Предательство Герма

Предательство Герма

У жителей гор очень долгая память. И люди эти до сих пор помнят предательство Герма, хотя эта история случилась столь давно, что уже даже неизменные горы и то сменили свои очертания. Ни один отец не назовёт своего сына этим именем, а если кто-то из чужаков вдруг попросит поведать эту историю, то горцы будут немы как рыбы или скажут, что отродясь среди жителей гор не было никакого Герма. Тем не менее сказания этого древнего народа сохранили историю об одном человеке, предавшем охотникам до чужих богатств тайное святилище, где хранился вылитый из чистого золота истукан, которому когда-то поклонялись жители гор. И хотя давно уже здешние люди молятся другому богу, которого принесли с собой христианские миссионеры, простить Герма они не желают до сих пор. Даже мне, несмотря на моё любопытство и настойчивость, не удалось выяснить подробности тех давних событий, однако во время раскопок одного древнего городища я наткнулся на очень интересную рукопись, автор которой совсем иначе рассказывает историю, героем которой является тот самый легендарный предатель.

После того, что совершил Герм, люди даже отказались хоронить его тело. Хоронил его я, когда уже звери и птицы съели всё мясо, а кости выбелило дождём и солнцем. Дом Герма тоже сожгли, и теперь на том месте растут лишь дикие травы, потому что никто не хочет строить себе жилище на этом месте. Вот с какой силой горцы могут ненавидеть.

При жизни Герм славился как смелый и сильный охотник, и люди его уважали как честного и справедливого человека. Он был нелюдим и жил один, хотя много горских женщин с радостью разожгли бы очаг в его доме. О нём говорили, что будто юношей он был влюблён в одну девушку, которую забрали из деревни во время очередной из войн, случающихся в наши времена чаще, чем дожди падают с неба. Ещё говорили, что сразу же после этого Герм исчез из деревни, а вернулся лишь спустя две зимы, еле живой от истощения и бесчисленных ран. На руках он нёс свою возлюбленную, однако когда он переступил порог своего дома, она была уже мертва. Говорят, что именно с тех пор Герм никогда не смеётся. Вот таким он был человеком, и тем больше было удивление жителей гор, когда Герм отвёл чужаков в святилище и позволил им разграбить его.

Когда чужаки ворвались неожиданно в нашу деревню и принялись рубить не успевших взять в руки оружие мужчин, я своими глазами видел, как смело вышел им навстречу Герм, каким он был ловким и как он сражал противников одного за другим. И если бы не коварство, может быть, он бы сразил всех чужаков, одного за другим. Однако во время поединка, когда Герм сражался с одним из напавших на деревню, предводитель чужаков сразил Герма стрелой. Клинок выпал из рук Герма, и чужаки накинулись на него и быстро связали. В тот день много было мёртвых, и не только мужчин. Чужаки убивали и стариков и юношей, которые ещё не стали мужчинами. Только женщин и младенцев не тронули.

Оставшихся в живых собрали, связали, и предводитель чужаков спросил:

– Кто из вас знает, где находится святилище?

Мужчины опустили головы, так как многие из них каждую луну отправлялись туда. И только один Герм прямо ответил:

– Я знаю.

– Отведёшь меня туда, – сказал главный чужак.

– Нет, – спокойно ответил Герм, – никогда.

– Я буду убивать твоих людей одного за другим, пока ты не согласишься.

Герм лишь отрицательно покачал головой.

Тогда чужаки начали убивать. Одного за другим перерезали мужчин, потом стали резать тех, кто ещё не стали мужчинами. Дошла очередь и до меня. Я тогда был ещё ребёнком, поэтому от страха закричал. Державшие меня чужаки лишь рассмеялись. Меня потащили и бросили к ногам Герма.

– Отведёшь? – в который уже раз спросил предводитель чужаков и, схватив меня за волосы, приподнял.

Герм молчал, однако верёвки, стягивающие его тело, зазвенели от напряжения. Я даже удивился, как они не лопнули. Даже раненный, Герм был страшен в ярости. Его держали пятеро чужаков и еле удерживали.

Предводитель чужаков приставил к моему горлу нож. И?тут вдруг Герм замер и щека его изумлённо дёрнулась. А через мгновение тело его обмякло и он тихо произнёс:

– Хорошо, я отведу вас в святилище.

От неожиданности предводитель дёрнул рукой и оцарапал мне ножом шею. Потом бросил меня наземь, как ненужную вещь.

И, как уже известно всем, Герм отвёл их в святилище, откуда чужаки вынесли всё, что можно было унести.

Спустя несколько дней мёртвого Герма обнаружили недалеко от деревни, он умер от укуса змеи. Люди говорили, что это боги его покарали, но я знал, что это не так. Герм сам искал смерти, чтобы навечно похоронить тайну, которую он узнал. Жители сожгли его дом и оставили мёртвого без погребения, чтобы душа его не нашла покоя. Спустя несколько лет, когда я уже стал мужчиной, я похоронил останки так, как полагается обычаями.

Эту тайну я хранил всю свою жизнь, трусливо оберегая собственную жизнь, но теперь, когда путь мой близится к завершению и бояться мне уже нечего, я наконец могу рассказать о том, из-за чего Герм предал не только свой народ, но и своих богов. Тогда, когда предводитель чужаков готов был убить меня, Герм увидел то, чего не должен был видеть. А?увидев, он сделал всё, чтобы спасти меня. Об этом знали лишь мои родители да старая бабка, которая помогала моей матери при моём рождении. Но к тому времени, когда чужаки ворвались в нашу деревню, родители умерли от неведомой болезни, бабка – от старости, и никто больше во всём мире не знал о моей тайне.

На этом запись обрывается, и остальное я уже домыслил сам.

Видимо, автор этой рукописи родился не совсем нормальным, то есть был и не мужчиной и не женщиной, а, может быть, был «одарён» от рождения и мужскими признаками и женскими. Люди гор очень особенно относились к женщине, пожалуй, почти религиозно. Даже захватившие деревню Герма чужаки не трогали женщин. Видимо, Герм увидел, что ребёнок, которого все принимали за мальчика, на самом деле является женщиной, и, как мужчина и воин, встал на её защиту. И не только пожертвовал собственной жизнью, но и осмелился предать собственных богов. И даже, чтобы сохранить тайну, совершил самоубийство. Или, может быть, в те далёкие времена детей с какими-либо отклонениями, таких как автор рукописи, оставляли на собственную смерть, поэтому родители предпочли скрыть от всех то, что их ребёнок не нормален. А Герм, увидев это, предпочёл жизнь этого несчастного собственному существованию и чести.

Если всё действительно так, то и в том и в другом случае Герм оказывается вовсе не предателем, а наоборот – героем, каких ещё нужно поискать.