11. Вечное сознание

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

11. Вечное сознание

В начале наших размышлений мы уже говорили, что не может быть истории жизни Иисуса в том смысле, в каком можно говорить, например, об истории святого Франциска. Сведения о Нем дошли до нас не в форме исторического изложения, а в форме благо-вествования. Евангелисты не ставили себе целью описать в точной последовательности событие за событием, но они стремились донести до людей личность, учение, искупительное дело Христа, дабы они уверовали. Порядок изложения диктуется задачами благо-вествования, и часто бывает трудно, а иногда и невозможно установить точно последовательность событий. Путешествия Иисуса в Иерусалим могут служить опорными точками, но и их число нельзя установить с уверенностью. Очевидно, что во время Своего общественного служения Он побывал в Иерусалиме по меньшей мере три раза. Но мы ведь не занимаемся здесь историческим исследованием. Кого интересует именно оно, должен обратиться к научным трудам по Новому Завету и жизни Иисуса. Цель нашего изложения служит тому, для чего написаны сами Евангелия. Оно должно помогать более ясному видению Его образа, более глубокому пониманию Его слов, более правильному усвоению смысла Его жизни.

По всей вероятности, Иисус посещал столицу чаще, но для истории Его благовествования и приема, который оказывал Ему народ, три Его путешествия в Иерусалим особено важны. Первое состоялось, вероятно, сразу после крещения и искушения в пустыне: о нем рассказывает Иоанн во второй главе своего Евангелия (13-25). Иисус приходит в Иерусалим со Своими учениками, он очищает храм от торговцев, руководители народа ведут себя холодно и наблюдают, держась в стороне. Потом происходит второе посещение Иерусалима, на праздник Кущей, значит, осенью. Ко времени этого посещения относятся события, изложенные Иоанном с седьмой по девятую главу, а может быть, и исцеление у купальни Вифезда (Ин 5). Тут конфликт выражается открыто. Фарисеи стараются убрать Его со своего пути, и Иисус обвиняет их в том, что они противятся Богу. Потом Он - частично через языческую область, через Сидон и Тир - возвращается в Галилею. Там назревает новый конфликт. Дело доходит до решения, открыто принимаемого против Него и Его благовестия, может быть, в связи с возвещением об установлении Евхаристии (Ин 6). С этого времени значительная часть общественности враждебно относится к Нему; даже многие ученики больше не следуют за Ним. Иисус ведет Себя очень сдержанно. Его учение касается главным образом сокровенной сути христианской жизни. Он знает, что Ему остается путь смерти, и снова перед Пасхой отправляется в Иерусалим, где затем все свершается. Мы будем теперь говорить о решении, принятом в Иерусалиме на празднике Кущей и о так называемом иудейском кризисе.

Иисус совершил чудо - «дело», как Он Сам это называет (Ин 7.21). Он исцелил человека, может быть, речь идет о больном у купальни Вифезда (Ин 5.1-9). Исцеление произошло в субботу, что вызвало большое возбуждение, и ревнители обвиняют Его в нарушении Закона. Как обычно при подобных обстоятельствах, Иисус отвечает, указывая им на нелепость их обвинения: если человек появляется на свет так, что восьмой день после его рождения приходится на субботу, то, тем не менее, производится обрезание, - так почему же нельзя и исцелять его в субботу? Пусть они истолковывают Закон по смыслу и разуму и пусть судят справедливо о поведении человека по отношению к нему (Ин 7.22-24). Но по существу дело совсем не в Законе, а в том, на какое посланничество притязает Иисус. Когда Он учит в храме, Его знаниям удивляются, спрашивают, откуда они у Него и кто Он. Он же не ссылается на какие-либо полномочия, а настаивает на Своем посланничестве от Бога: «Иисус, отвечая им, сказал: «Мое учение не Мое, но Пославшего Меня» (7.16). Это учение может быть понято теми людьми, которые почитают, как Иисус, Того, от Кого исходит это учение, и предают свою волю Отцу, как это сделал Сам Иисус.

