II. Письмо святого Севера к сестре Клавдии о девстве[876]

II. Письмо святого Севера к сестре Клавдии о девстве[876]

1. О том, сколь великое блаженство на небесах обретает святое девство, мы узнаем еще до [всяких] свидетельств церковных писаний даже по своему собственному опыту, когда выясняем, что высокая награда ожидает тех, кто прошел особое посвящение. Ибо, когда вся масса верующих получает равные дары благодати и все гордятся этими благословениями таинств, девство имеет перед прочими нечто особое, из-за чего в святом и незапятнанном стаде церковном девы - как более святые и чистые за усердие свое - заслуженно отмечаются Святым Духом и через первосвященника Бога приносятся в жертву на алтаре[877]. Воистину, достойная жертва Богу - приношение дорогостоящего животного, но никакая [иная] жертва не будет Ему более угодна, чем образ Свой[878]. Именно о них, я полагаю, Апостол прежде всего и говорит: “Итак, умоляю вас, братья, милосердием Божьим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу”[879]. Следовательно, девство обретает и то, что другие имеют, и то, что другие не имеют, и вместе с тем оно обладает и общей и особенной благодатью, и выделяется особым, как я уже сказал, отличием при посвящении. Ибо авторитет церкви дозволяет нам называть дев невестами Христовыми, поскольку та, которая посвящает себя Богу, как бы одевает свадебные одежды, являя тем самым в высшей степени духовный брак, благодаря которому девы незаметно ускользают от плотского сожительства. И [более] почетно с Богом через брачный договор духовно сочетаться, чем отвергнуть Его любовь ради брака человеческого. В девах наиболее исполнилось то, о чем [говорил] Апостол: “Соединяющийся с Господом есть один дух [с Ним]”[880]. 2. Ибо ценно и бессмертно то, что дева почти сверх природы телесной обуздывает своевольное пламя отроческого вожделения, успокаивает его жаром пробудившейся добродетели духа, изгоняет душевным усилием тягу к телесным утехам, живет вопреки обычаю рода человеческого, отвергает радости брака, пренебрегает сладостью материнства, и потому девы могут расчитывать на награду в этой жизни, даже не дожидаясь будущего блаженства. Велика, как я уже сказал, и удивительна эта добродетель и заслуженно за великие труды свои предопределена дева к великой награде. Сказано: “Так говорит Господь: “Тем [т.е. евнухам - А.Д.] дам Я в доме Моем и в стенах Моих место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям; дам им вечное имя, которое не истребится”[881]. Об этих евнухах Господь вновь повторяет в Евангелии: “И есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царствия Небесного”[882]. И хотя велик труд целомудрия, но еще больше награда; временно обуздание, но вечно воздаяние. Ибо о таких и блаженный Апостол Иоанн говорит, что “они следуют за Агнцом, куда бы Он ни пошел”[883]. Это, я полагаю, так [надо] понимать, что никакое им место во дворце небесном не закрыто и все обиталища Божественного местопребывания им доступны.

3. Но, чтобы ценность девства просияла более явно и можно было понять яснее, что оно у Бога в почете, следует вспомнить, что Господь и Спаситель наш Бог, когда решил даровать спасение роду человеческому, приняв облик человека, [для этого] избрал не иначе как лоно девы, чем показал, что добродетель такого рода ему весьма угодна; и чтобы обоим полам явить преимущество целомудрия, Сам вознамерился остаться девственным, и мать свою оставил девой; тем Он дал пример девства в Себе - мужам, в матери своей - женам, чем было показано, что в обоих полах блаженная и чистая полнота божественности пребывает вполне заслуженно: настолько полнота эта пребывала в матери, насколько обладал ею Сын. Но зачем я так усердствую, разъясняя высокую награду целомудрия и расписывая славное благо девства, когда об этом предмете и не знаю как толком сказать и какими яснейшими доводами подтвердить благодать девства, ведь какой из разумных людей сможет усомниться, что это дело требует большей награды, за больший труд? Ибо всякому известно, что целомудрию не существует либо никакой награды, или [же есть единственно] малая, если этот труд либо отвергается, либо совершается недобровольно. Потому, те всегда не верят в непорочность, кто ее или не имеет, или против своей воли принуждается к ней.

