Судьба людей и соперничество Прометея с Зевсом

Герои еще не появились на свет, ибо они произойдут от браков богов и смертных людей. А пока Олимпийцы застали на земле какие-то жалкие подобия человека, тех, кто попал в этот новый мир из давней архаики, где кратковечные существа со слабыми начатками осмысленной жизни ютились под землей в страхе перед звериной силой владычицы-природы. Эсхил, как было сказано выше, нарисовал выразительную картину копошащихся во тьме, не различающих дня и ночи порождений земли. Не исключено, что это именно те самые людишки, которых сын титана Иапета Прометей вылепил из земли и воды.

Видимо, в античной мифологической традиции несовершенство первых людей связано с тем, что они обязаны своим появлением Прометею, давнему сопернику Зевса по благодетельным для человечества функциям.

Недаром существуют в противовес Прометеевой и другие версии происхождения людей. Некоторые более архаические, другие более классические. Так, например, в поэме Нонна (VI в. н. э.) о Дионисе повествуется (VI 155-388) о том, как титаны растерзали Диониса Загрея (Великого охотника), сына обернувшегося змеем Зевса и подземной Персефоны. В свою очередь титаны были испепелены молниями Зевса, наславшего на землю великий потоп. А из пепла титанов и крови Диониса появились первые люди (Олимпиодор. Комментарий на платоновского "Федона" 61 с), обреченные отныне на страдальчество (в память о муках Диониса) и на великую дерзость (в память о злодеянии титанов).

Рассказ, напоминающий жалкую участь первых людей у Эсхила, находим и у Платона в диалоге "Протагор" (320d — 322d). Здесь миф о тех временах, когда боги уже существовали, а людей и животных не было. Тогда боги создали первых людей и животных в глубине земли из смеси земли и огня, добавив соединительные частицы. Затем Прометею и его брату Эпиметею было предписано вывести их на свет и распределить между всеми средства к жизни и разные способности. Неразумный Эпиметей одарил в первую очередь животных, а затем, когда Прометей выяснил, что на людей не хватило средств к жизни, он украл огонь из кузницы Гефеста и Афины и наделил им человечество, спасая это последнее от гибели.

Знаменитая история о попытке Зевса погубить хтонический род первых людей и о заступничестве Прометея может быть рассмотрена с двух позиций — с позиции правоты Прометея и с позиции правоты Зевса. Но для того, чтобы это понять, необходимо вспомнить об исконном соперничестве двоюродных братьев, сыновей титанов Кроноса и Иапета.

С мифолого-исторической точки зрения Прометей является по своим истокам архаическим доолимпийским божеством балканского субстрата, покровителем древнего автохтонического населения. В этом образе сказывается попытка соединить старое местное божество с богами новых племен, пришедших на Балканы. Вот почему Прометей мыслится благодетелем и даже создателем первых людей.

Благодельные функции Прометея наряду с его мудростью, унаследованной от Земли, но облагороженной в условиях классического периода мифологии, создают основу для споров Зевса и Прометея, для непокорности и наказания этого последнего, поскольку в эпоху классической мифологии самым мудрым и великим может быть только одно божество, так же как и вершителем судеб человечества может быть только один владыка. Не случайно в ряде мифов подчеркивается, что Прометей так и не сумел наделить людей законами и правильной общественной жизнью. В "Протагоре" Платона привилегия Прометея — огонь и ремесло, но не государственное устройство человеческого коллектива, вполне чуждое Прометею, в основе своей старинному божеству давно прошедших времен.

Итак, Прометей, а не кто иной, призван был, с точки зрения архаики, пожалеть человеческий род.

Если рассматривать миф об истреблении людей с позиции патриархальной мифологии, то Зевс имел все права быть недовольным их примитивным существованием.

Судя по Эсхилу, ущербность и ничтожество первых людей настолько досаждали Зевсу, что он задумал их погубить, лелея надежду "насадить", как говорится у Эсхила в "Прометее прикованном" (232), новый человеческий род. Примечательно, что здесь используется представление, прекрасно известное в архаической мифологии, — люди вырастают наподобие деревьев, а может быть, они и сами древовидны, и потому жизнь их смутна, инстинктивна и проходит как бы в некой дреме. Их легко уничтожить, так же как вырубить деревья. Но для божества не стоит труда еще раз насадить новый род, может быть, более совершенный и жизнеспособный.

Эсхиловский Зевс замыслил погубить людей с такой легкостью именно потому, что они ничем не отличались от вечно рождающейся и вечно умирающей природной материи. Но вмешательство Прометея изменило все планы Зевса.

Прометей пробрался в кузницу Гефеста и вынес оттуда в полом стволе нартекса[11] (Гес. Теог. 565) искру огня, передав ее людям. Прометей как бы искупил глупость своего недалекого брата Эпиметея (букв. — Крепкий задним умом), виновного в беззащитности людей, истратившего на животных все дары и не позаботившегося о людях.