Затем Ему ставится вопрос: «Тогда сказали Ему: где Твой Отец?» Иисус отвечал: Вы не знаете ни Меня ни Отца Моего; если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего». Эти слова говорил Иисус у сокровищницы, когда учил в храме (Ин 8.19-20). Отец сокрыт в неприступном свете. Он не говорит к миру непосредственно и нет прямого пути к Нему. Отец открывается только в Сыне и только через Сына лежит путь к Нему. Поэтому никто, далекий от Христа, не может сказать, что он знает Отца, - так же, как Христа может познать только тот, чье сердце готово повиноваться воле Отца и кто тем самым призывается Им. Здесь это выражено ясно. Иисус знает, что Он - со Своим Отцом, что Он Им послан благовествовать о Нем. Вокруг стоят противники и требуют доказательств. Он же возражает: то, о чем вы спрашиваете, не может быть доказано извне. Вы должны вникнуть во внутреннюю связь. Должны готовностью своей воли понять, как Отец во Мне живет и во Мне открывается. Если вы этого не делаете, то все остается для вас закрытым и вы остаетесь замкнутыми в заблуждении и во зле.

На какое ужасное ожесточение указывают Его слова (Ин 7.19-20): «За что ищете убить Меня»? Возмущенные слушатели отвечают: «Не бес ли в Тебе? Кто ищет убить Тебя?» Но Он знает, что говорит. Ожесточение в непослушании Божиему призыву не может оставаться нейтральным, оно превращается в ненависть и желание убийства. И действительно, они пытаются тогда Его схватить, но никто из охранников не поднимает руки на Него - ибо «час Его еще не пришел», тот час, определенный Отцом, когда Он Сам отдается в руки грешников (7.30).

В последний день праздника Иисус стоит в храме. Бесконечная полнота Отцовской мощи, поднимающейся в Нем, делает Его сильным для того, чтобы охватить и преобразовать весь мир, и Он громко возглашает: «Кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой» (Ин 7.37-38). Этот призыв, обращенный к народу Божию и его руководителям, как будто доносится из Царства Божия, стремясь проникнуть в мир. О том, что весть воспринимается как весьма срочная, свидетельствуют предшествующие стихи Писания. Тут некоторые из Иерусалимлян говорили: не тот ли это, которого ищут убить? Вот, Он говорит явно, и ничего не говорят Ему: не удостоверились ли начальники, что Он подлинно Христос? Но мы знаем Его, откуда Он; Христос же, когда придет, никто не будет знать, откуда Он» (Ин 7.25-27). На это Иисус говорит: да, вы знаете Мое происхождение - земное происхождение. Но и как земной учитель, Я прихожу не от Себя Самого, источник моего учения небесного происхождения: Я прихожу как Посланник Того, Кто есть вечная истина. И по Моему внутреннему, неизвестному вам бытию Мое происхождение не человеческое, а небесное. Этого происхождения вы не знаете, ибо не знаете Того, Кто посылает Меня. Я же знаю Его, ибо Я от Него и Он послал Меня. В Нем Я укоренен. Им я действую и за Него говорю (7.28-29).

Снова Иисус говорит к ним и называет Себя светом мира (Ин 8.12-20). Фарисеи заявляют: Ты один это утверждаешь, никто не свидетельствует за Тебя! Но Иисус возобновляет Свое притязание. Он свидетельствует Сам за Себя. Он - с самого начала. Он - совершенно новое, от Бога идущее начало истории, о котором никто не может свидетельствовать, потому что все, что существует кроме Него, остается во вне. Поэтому Он утверждает Себя в Своем притязании, Сам Себя в Себе Самом и предоставляет «явлению духа и силы» служить доказательством (1 Кор 2.4). Но здесь не слепая сила, а истина. Истинность притязания может признать каждый, если включится в живую истину, которую созидает Иисус, - Он, Который Сам есть «путь, истина и жизнь» (Ин 14.6). Здесь требуется не продумывание доказательств, но принятие самосвидетельства Божия. Тогда, и только тогда, через веру, становится ясно, что у Иисуса есть другой «Свидетель»:

«(Ныне) Я Сам свидетельствую о Себе и свидетельствует о Мне Отец, Пославший Меня» (Ин 8.18).

Сила этого «властного слова» (Лк 4.32) должна была быть небывалой, ибо «когда Он говорил это, многие уверовали в Него» (Ин 8.30). Но это не была подлинная вера, которая действует в соответствии со своей сущностью, полагающей в Боге свою исходную точку и свое мерило, углубляется в себя и приносит покаяние. Вместо этого люди только утверждают самих себя, и это сразу заметно.