4. Итак, поскольку ныне мы объяснили, что по труду будет и награда непорочности, то для того, чтобы дело, которое и великой добродетелью известно и к великой награде предназначается, не могло быть лишено своего плода, следует бдить более усердно. Ибо насколько более возвышеннее идея, настолько же с большим попечением ее следует охранять. И подобно тому как есть много таких, кто лишается собственного достояния, если не прибегает к помощи дополнительных мер, подобно тому как мед, если он стенами и стражами сот не охраняется и, как я точнее бы выразился, не лелеется, теряет свою природную благодать, ибо не может она сама собой устоять, подобно тому как вино, если оно хранится не в хорошего запаха сосуде, многократно осмоленном, лишается силы природного вкуса, [так и здесь] следует внимательно заботиться о том, как бы не упустить какие-либо необходимые условия [соблюдения] девства, без которых никоим образом результат наверняка не возможно будет получить, и вся работа не принесет никакого плода, или, как говорится, будет бесполезна, поскольку не была подкреплена соответствующими делами. Ведь, если я не ошибаюсь, чистота целомудрия оберегается ради награды Царствия Небесного, ибо совершенно очевидно, что никто не может без заслуги прийти к жизни вечной. Вечная же жизнь может быть обретена только через сохранение всех Божественных указаний, о чем свидетельствует и Писание, говоря: “Если же хочешь войти в жизнь [вечную], соблюди заповеди”[884]. Следовательно жизнью [вечной] не обладает тот, кто не выполнил все предписания заповеди, а кто не будет владеть жизнью [вечной], тот не сможет быть обладателем Царствия Небесного, в котором будут править не мертвые, но живые. Следовательно, одно только девство, которое взыскует славы Царствия Небесного, ничего не добьется, если не будет иметь того, что обещает жизнь вечную, через которую достигается награда Царствия Небесного. Следовательно, прежде всего оберегающим следует сохранять целомудрие и непорочность, уповающим на справедливость Божью - награду за исполнение заповедей, дабы не свелся к нулю труд славной чистоты и воздержания. Всякий разумный человек знает, что девство, по словам Апостола, выше повеления и даже приказания: “Относительно девства я не имею повеления Господня, но даю совет”[885]. Следовательно, когда он дает совет сохранять девство, то не повеление утверждает, но прямо заявляет, что оно выше приказа. Следовательно, всякий, кто соблюдает девство, выполняет больше чем приказ. И тогда он получает [больше], когда делает больше, чем приказано, нежели если бы он делал только то, что приказано. Ибо как ты будешь гордиться, что сделала [что-то] больше, если ныне не делаешь меньшего? Стремясь выполнить Божественный совет, прежде всего следуй заповедям: желая обрести награду девству, обрети [такие] заслуги в этой жизни, чтобы чистота ее смогла быть вознаграждена. Ибо насколько соблюдение заповедей важно для жизни, настолько отступление от них, наоборот, порождает смерть. И кто из-за уклонения будет отдан смерти, тот не сможет надеяться на венец девства и, обреченный к наказанию, [не сможет] ожидать награды целомудрию.

5. Итак, есть три вида добродетелей, через которые вступают во владение Царством Божьим. Первый есть целомудрие, второй - презрение к миру, третий же - благочестие, которые настолько больше дают владеющим, когда они тесно связаны между собой, что едва ли поодиночке могут принести столько же пользы, в то время, как каждая из них сама по себе не значит столько, но настоятельно требует присутствия другой. Следовательно, прежде всего требуется целомудрие, дабы легче последовало затем презрение к миру, ибо теми скорее мир может презираться, кто не удерживается узами брака. Презрение же мира настоятельно требует, чтобы [к нему] было добавлено благочестие, которым с трудом могут исполниться те, кто одержим жаждой земных благ и заботами о мирских удовольствиях. Следовательно, всякий, кто обладает первого рода [добродетелью] - целомудрием, а второго, которое есть презрение к миру, не имеет, чуть ли не бессмысленно владеет первым, поскольку не обладает вторым, ради которого был обретен первый. И если первый и второй [роды добродетели] имеет, а ему третьего, который есть благочестие, не хватает, то напрасно трудится, поскольку ранее упомянутые два особенно требуют третьего. Ибо какая выгода иметь при целомудрии презрение к миру и, имея это, примыкающим к ним не обладать? И зачем тебе отвергать заботы мира, если благочестие, которое посредством все того же целомудрия, все того же презрение к миру тебе должно иметь, не бережешь? Ведь, как первый род [добродетели] близок ко второму, так первый и второй близки к третьему; если же последнего нет, то ни первый, ни второй пользы не принесут.

