XLIV .

XLIV.

1. Но насколько становилось их меньше, настолько же оставались они непреклонными. Самыми упорными среди них были наши Фегадий и Серваций, епископ тунгров[668]. Поскольку они на угрозы и запугивания не поддавались, Тавр пытался привлечь их на свою сторону уговорами и даже, плача, умолял, чтобы они смягчились. Запертые в городе, епископы уже седьмой месяц пребывали в нем, испытывая превратности зимы и скудость пищи, не имея никакой надежды на разрешение уехать: когда же наконец этому наступит конец? 2. И вот они из многих последовали одному примеру и в качестве его взяли самый достойный. Ибо Фегадий, приготовившийся к ссылке, даже потребовал для себя казни: потому как не собирался соглашаться с написанной арианами верой. 3. В таких прениях прошло несколько дней, но после того, как постепенно стали продвигаться все к примирению, и он стал понемногу уступать, убежденный, в итоге, такого рода аргументом: 4. Валент и Урзакий уверяли, что представленная вера соответствует кафолическим взглядам и что восточные посчитали для себя грехом отвергнуть изложенное при участии самого императора; да и как положить предел раздорам, если то, что устроило восточных, не нравится западным? 5. Наконец, если им показалось, что в представленной вере что-то выражено не достаточно полно, пусть сами и добавят то, что посчитают нужным; и пусть они окажутся среди тех, кто присоединится к согласию. Эта гладкая речь тронула души всех и не пожелали более наши противиться, стремясь хотя бы таким образом завершить это дело. 6. Затем приступили к заслушиванию окончательного решения, составленного Фегадием и Сервацием, в котором прежде всего анафематствовался Арий и все его нечестивые измышления, и кроме того заявлялось, что Сын равен Отцу, безначален и безвременен. 7. Тогда Валент, будто бы поддерживая наших, подкинул предложение, содержащее тайный умысел, о том, что Сын не есть творение Отца, как прочие твари; и ввел в заблуждение слушающих ложью речей своих. Ибо этими словами отрицается то, что Сын подобен прочим творениям, но утверждается всего лишь, что Он - тварь, но более других. 8. Итак, ни одна из партий в душе не могла считать себя выигравшей или проигравшей, ибо сам текст веры был за арианами, решение же собора, с последующими добавлениями, было за нашими, за исключением того, что добавил Валент, смысл которого тогда не понимался и лишь позже на него было обращено внимание. После этого собор был распущен: хорошее начало завершилось позорным исходом.