникам, подобно его предшественникам Каллисту и Зеферину, против которых, за двадцать или тридцать лет до того, так решительно выступал Ипполит. Новациан был избран антипапой меньшинством и посвящен в должность тремя итальянскими епископами[1610]. Он был отлучен от церкви римским собором, и Корнелий осудил его в официальной переписке как «коварного, хитрого и дикого зверя». Обе партии старались привлечь на свою сторону иноземные церкви. Фабиан Антиохийский симпатизировал Новациану, но Дионисий Александрийский и особенно Киприан, к тому времени отошедший от былой строгости и ненавидевший расколы как чуму, поддержал Корнелия, а также мягкую и более милосердную дисциплину, которая, вкупе с обмирщением, восторжествовала в католической церкви. Тем не менее раскол Новациана распространился на Востоке и Западе, и его сторонники сохраняли приверженность строгой дисциплине и ортодоксальному символу веры, несмотря на имперские гонения, вплоть до VI века. Новациан, согласно преданию его последователей, принял мученическую смерть. Разногласия касались степени папской власти, вопроса чистоты церкви и милосердия к отступникам. Принцип милосердия победил на том основании, что вне церкви нет спасения.

Новациан был плодовитым писателем. Иероним упоминает его труды «О Пасхе»; «О субботе»; «Об обрезании»; «О священнике»; «О молитве»; «Об иудейском питании»; «Об устоянии»[1611]; «Об Аттиле» (мученике из Пергама) и «О Троице».

Две из этих книг сохранились. Самая важная из них — Liber de Trinitate (31 глава), написанная в 256 г. по P. X. Иногда ее приписывали Тертуллиану или Киприану. Иероним называет ее «великим произведением» и отрывком из неизвестного труда Тертуллиана на данную тему. Новациан в основном был согласен с субординационистским тринитаризмом Тертуллиана. Он умело отстаивает Божественность Христа и Святого Духа, старается примирить три ипостаси Бога с Его единством и опровергает монархиан, особенно савеллиан, с помощью библейских и философских аргументов.

В своей Epistola de Cibus Judaicus (7 глав), обращенной к пастве и написанной из изгнания, Новациан пытается доказать посредством аллегорического толкования, что законы Моисея о питании не касаются христиан и что Христос заменил требованием воздержания и умеренности запрет на употребление в пищу нечистых животных, за исключением идоложертвенного мяса, употребление которого запрещено апостольским собором (Деян. 15).