6. Ты, наверное, скажешь: “Так научи же меня, что есть благочестие, чтобы, если я познаю [это], то легко смогла бы исполниться им”. Скажу кратко, как смогу, и воспользуюсь простотой общеупотребительных слов: по той причине мы поступаем так, что никак не должно затемнять [смысл] более искусными словесами красноречия, но следует прояснять его более простыми описаниями словесного дара. Ведь дело необходимое для общей пользы следует всем разъяснять простым словом. Итак, благочестие есть ничто иное, как не грешить, не грешить же означает блюсти предписания заповеди. Соблюдение же предписаний исполняется двояко: чтобы ты не делала ничего из того, что запрещается, и стремилась исполнять все, что велено. Это - то, о чем сказано: “Уклоняйся от зла и делай добро”[886]. Ибо я не хочу, дабы ты считала, что благочестие состоит [только] в том, чтобы ты не делала зла, когда и не делать добро [уже] есть зло и в обоих случаях присутствует искажение заповеди, поскольку кто скажет: “Уклоняйся от зла”, тут же добавит: “И делай добро”. Если ты избежала зла, но не делаешь добра, ты преступаешь заповедь, что происходит не только при избегании злых деяний, но и при несовершении добрых дел. Ибо не только то тебе предписывается, чтобы ты не лишала одетых их одежды, но и чтобы одела раздетого в свою, не только чтобы не отнимала у имеющего его хлеб, но и неимеющему охотно своего уделила, и не только, чтобы нищего не лишила своего гостеприимства, но чтобы изгнанного и неимущего ты приняла в свое [общение]. Ибо велено нам: “Плачьте с плачущими”[887]. Как же мы с ними [можем] плакать, если никак не участвуем в их нуждах, и никакой помощи им в тех делах, из-за которых они плачут, не оказываем? Ведь Бог ищет не бесплодную влагу наших слез, но доказательство боли [этой] слезы. Он желает, чтобы ты так беду другого чувствовала, как свою. И как себе ты пожелала бы помочь, если бы сама оказалась в такой нужде, то так же помоги и другому: “Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними”[888]. Ведь известно, что глумливо и неблагочестиво с плачущими плакать и не желать, когда ты можешь [это], помочь им[889]. Ведь Спаситель наш плакал с Марией и Марфой, сестрами Лазаря, и [тем самым] явил чувство великого милосердия свидетельством [своих] слез[890]. И вскоре последовали доказательства делом подлинного благочестия, когда воскрешенный Лазарь, который и послужил причиной слез, был обратно возвращен сестрам. Было благочестиво и плакать с плачущими, и причину слез уничтожить. И Всемогущий, опечалившись, сделал [это]. Однако тебе не предписывается [совершать] нечто невозможное[891], [ибо] тот исполнит все, кто делает то, что в его силах.

7. Но, как мы уже начали говорить, недостаточно христианину [только] воздерживаться от зла, если он при этом не исполняет долга добрых дел, ибо тем, и даже высшим свидетельством, подтверждается, что Господь грозит пребыванием в вечном огне, говоря всем виновным, которые, хотя ничего дурного не сделали, но и доброго тоже: “Тогда скажет [Христос] и тем, которые по левую руку: “Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный дьяволу и ангелам его. Ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал Я и вы не напоили Меня” и т.д[892]. Не сказал: идите от Меня проклятые, ибо убийства, ибо прелюбодеяния или ибо воровство вы совершали; хотя они и не творили зла, но поскольку и добра не делали, то прокляты они и осуждены на кару вечной геенне, не потому что они совершали то, что им было запрещено, но потому что не пожелали исполнять того, что им было предписано. Поэтому следует помнить о том, что может ожидать тех, кто еще до сих пор творит что-либо из того, что запрещено, когда даже те обречены к вечному огню, кто не делает того, что велено. Ибо я не желаю, дабы ты утешалась тем, что, если кое-что ты и не сделаешь, то кое-что все-таки успеешь[893], когда написано: “Кто соблюдает весь закон и согрешит в чем-нибудь одном, тот становится виновным во всем”[894]. Ибо Адам, [например], согрешил только раз и пал: и ты полагаешь, что можешь жить, многократно совершая то, за что другого, хотя он только один раз совершил [это], Бог погубил? Как ты думаешь, велико ли преступление, совершенное Адамом, из-за которого он заслуженно[895] был осужден на суровую кару? Итак, поразмыслим, что он сделал: вопреки приказанию съел плод с дерева. И всего-то? Из-за плода древесного Бог наказал человека смертью? Не из-за плода того древа, но за небрежение повелением. И Тот, Кто сказал Адаму не есть плода с дерева, и тебе приказывает, дабы ты не злословила, не лгала, не клеветала, не слушала клеветника, чтобы никогда не клялась, чтобы не распалялась страстью, не завидовала, не охладевала, не была жадной, чтобы никому злом за зло не воздавала, чтобы почитала врагов своих, чтобы злословящих благословляла, чтобы за поносителей и гонителей своих молилась, чтобы ударившему [тебя по одной щеке] подставляла другую, чтобы в светском суде не судилась, чтобы, если кто пожелает взять твое, безропотно ты отдала, чтобы зло гневливости и ревности и недоброжелательства ты в душу свою не допускала, чтобы прегрешение жадности ты избегала, чтобы побереглась зла всяческой гордыни и хвастливости, и примером смирения и кротости Христа жила, избегая во всем сообщества злых, чтобы совместно с растлителями, или алчными, или злословящими, или завистниками, или насильниками, или пьяницами, или жадными никакой пищи ты не вкушала. Если все это ты отвергнешь, то, поскольку [Бог] пощадил Адама, Он пощадит и тебя. Ведь тем более необходимо пощадить того, кто был неопытен и юн, и пусть этот пример удержит и никогда ранее не грешившего и падшего вследствие греха своего. Но если после таких свидетельств, после заповедей, после пророков, после Евангелий, после Апостолов, пожелаешь ты согрешить, я не знаю, как Он сможет быть к тебе снисходительным.