Иисус дает им обещание: если будете придерживаться Моего слова и жить по нему, будете истинно Моими учениками. Тогда познаете истину. Откроется новая жизнь, самооткровение Отца в Сыне станет вам доступным, и эта истина сделает вас свободными (Ин 8.31-48). Здесь сразу возникает возражение: «Сделать нас свободными? Никому не придется над этим трудиться. Мы сыны Авраама и рабами не были никогда!» Иисус говорит: «Всякий, совершающий грех, -раб греха. Только если вас сделает свободными Тот, Кто независим от всякого рабства, царственный Сын Владыки мира, только тогда вы будете свободны. Конечно, вы сыны Авраама, но только по природе, а не по Духу. Поэтому вы не понимаете Моих слов. Поэтому ваша замкнутость переходит в ненависть, и вы ищете убить Меня. И еще: Я говорю то, что видел у Отца Моего, но вы делаете то, чему ваш отец вас учит». Они чувствуют ужас обвинения и ссылаются на Авраама: «он нам отец!» Иисус возражает: «если бы вы были его подлинными сынами, то поступали бы как он, то есть веровали бы. А вы не только отказываетесь веровать в своем сердце, но ваше неверие превращается даже в убийственную похоть против Того, Кто говорит вам истину. Тем самым вы творите дела вашего настоящего отца». Они: «на земле мы не от распутства рождены, а в Духе, у нас один Отец - Бог!» Иисус: «если бы Бог был вашим Отцом, то вы любили бы Меня и понимали бы Мои слова, ибо Он послал Меня. Почему же вы не понимаете Моих слов? Потому что ваше сердце отдано другому, который и есть теперь ваш отец - сатана. Он человекоубийца от начала, ибо он ненавидит правду. Вы отдались лжи, потому и ненавидите Меня, говорящего истину Отца небесного, и хотите убить меня, посланного Отцом».

Страшные слова! Страшно то, что тут происходит. А Иисус продолжает: «Истинно, истинно говорю вам:

кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти вовек». Иудеи отвечают: «Теперь узнали мы, что бес в Тебе. Авраам умер и пророки, а Ты говоришь: «кто соблюдет слово Мое, тот не вкусит смерти вовек». Неужели Ты больше отца нашего Авраама, который умер? и пророки умерли: чем Ты Себя делаешь?» Против этой воли, противостоящей Ему, Иисус может сделать только одно - отдаться святой воле, движущей Им. Он отвечает: «Если Я Сам Себя славлю, то слава Моя ничто. Меня прославляет Отец Мой, о Котором вы говорите, что Он Бог ваш. И вы не познали Его; а Я знаю Его. И если скажу, что не знаю Его, то буду подобный вам лжец» (Ин 8.51-55). Он - един с волей Отца, стоит в ней и за нее. В этот час, полный бесовской ненависти, Он не отступает ни на волосок! Напротив, Он доводит истину до того последнего вывода, который для Его противников должен быть нестерпимым ц должен представляться им богохульством. «Но Я знаю Его и соблюдаю слово Его. Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой; и увидел, и возрадовался. На это сказали Ему иудеи: Тебе нет еще пятидесяти дет - и Ты видел Авраама? Иисус сказал им: истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был Авраам, Я есмь. Тогда взяли каменья, чтобы бросить на Него; но Иисус скрылся и вышел из храма» (Ин 8.55-59).

Здесь прорывается и говорит внутренняя глубина самосознания Иисуса - вечное сознание Сына Божия.

Когда мы, падшие люди, смотрим в себя, то мы находим в нашем человеческом существе силы и слабости, добро и зло. Мы находим конечное: то, что мы есть на самом деле. Мы находим также вечное, которое нависает над нами: истину, которую мы должны познать, и добро, которое должны хотеть. Это парит над нами, но также и действует в нас, так что мы не знаем, принадлежит ли это нам или нет... Когда Иисус вглядывался в Себя, Он также находил человеческую силу и человеческое существо, но простирающиеся в бесконечную глубину и в бесконечную высь. Он видел Себя во времени, но вместе с тем и выше времени - в вечности. Он был Бог по существу Своему и от вечности, единородный Сын Отца; и был человек, потому что Сын, посланный Отцом во время, стал человеком.