65. Прометей, создающий человека. Рельеф римского саркофага. III в. н.э. Неаполь. Национальный музей

Прометей наделил людей разумом, научил их строить дома, корабли, заниматься ремеслами, носить одежду, считать, писать, читать. Он внес упорядоченность в их жизнь, научил их различать времена года. И, что особенно важно для древних, обучил приносить богам жертвы, совершать разного рода гадания (Эсх. Пром. 442-504). Можно с полным правом сказать, что "все искусства у людей от Прометея" (там же 506).

Значит, не только ремесла у людей от Прометея, но от него у них связь с богами через жертвы, сопровождаемые особыми ритуалами и целой системой гаданий, что повлекло за собой в дальнейшем выделение особой категории жрецов, возносителей молитв, толкователей воли богов и исполнителей божественных решений.

Есть еще один дар Прометея, о котором почти забыли, но без которого человечество вряд ли смогло бы развиваться. Он вселил в людей "слепые надежды" и вложил в них тем самым стремление к постоянной деятельности (там же 248-250), научил их, собственно говоря, верить мечте.

Характерно, что Прометей причастен еще к одному обману, направленному против воли Зевса и тоже относящемуся к взаимоотношениям людей и богов. Этот обман иные древние мифографы, например Гесиод, даже считали его первым деянием против Зевса, за которым шло уже второе — кража огня. Но, рассуждая логически, сначала Прометею надлежало спасти людей от уничтожения, сделать их более разумными, а затем уже принять участие в основании ритуальных жертвоприношений, установленных богами и людьми в древнем Меконе (в классическое время — область Сикиония на севере Пелопоннеса).

Прометей решил и здесь помочь людям, чтобы не обременять их обильными жертвоприношениями. Он рассек тушу быка, спрятал мясо в содранную бычью шкуру, положив сверху самую худшую часть — желудок. Рядом он искусно сложил кости и прикрыл их сверху блестящим жиром, полагая, что жадный Зевс не заметит обмана и выберет для жертвоприношения именно эту, внешне самую лучшую часть, но на самом деле для богов наихудшую, зато самую выгодную для людей.

Зевс действительно остановил свое внимание на куче, покрытой жиром, однако сделал выбор умышленно, чтобы найти предлог для наказания слишком хитроумного Прометея (Гес. Теог. 535-560).

В результате встречи в Меконе людей и богов невольно выиграли люди, так как решение Зевса непреложно и его выбор был окончательным. Отныне люди стали в честь богов сжигать кости, покрытые жиром. Боги, таким образом, довольствовались ароматным дымом, поднимавшимся к небу. Люди же съедали мясо, посыпанное солью, священной ячменной мукой и хорошо поджаренное на огне, знаменуя этим свою причастность к божественной трапезе и подтверждая жертвоприношением договор двух миров — человеческого и божественного.

66. Прометей с огнем и сатиры. Фрагмент росписи кратера Мастера Диониса. Около 410 г. до н. э. Оксфорд. Музей Ашмола

Разгневанный Зевс должен был неминуемо наслать кару на Прометея и на людей. Поскольку за Прометеем числился первый (или, по Геосиду, второй) обман — похищение огня, то Зевс покарал Прометея, предписав Гефесту приковать его к скалам Кавказа цепями с помощью Власти и Силы, Зевсовых прислужников.

Не забудем, что Прометей, несмотря на безвыходное положение, был тоже вооружен против Зевса, храня в сердце тайну о будущей судьбе последнего. Поэтому Зевс старался уговорить Прометея выдать ему тайну в обмен на свободу, но Прометей был непреклонен, несмотря на все уговоры. Ему оставалось в громах и молниях разгневанного Зевса быть низвергнутым в недра земли, чтобы потом снова появиться на свет, уже на новые Муки.

Ежедневно прилетавший к скале Прометея орел выклевывал в течение мириад лет (мириада — примерно 10 тысяч) его печень, выраставшую заново каждую ночь. А так как Прометей — бессмертный бог, он мог только мучиться, не достигая желанной ему смерти (Эсх. Пром.).

67. Прометей и Атлант. Роспись лаконского килика. Около 550 г. до н. э. Рим. Музеи Ватикана

Соперничество с Зевсом, не то, физическое, на которое отваживались чудовищные порождения матери-Земли, а, можно сказать, интеллектуальное, стоило Прометею великих страданий то ли на Кавказе, то ли на краю земли, где стоит его брат Атлант.

Главное здесь то, что пройдут века, мир изменится, родится новое поколение героев, совершающих подвиги, но Прометею суждено тысячи лет висеть пригвожденным к скалам, оставаясь только свидетелем героических деяний (Аполл. Род. II 1248-1258) в жизни, где ему нет места, где он только поверженный соперник Зевса.

Прометей дождется своего освобождения именно в эти героические времена, хотя, к его досаде, опять-таки по воле Зевса. Но об этом в свое время.

А пока последовало наказание людей, принявших и огонь и выгодные им установления жертв благодаря хитрости Прометея.