8. Утешаешь ли ты себя [мыслью] о превосходстве девства? Вспомни, что Адам и Ева погрешили против девства и непорочность тела не помогла грешникам. Дева, которая грешит, должна быть уподоблена Еве, а не Марии. Не отрицаем мы, что в этом случае [существует] лекарство покаяния, но призываем уповать на бoльшую награду, чем должна последовать при прощении. Ибо стыдно требовать прощения проступка, когда ожидают славы девства, и не дозволено что-либо [подобное], когда себя ограждают даже от дозволенного: ведь [на этот случай] разрешено вступление в брачный союз. И как должны быть прославлены те, кто ради любви Христа и славы Царствия Небесного презрел узы брака, так должны быть прокляты те, кто ради удовольствий невоздержанности, когда посвятили себя Богу, превратно использовали апостольское лекарство. Ибо, как мы уже сказали, те, кто отказываются от брака, не недолжное, но должное отвергают. Точно так же, если они клянутся, если злословят, если клевещут, если терпеливо выслушивают клеветников, если воздают злом за зло, если в грех алчности по отношению к другим, и жадности - к своим, впадают, если они обуреваемы ядом ревности и зависти, неприличное или говорят, или думают, если они преуспевают в стремлении угождения плоти, украшая и ублажая ее, если другое недозволенное, как это обычно бывает, делают, что будет пользы им избегать того, что дозволено, когда они творят то, что не дозволено? Если ты желаешь себе блага [тем], что отвергаешь дозволенное, смотри, чтобы не делала что-либо из того, что не дозволено. Ибо глупо страшиться того, что меньше и не бояться того, что больше (то есть, не уклоняться от того, что запрещается, избегая того, что прощается)[896]. Апостол говорит: “Незамужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святой и телом и духом; а замужняя заботится о мирском, как угодить мужу”[897]. Он указывает, что замужняя угождает мужу, помышляя о мирском, незамужняя же Богу, то есть Тому, Кто никакой заботы о светском не проявляет. Потому, скажи мне, кому желает угодить та, которая не имеет мужа, но все же помышляет о мирском? Не будет ли [в таком случае] замужняя [выглядеть] предпочтительнее? Ибо последняя, помышляя о мирском, тем самым угождает и мужу, та же ни мужу, которого она не имеет, ни Богу угодить не сможет. Но на это и указывает нам [Апостол], не обходя молчанием данного [вопроса], ибо говорит: “Незамужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святой и телом и духом”. (“О Господнем, - говорит он, - заботится”; не о мирском, не о человеческом, но заботится о Боге)[898]. Следовательно, что же является Господним? Апостол отвечает: “[То], что истинно, что честно, что справедливо. что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала”[899]. Те девы Божьи, которые святые и подлинно апостольские, днем и ночью беспрерывно размышляют и думают [о Боге]. Божье также - Царствие Небесное, Божье - воскресение мертвых, Божье - бессмертие, Божья - нетленность, Божье - сияние солнца, которое обещано святым: “Тогда праведники воссияют как солнце в Царстве Отца их”[900]: Божьи - многочисленные обиталища праведных на небесах, Божий - плод сам-тридцать, сам-шестьдесят и даже сам-сто[901]. Так мыслят они и по этим их делам могут быть удостоены награды те, кто считает себя Божьими. Божии также заповеди Ветхого и Нового Заветов, в которых святые речи Его слова отразились; об этом всякий раз беспрерывно размышляют девы, полагая, что они - Божьи и что исполняется в них пророчество: “Вечно то, что основано на прочном камне и заповедь Божья в сердце святой женщины”[902].

9. Далее, как же “угодить Господу”, Господу, говорю я, а не людям, “чтобы быть святой телом и духом”[903]. Не сказал Апостол, чтобы быть святой [каким-либо] одним членом или только телом, но чтобы быть святой телом и духом. Ибо член есть часть тела, тело же есть сумма всех членов. Следовательно, когда он говорит “чтобы быть святой телом”, то свидетельствует, что все члены девы должны быть освящены, ибо [никакой] пользы не будет от освящения прочих членов, если обнаружится порча даже в одном из них. И не будет святым то тело, состоящее из всех членов, если хотя бы один из них был осквернен. Но да будет более ясным и понятным то, о чем я говорю, да будет дева чиста святостью всех членов [своих[904], ведь даже если] грешить только языком, ибо он либо хулит, либо ложное свидетельство говорит, то неужели же все члены освободили один, и из-за одного будут осуждены другие? Следовательно, если не будет пользы от освящения других членов, когда в одном пребывает грех, то насколько же более бесполезна непорочность одного, если все [члены] поражены мерзостью разнообразных грехов!