Тот, кто с открытым сердцем читает Евангелия, должен чувствовать глубокое различие, существующее между первыми тремя из них и Евангелием от Иоанна. Возможно, что это различие встревожит его. Он поставит себе вопрос, тот ли Самый Иисус в Евангелиях от Матфея, Марка и Луки, что в Евангелии от Иоанна. Разве не противоречат картины друг другу? Разве не должно быть одно верным, а другое несоот-» ветствующим действительности? А если они составляют одно целое - то каким образом? Наука уже столетиями ищет ответа. Говорить о ее исследованиях мы здесь не можем. Мы должны по-другому решить этот вопрос. Если Иисус одновременно был подлинным человеком и истинным Сыном Божиим, то как увидеть Его правильно? Верою. И только верою, потому что веру дает тот же Отец, Который произнес Слово, в которое следует веровать. Так вот: верою всегда понимали, что Иисус всех четырех Евангелий - один и тот же. А в сущности, благорасположенный ум должен был бы и сам понять, что когда речь идет о жизни столь невообразимо глубокой и столь неизмеримо полной, то даже и величайший религиозный гений может представить ее лишь посредством различных набросков. Только постепенно взгляд может проникать в описываемый объект, и каждый раз он будет представляться все более величественным. Чем дальше длится христианский опыт, тем содержательнее становится понимание Христа. Чем больше будет оттачиваться христианская мысль, подстегиваемая проблемами времени и нападками противников, тем шире будет разворачиваться она в своем стремлении охватить истину и упорядочить ее - если здесь речь идет не о той области, в которой более или менее длительное время, исследования и размышления ничего не значат, а все зависит от озарения Святым Духом и от любви сердца, преображенного Богом.

Все тексты Нового завета вдохновлены Духом Святым — вот что является решающим. Но на этой основе выявляются затем различия, которые обнаруживаются в человеческом видении и высказываниях. Так, синоптики повествуют, исходя из непосредственного исторического опыта. Здесь Иисуса видят так, как мог Его видеть любой верующий. Правда, иногда раздаются слова более проникновенные, например: «Никто не знает Сына, кроме Отца, и Отца не знает никто, кроме Сына и кому Сын хочет открыть» (Мф 11.27).

Павел, по всей вероятности, не видел Господа в лицо. Поэтому именно он, по внутреннему откровению раскрывает Его духоносный образ - образ Христа, превознесенного и восседающего «одесную Отца» (Еф 1.20-23), и вместе с тем живущего и действующего «в нас» (Гал 2.20).

Последний среди пищущих - Иоанн, старец. Однажды он видел Господа, «Слово жизни» (1 Ин 1.1), своими очами, и осязал Его руками, как он подчеркивает в начале своего Первого Соборного Послания. Иными словами, образ Господень предстает здесь прежде всего как реально пережитый, с тем, чтобы становиться у Иоанна все более глубинным на протяжении последовавших долгих лет христианского опыта, молитвы, проповеди и борьбы. Слой за слоем прорисовывается сакральная реальность, открывается тайна за тайной. В ходе борьбы против начавших появляться гностиков настает момент, когда необходимо обрисовать те черты образа Господня, которые почти не запечатлены в первых Евангелиях, развить те идеи учения, что в более ранних свидетельствах живут лишь в зачатке, и на основе долгого апостольского, пророческого и апокалиптического опыта явить миру полноту бытия Христова во всей его «широте и долготе, и глубине» (Еф 3.18).

Христос синоптиков и Христос св. Иоанна - один и тот же. Чем глубже погружаешься в Св. Писание, тем явственнее осознаешь, что хотя Иоанну принадлежит, очевидно, последнее слово, -синоптики повсеместно подготовили для него почву.

12. НОВОЕ РОЖДЕНИЕ ОТ ВОДЫ И СВЯТОГО ДУХА

Иоанн сообщает (гл.З), что однажды ночью Никодим, член Синедриона, пришел к Иисусу, и Господь вел с ним знаменательный разговор. С первых веков христианства существуют различные мнения относительно того, в какой период жизни Господа произошла эта встреча. Одни помещают ее в период, который Иоанн как будто сам предлагает, а именно: первого пребывания Иисуса в Иерусалиме, сразу после Крещения. Другие находят в этом событии связь с уже совершенными чудесами и атмосферой, господствовавшей во время иудейского кризиса, о котором был разговор в нашей последней главе. Не желая давать оп