ИЗ «ГИМНОВ БОЖЕСТВЕННОЙ ЛЮБВИ» (№ 17)  [198]

ИЗ «ГИМНОВ БОЖЕСТВЕННОЙ ЛЮБВИ» (№ 17) [198]

Коль желаешь, так послушай,

Что творит любви горенье,

И сумей понять, насколько

Всех вещей любовь превыше [199].

— Как превыше? — Вот, послушай,

Как взывает к нам Апостол:

«Выше веденья языков

Ангельских и человечьих,

Выше крепкой, полной веры,

Что горами в силах двигать,

Выше полноты познанья,

Разуменья таинств божьих,

Выше подвигов: раздашь ли

Ты именье и владенье,

Или плоть предашь на муку

Имени Христова ради, —

Но любовь всего превыше!»

Да, превыше, и настолько,

Что едва любовь отымешь,

Все заслуги, все познанье

Утеряют смысл и цену

И помочь душе бессильны.

Если ж грешник и любовью

Беден, и заслугой скуден,

И познаньем, — о, скажи мне,

Что творит он, как дерзнет он

Самого себя Христовой

Вере верным исповедать?

Потому и должно слушать

О любви уроках тайных.

Я сижу в моей келейке

Целоднедно, целонощно,

И со мной любовь незримо,

Непостижно обитает:

Вне вещей, вне всякой твари,

Но во всем и в каждой вещи,

То как жар, как пламя в блеске,

То как облак светозарный,

Под конец же слава солнца.

Словно жаром, греет душу,

И в гореньи сердце тает,

И пронзают дух порывы

Умиленья о Предвечном.

Как бы пламенем охвачен,

Возгорясь душою крепко,

Я в себя воспринимаю

Светоносную зарницу:

Луч она дает мне в душу

И творит мой ум прозрачным,

Указав неприкровенно

Созерцания высоты,

Все открывши, все явивши.

Это все есть цвет прекрасный

Страха божья в верном сердце.

Я же, видя свет лучистый,

Исполняясь ликованья,

Не тому отнюдь ликую,

Что сподобился тех светов;

Но сиянье радость в боге

Мне внушает выше меры,

Ум и чувства захвативши

И всецело изгоняя

Все земные помышленья.

И взлетает быстро ум мой,

Пожелавши причаститься

Силы явленного света.

Но ведь цель ума нетварна [200],

Он же путь свершить не в силах

За пределы всякой твари,

Уловив неуловимый

И нетварный свет Господень.

Так! И все же неустанно

Он стремится к прежней цели:

Он и воздух облетает,

И на небеса восходит,

И пронизывает бездны,

И пределы мирозданья

Ум своей проходит мыслью.

Тщетно! Все, что он находит,

Тварно; цель, как встарь, далеко.

Восскорбев и горько плача,

Разгораясь в сердце крепко,

Вне себя и в исступленьи

Провожу я дни и ночи.

Но приходит, лишь захочет,

Как бы в виде светоносном

Облака, и став недвижно

Над главой моей, лучится

Полнотою светолитья,

Понуждая ум и сердце

К ликованью, к исступленью;

А потом опять уходит,

Я покинут, я оставлен:

Но ценой трудов великих

Углубись в себя, в себе же

Обретаю свет искомый.

В самом средоточьи сердца

Вижу светоч, как бы солнца

Круговидное подобье:

Этот светоч, разгораясь,

Обращает в бегство бесов,

Изгоняет вовсе робость

И внушает духу силу:

Ум становится свободен

От земных напечатлений,

Облачаясь одеяньем

Умозрений запредельных.

Вещи зримые покинув,

И к незримым прилепляясь,

Я приемлю дар великий:

Созерцать, любить Нетварность,

Отрешиться совершенно

От всего, что возникает

И тотчас же исчезает,

И умом соединиться

С Безначальным, Бесконечным,

И Нетварным, и Незримым.

Вот любви и суть и сила.