10. Потому, прошу тебя, дева, дабы не уповала ты на одну только стыдливость, не надеялась на непорочность одного члена, но, следуя Апостолу, тщательно хранила святость [всего] тела. Голову [свою] очисти от всякой мерзости мира, ибо преступно после освящения помазанием быть оскверненной или шафрановой краской или соком любого другого цвета, [пусть] даже напыляя [их], или быть украшенной золотом, или драгоценными камнями, или любой другой земной роскошью, ибо дева уже сияет, украшенная блеском небес. И великим поруганием Божественной благодати является предпочтение украшению земному и мирскому. Очисти лицо [свое], ибо человеческих, а не Божественных дел надо стыдиться, и обрети то смущение, которое ведет не ко греху, но к благодати Божьей, как гласит Писание: “Есть стыд ведущий ко греху, и есть стыд - слава и благодать”[905]. Шею [свою] очисти, дабы не несла она волос, [стянутых] золотой сеткой, и навешанных украшений, но пусть лучше носит те украшения, о которых Писание говорит: “Милость и истина[906] да не оставляют тебя”[907]. Глаза [свои] очищай от земного до тех пор, пока не отвернешь ты их от всяческого вожделения, а от взглядов нищих никогда не отводи и сохраняй их свободными от всяческой краски в той чистоте, в которой они были сотворены Богом. Язык [свой] очисти от мирской лжи, ибо “клевещущие уста убивают душу”[908]; очисти [его] от мирского злословия, от клятв, от лести, клятвопреступления. Я не хочу, чтобы ты подумала, будто я нарушил порядок перечисления, что прежде мне нужно было сказать “от клятв должен быть отвращен [язык]”, чем от клятвопреступления. Но именно тогда ты легко избежишь клятвопреступления, когда вообще не будешь клясться, дабы в тебе исполнилось слово: “Удерживай язык свой от зла и уста свои от коварных слов”[909]. И помни слова Апостола: “Благословляйте, а не проклинайте”[910]. Но также и это почаще вспоминай: “Смотрите, чтобы кто кому не воздавал злом за зло, или ругательством за ругательство; напротив, благословляйте, зная, что вы к тому призваны, чтобы наследовать благословение”[911]. И это: “Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный”[912]. Ибо грешно, если те же уста, которыми ты славишь, вопрошаешь, благословляешь и хвалишь Бога, оскверняются грязью какого-либо греха. Я не знаю какая [должна быть] совесть у того, кто одним и тем же языком обращается к Богу и им же лжет, злословит и клевещет. Бог внимает Святым устам и быстро откликается на такие молитвы, которые возглашаются непорочным языком. Очисть уши [свои], дабы слух твой открывался только святым и истинным словам, дабы никогда не воспринимали они неприличные, или непристойные, или мирские слова, или слушали что-либо умаляющее другого, потому как написано: “Огради уши твои тернием и не желай слышать дурной язык”[913], дабы могла ты быть соучастником того, о котором сказано: “Ибо праведен был, слушая и видя”[914], что означает, что ни глазами, ни ушами он не грешил. Очисти руку [свою], “дабы не была распростертою к принятию и сжатою при отдании”[915], чтобы не [была она] готова к подношению, но ко всем делам милосердия и благочестия [всегда] открытой. Очисти ноги [свои], дабы двигались они не широкой и торной дорогой, которая ведет к прельщению мира и богатым пирам, но больше следовали трудным и узким путем, который ведет к небесам, ибо написано: “Прямой путь свершайте ногами вашими”[916]. Знай же, что члены тебе дадены Богом-Создателем не для пороков, но для добродетелей; и когда все суставы свои ты очистишь от всей грязи грехов и освятишься всем телом, тогда познаешь в себе [все] достоинство непорочности и со всем основанием ожидай награды [своему] девству.

11. Что есть святость в теле, хотя и кратко, но достаточно полно, я полагаю, объяснил; теперь то, что означает “и духом” должны мы разобрать - это значит, что ничто непозволительно совершать и не должно допускать этого [даже] в помыслах. Ибо святой, как телом, так и духом, назовут ту, которая ни разумом, ни сердцем не грешит, зная, что Бог, помимо всего прочего, еще и сердцевед, а потому дева побеспокоится о том, дабы всячески иметь вместе с телом и душу чистую от греха, зная, что написано: “Больше всего хранимого храни сердце свое”[917], и еще: “Бог любит святые сердца и взяты будут к нему все непорочные”[918], и в другом месте: “Блаженны чистые сердцем; ибо они Бога узрят”[919]; я полагаю, что это сказано о тех, совесть которых ни в каком прегрешении их не уличит, о них, я думаю, Иоанн сказал в послании: “Если сердце наше не осуждает нас, то мы имеем дерзновение к Богу, и, чего ни попросим, получим от него”[920]. Я не хочу, дабы ты посчитала, что тебе будет преступлением бежать от греха, если желание не доведено до конца, ибо написано: “Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с ней в сердце своем”[921]. И не говори “хотя я и подумала, но ведь не сделала же”, ибо все равно преступно вожделеть о том, что преступно делать. Потому и блаженный Петр повелевает, говоря: “Очистив души ваши”[922], как если бы кто не знал никакого [повреждения] души и не пожелал бы ее очистить. Но это место перекликается с другим: “Это те, которые не осквернились с женами, ибо они девственники; это те, которые следуют за Агнцем, куда бы он ни пошел”[923]. Тут мы должны более внимательно рассмотреть и обратить внимание на то, по одной ли [только] непорочности и целомудренности они заслуженно причисляются к сообществу Бога и по всем сферам небес распространяются, или им оказывается иная помощь, дабы девство достигло славы такого великого блаженства. Но как мы можем это узнать? Если я не ошибаюсь, из других строк, в которых написано так: “Они искуплены из людей, как первенцы Богу и Агнцу. И в устах их нет лукавства; они непорочны пред престолом Божьим”[924]. Следовательно, ты видишь, что не только на одном члене может пребывать Божье присутствие, но на [всех] тех, которые помимо девства вели непорочную жизнь [вдалеке] от всякого греховного общения. Потому-то дева и отвергает весьма категорически брак, поскольку так ей легче, даже общаясь с замужними, предохранить себя от всякого преступления и полностью исполнить повеление заповеди. Ибо, если она не выходит замуж и, тем не менее, совершает [прегрешение], к которому и замужним велено быть непричастными, то что за польза не выходить замуж? Ибо, хотя никому из христиан не позволено грешить, и все, и каждый очистились крещением в Духе, все же следует стремиться к непорочной жизни, дабы церковь, которая, как написано, “не имеющая пятна, или порока, или чего-либо подобного”[925], смогла воспринять детей своих; и многим надо преисполниться деве, которую не спасет ссылка ни на мужа, ни на сыновей, ни на другую нужду[926], чтобы меньше исполнять Священное Писание, и никакое оправдание, если она согрешит, не сможет ее защитить.

