25. Тому, кто считает себя недостойным молиться

25. Тому, кто считает себя недостойным молиться

Однажды, чтобы подать совет со знанием дела, мне пришлось расспросить одну вдову об эволюции ее духовной жизни. «Своей внутренней жизнью я обязана Сержу (ее мужу), — сказала она мне. — Точнее, отношению его ко мне во время одного малопочтенного периода моей супружеской жизни: будучи замужем уже в течение пяти лет и матерью двоих детей, я была ему неверна. И притом, я его любила! Не желая разрушить его счастья, я старалась изо всех сил, чтобы он не мог ни о чем догадаться. Его любовь ко мне, исключительная любовь, возрастала день ото дня. Однажды вечером, — я это помню так живо, словно все произошло только вчера, — он выразил мне свою любовь, свое почитание, свое восхищение мною словами, тронувшими мое сердце. Это было для меня уже слишком. У меня вырвалось: «Если бы ты только знал!» — «Я знаю», — отвечал он мне. И тут, эти слова вызвали у меня взрыв негодования, столь же яростного, как и несправедливого: «Так для чего же ты ломал со мною эту чудовищную комедию? Одно из двух: или ты не страдаешь из-за того, что “ты знаешь”, и это значит, что ты меня не любишь, или же ты возмущен до глубины души, и тогда твоя безмятежность — только ложь и лицемерие!». Я была вне себя, я нападала, издевалась, старалась ранить побольнее. Он дождался, пока буря не уляжется. Затем, спокойно, серьезно и ласково он произнес: «Пойми! В течение десяти месяцев я жестоко страдал, но мои страдания были переносимы, потому что они не губили меня, тогда как твоя беда тебя губила, и это было невыносимо для моей любви. Я видел ясно, что мне следовало делать, именно то единственное, что я и делал: любить тебя еще больше, чем прежде, чтобы ты воскресла благодаря любви, чтобы эта совершенно новая любовь не только испепелила в своем пламени твою беду, но и сотворила в тебе новое сердце, новую чистоту, красоту более сияющую, чем когда-либо прежде». И действительно, его любовь в то же самое мгновение сотворила из меня это новое существо».

Доверительность этой женщины позволила мне лучше уяснить себе, что такое истинное прощение. Будучи высокомерным, прощение порождает возмущение; недомолвки гнетут; без любви прощение не может освободить и спасти. И только истинное прощение, плод совершенно чистой любви, способно дать забить ключом источнику жизни в неверном сердце, восставить того, кто погрешил против любви, дав ему возродиться в любви. Могу ли я надеяться, что эти далекие воспоминания помогут вам понять, чего Бог ожидает от вас? «Я чувствую себя недостойным молиться», — написали вы мне. Но если так, то когда же вы станете молиться? Тогда, когда вам удастся избавиться от греха, освободиться от всяческой нечистоты и всякого несовершенства? Выходит, вы забыли, что только любовь Христова способна вас очистить, преобразить вас и освятить? И вместо того, чтобы бежать от нее, ступайте и представьте перед Ним в молитве вашу душу грешника. Вы обнаружите, что для Бога прощать значит любить, любить такой любовью, которая вспыхивает в потемках и нечистоте души, любовью поистине новой, которая не только очищает душу, не только ее возрождает, но доводит ее до совершенно нового совершенства. Подумайте о том взгляде, каким Христос взглянул на Петра, когда тот отрекся от Него… Неужели вы думаете, что это был взгляд упрека или же гнева? Нет, он был, и это куда страшнее, взглядом любви, любви еще более сильной, еще более жгучей, взглядом нежности, еще более привлекающей, чем когда бы то ни было. Петр не мог ей противиться: его сердце истаяло, из глаз его пролились слезы, одновременно горькие, но и отрадные. В одно и то же мгновение, под совместным воздействием взгляда Христова и Духа Христова, новая любовь охватила все его существо настолько, что через несколько дней после своего отречения он дерзнул без колебания утверждать перед Христом: Ты знаешь, что я люблю Тебя. Поистине люблю, с того самого вечера. И Петр не лгал: та новая любовь, какую породил в нем взгляд его Учителя, привела его даже к отдаче своей жизни на кресте, после того, как он отдал все силы, проповедуя народам ту любовь, какою возлюбил нас Бог.