12. О, дева, береги в себе то, что предназначено к великой награде. Славны у Господа добродетели девства и целомудрия, если заблуждениями зла и грехов не умаляются. Осознай же свое положение, осознай место, осознай цель. Невеста Христа, тебе сказано: смотри, дабы не допустить что-либо недостойное Того, Которому ты обручена. Быстро Он подпишет развод, если увидит в тебе какую-либо непристойность. Ибо всякая [дева] распаляется залогами человеческого обручения, сразу же у домашних, у близких, у друзей [и рабов] тщательно и усердно выспрашивает [все] о женихе, какой у юноши характер, что больше всего он любит, каковы его доходы, образ жизни, какими привычками руководствуется, какие дает обеды, какими деяниями особо известен и знаменит. И, когда разузнает все это, так себя во всем сдерживает, что угождает характеру жениха своей покорностью, своей привлекательностью, своим усердием, [всей] своей жизнью. И ты, имеющая женихом своим Христа, у домашних и близких этого жениха спроси о Его характере, настойчиво и искусно узнай чем Он особо знаменит, какое сочетание одеяний в тебе Он полюбит, какого рода украшений Он желает. Говорит тебе ближайший к Нему Петр, который даже женам не разрешал телесного украшения, как он сам пишет в послании: “Также и вы, жены, повинуйтесь своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были, когда увидят ваше чистое богобоязненное житие. Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно перед Богом”[927]. Говорит и другой Апостол, блаженный Павел, который, написав Тимофею, преподносит то же самое наставление для верных жен: “Чтобы также и жены, в приличном одеянии, со стыдливостью и целомудрием, украшали себя не плетением волос, не золотом, не жемчугом, не многоценною одеждой, но добрыми делами, как прилично женам, посвящающим себя благочестию”[928].

13. Но, возможно, ты скажешь: почему те же апостолы не приказали этого? Потому что они повелели не необходимое, дабы не таким девам [это] напоминание не показалось скорее укором, чем увещеванием. Но такие и не думали когда-нибудь быть столь легкомысленными, чтобы предпочесть [Христову] браку преходящие телесные и земные украшения. Дева должна украшать и убирать себя праведным делом: ибо как она сможет понравиться жениху своему, если не предстанет убранной и украшенной? Так пусть же украсится, но более ценными украшениями и уберется духовно, а не телесно, ибо Бог желает в ней не телесного, но духовного украшения. Потому и ты, если желаешь всей душой быть любимой Богом и пребывать в Нем, убери ее всем усердием и изукрась духовными одеждами. Ничего некрасивого, ничего мерзкого пусть в ней не будет. Да воссияет она золотом благочестия, заблистает самоцветами святости и засверкает перлом драгоценнейшего целомудрия; пусть облечется вместо виссона и шелка в тунику милосердия и благочестия, следуя тому, что сказано: “Итак, облекитесь, как избранные Божии, святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение”[929] и так далее. И пусть дева не ищет прелести белил и другой краски, но да возымеет белизну невинности и простоты, пусть довольствуется розовой краской скромности и горящим пурпуром стыдливости. Да очистится она щелочью небесного учения и омоется омовениями духовными. Пусть не останется на ней никакой порочности, никакого пятна прегрешения. И чтобы никогда не пахло зловонием греха, пусть натрется она благоухающей мазью мудрости и познания.

14. Такого рода украшений ищет Бог и такого строя души жаждет. Помни, что тебе, дочери Бога, сказано: “Слыши, дщерь, и смотри”[930]. Но и ты сама, всякий раз, когда поминаешь Бога Отца, свидетельствуешь, что ты Его дочь. Следовательно, если ты - дочь Бога, смотри, как бы не сделать что-нибудь из того, что Богу Отцу несоответственно, делай все как [подобает] дочери Бога. Познай же как ведут себя дочери знатных мира сего, каким обычаям привержены и каким наставлениям следуют. Такая [пребывает] в некоторых скромность, такая строгость, такая воздержанность, что они выделяются из обычного ряда прочих людей человеческим благородством и, чтобы не наложить ненароком на почтенных родителей своих пятна бесчестия через свое падение, стараются они среди людей привычки явить, в некотором смысле, другую природу. Следовательно, и ты оглянись на свое происхождение, на род [свой] посмотри, на славу знатности обрати внимание. Уразумей, что ты дочь не только человеку, но и Богу, и украшена знатностью Божественного рождения. Тaк себя покажи, чтобы в тебе было видно небесное рождение и сияло Божественное благородство. Пусть будет в тебе беспримерная строгость, удивительная добродетельность, изумительная скромность, чудесное терпение, девичья поступь, подлинно скромный облик, слово всегда рассудительно и сказано в свое время, чтобы всякий, кто тебя увидит, восхитился бы и сказал: “Откуда среди людей такое смирение небывалой строгости? Откуда робость стыдливости, откуда скромность добродетельности, откуда зрелость мудрости? Это не наставление человеческое и не наука смертного. Чем-то небесным в земной оболочке пахнуло мне. Я думаю, что в некоторых людях пребывает Бог”. И, когда он узнает, что ты служительница Христа, то впадет в великое оцепенение и поймет сколь велик Господин, если у Него такая служанка.

15. Итак, если ты желаешь быть с Христом и быть на Его стороне, тебе должно жить примером Христа, Который столь был чужд всякого коварства и подлости, что даже врагам своим не воздавал, а точнее, молился за них. Потому я не хочу, чтобы ты считала христианскими те души, которые, я не скажу, ненавидят братьев и сестер, но которые не любят ближних своих всем сердцем и помыслом перед свидетельством Бога, когда христианам по образу Христа должно любить даже врагов. Если ты стремишься иметь сообщество святых, очисти душу размышлением о коварстве и подлости. Никто да не обманет тебя, никто ложным словом да не совратит. Только святых и праведных и простых и невинных и чистых воспримет небесный чертог: нет места у Бога для зла. Кто стремится царствовать с Христом, тот должен очиститься от всяческого насилия и обмана. Ничто так не враждебно Богу, ничто так не осуждаемо Им как ненависть к кому-нибудь, как желание досадить кому-нибудь, и ничто так не одобряется [Им], как любовь ко всем. Ибо Пророк, свидетельствует, поучая: “Любящие Господа, ненавидьте зло”[931].

16. Смотри, дабы ни в чем ты не возлюбила человеческую славу и чтобы ты не была отнесена к той части, о которой написано: “Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу?”[932]. И о которых через Пророка сказано: “Умножь их бедствия, [Господи], умножь бедствия знатных этого мира”[933], и в другом месте: “Устыдитесь похвальбы и попреков ваших перед лицом Господа”[934]. Потому я не хочу, чтобы ты смотрела на тех мирских, а не на Христа; на дев, которые, не думая о предназначении своем и положении, веселятся в наслаждениях, радуются в богатстве и похваляются телесным происхождением; те, кто твердо верят, что они дочери Бога, никогда не восторгаются человеческой знатностью после рождения в Боге и не хвастаются повсюду положением отца; если они считают своим отцом Бога, то не любят они знатность плоти. Что ты, о неразумная, упиваешься и тешишься знатностью рода? [Первоначально] Бог сотворил двух людей, от которых произошло все множество рода человеческого; не равенство происхождения определяет мирскую знатность, но суетность честолюбия. Действительно, ведь все мы через благодать Божественного крещения делаемся равными и никакого различия не может быть между нами, обновленными вторым рождением, через которое, как богатый, так и бедный, как свободный, так и раб, как знатный, так и незнатный делается сыном Божьим и земная знатность затеняется сиянием небесной славы, и уже совершенно ни в чем не уступает тот, кто в прошлом, в земных почестях был неравным, будучи равно [со всеми] покрыт славой небесной и Божественной. Там уже нет места незнатности и никто не низок, ибо его украшает величие рождения в Боге, за исключением тех, кто не считает, что небесное дoлжно предпочесть человеческому[935]. Или, если они думают, что будет весьма тщеславным выделяться среди меньших, [когда] они знают равными себе бoльших, и уже на земле они живут среди тех, которых они считают равными себе на небесах. Ты же прежде всего Христа, а не мира дева, потому беги всякой славы этой жизни, дабы обрести ее, обещанную тебе, в будущем.

17. Избегай словопрения и дел гордыни, беги также поводов к раздору и ссорам. Ибо, если, согласно учению Апостола, “рабу Господа не должно ссориться”[936], то насколько же больше - служанке Бога[937], пол которой обязывает ее быть куда как более стыдливей, а душа - более воздержанной. Язык свой удерживай от злословия и наложи узду заповеди на уста свои, дабы тогда [только], если все же так случится, ты говорила, когда молчать грешно. Берегись, дабы не сказать что-нибудь такого, что приведет к порицанию. Сказанное слово [подобно] пущенному камню, поэтому следует не раз подумать, прежде чем что-либо говорить. Ибо блаженны те уста, которые никогда не пожелают взять обратно что-либо [из сказанного]. У целомудренного ума и слово должно быть таким же, оно всегда больше назидает слушателей, чем умаляет их, что и предписывает Апостол, говоря: “Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших, а только доброе для назидания в вере, дабы оно доставляло благодать слушающим”[938]. Обилен язык, взывающий к Богу, ибо он знает как выстроить слова о Божественных делах, святы уста, из которых всегда проистекает небесное красноречие. Бойся, по слову Писания, яда злобствующих завистников, ибо Пророк напоминает, что [он может раствориться] даже среди добродетелей совершенного человека, если в присутствии праведника уничижается злодей, который сказал против ближнего [своего] непроверенное. Потому не позволено тебе терпеливо выслушивать поношение другого, если ты не желаешь быть предметом обсуждения других. Ибо нечестиво все, что выступает против благой вести Христа, а ты терпеливо будешь выслушивать что-либо такое о другом, что трудно вынести. Всегда приучай язык свой говорить о добрых, и слух свой больше склоняй к похвале добрых, чем к поношению злых. Смотри, дабы все, что ты хорошо делаешь, ты делала во имя Бога, зная, что настолько тебе воздастся от Него, насколько исполнишься ты к Нему благоговением и любовью. Старайся больше быть святой, чем казаться, ибо ничего не дает высокая оценка [людей], когда [в действительности ничего] нет, и в двойном грехе виновен тот, в кого верят, а он [того] не имеет, и [когда в том] чего не имеет, притворяется.

18. Помню одну вдову, больше усердствовавшую в постах, чем в пирах, которая не покидала храм во время постов и служб, служа Богу днем и ночью. И если эта вдова, пусть даже и еврейка, была таковой, то какой же ныне следует быть Христовой деве? Возлюби больше пиров Священное Писание и стремись, дабы насыщалась ты духовными трапезами, и лучше ищи такую пищу, которой бы больше душа подкреплялась, чем тело. Беги вида мяса и вина, как разжигателей страсти и подстрекателей похоти. И тогда только вином пользуйся[939], когда боль желудка или сильная слабость тела побудит [к этому]. Побеждай гневливость, сдерживай гордыню и все то, что после совершения приведет к раскаянию, избегай ненависти, как явного преступления. Следует быть весьма спокойной и тихой разумом и от всякого возбуждения гнева искать прибежища в Боге, что засвидетельствовано через Пророка: “А вот на кого я призрю: на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим[940]”. Поверь, что Бог - очевидец всех дел и помыслов твоих, и берегись, дабы не совершить или подумать того, что непотребно перед очами Бога. Когда ты пожелаешь предаться молитве, так ее возноси, словно ты будешь говорить с Господом. 19. Когда будешь петь псалом, слова его ты должна понимать и стараться в [местах] ударения [вкладывать] больше души, чем сладости звонкого голоса. Ибо слезы поющего псалмы Бог одобряет больше, чем дар пения, как говорит Пророк: “Служите Господу со страхом и радуйтесь перед ним с трепетом”[941]. Когда есть страх и трепет, тогда присутствует не возвышение голоса, но полная слез и плача робость. Ко всем деяниям своим прикладывай старание, ибо написано: “Проклят, кто дело Господне делает небрежно”[942]. Возрастет в тебе с годами благодать, умножится с возрастом праведность и вера твоя тем совершеннее будет, чем старше ты станешь, ибо Иисус, который оставил нам пример [Своей] жизни, был угоден перед лицом Бога и людей не только телесным возрастом, но мудростью и духовной благодатью. Все то время, в течение которого ты не чувствуешь, что [становишься] лучше, считай потерянным. Избрав целью девство, сохрани его до конца, ибо усилие требуется не только для того, чтобы начать, но и закончить, как говорит Господь в Евангелии: “Кто упорствует[943] до конца, спасется”[944]. А потому бойся давать даже повод для какого-либо вожделения, ибо жених твой, Господь - ревнив: более преступно прелюбодейство против Христа, чем против мужа[945]. Потому, будь образцом жизни для всех, будь примером, будь на деле впереди тех, кого ты превосходишь в святости целомудрия. Являй собой деву во всем: пусть никакой дурной мысли не возникает в твоей голове. Чье тело непорочно, пусть и образ жизни того будет незапятнанным. И поскольку в начале письма мы предупредили, что ты - принесенная Богу жертва, то непременно святость Свою Он уделит и другим, дабы всякий получил от Его достоинства, и поскольку сама ты есть участница священнодействия, то тогда через тебя, словно через Божественную гостию, освятятся [все] прочие, когда всем и во всем ты явишь такую святость, что каждый, кто узнает твою жизнь либо понаслышке, либо воочию, почувствует силу святости и поймет, что столько благодати он может почерпнуть себе из твоего образа жизни, что сразу, как возжелает тебе подражать, сам станет достоин жертвы Божьей[946].