Поиск смысла слов

Поиск смысла слов

Кто-нибудь [из читателей] может возразить: «Вы говорите, что духовный звук обладает способностью являть [тому, кто его слышит] Личность Верховного Господа. Вы говорите, что доказательством тому радость, которую ощущает слушающий. Потом вы говорите о более высоких уровнях познания, к которым человек приходит позже. Ну а я не разделяю вашу радость от слушания ведического звука, потому что, по правде говоря, я не верю, что слова могут передавать нечто более высокое, чем пратьякша. Для того, чтобы слово было понятным, в нем должен быть смысл, который я могу связать с опытом. Вы говорите о трансцендентных формах. А мой опыт говорит мне, что все формы материальны, преходящи и ограничены. Что значит вечная личность? Все личности, которые мне известны, умирают. Как может человек понять тот оккультный смысл, который вы придаете словам? Для меня это невозможно, и потому я не ощущаю радости от того, что вы говорите. А кроме этого «доказательства через радость», которое не приложимо ко мне и меня не устраивает, можете ли вы привести еще какие-нибудь более вразумительные причины, по которым, как вы думаете, так называемое трансцендентное знание можно передать языком моего повседневного опыта?»

Но прежде чем обвинять духовный звук в бессмысленности, пусть человек, находящийся на уровне пратьякши, попробует объяснить, как передается знание с помощью слов в пределах его повседневного опыта[143]. Слово «самолет» относится не только к крылатым машинам, в которых летал я сам. Оно относится также к конструкции братьев Райт и к японским бомбардировщикам, атаковавшим Пирл-Харбор, которых я никогда не видел. Оно относится к тысячам машин на винтовом ходу, реактивным лайнерам, сверхзвуковым перехватчикам и т.д. Большинство из них я тоже никогда не видел. Любой летательный аппарат — в прошлом, настоящем и будущем — называется «airplane» на английском или другими словами на других языках. Любой человек, знакомый с современной цивилизацией, сразу же понимает, о чем идет речь, когда слышит слово «самолет», и может отнести это слово к любому знакомому примеру. В то же время на личном опыте любой человек знаком лишь с небольшой частью всех известных самолетов.

Итак, утверждение, что человек, находящийся на уровне пратьякши, способен к пониманию слов лишь в рамках его собственного опыта, противоречит приведенному выше примеру со словом «самолет». Но наш пратьякшавади может превратиться в ануманавади и возразить: «Да, правда, слово «самолет» передает общую идею, включая в себя все виды крылатых машин. Когда мы слышим «самолет», у нас возникает эта идея. Вот почему мы его понимаем».

Но это возражение просто усложняет то же самое рассуждение. Прежде у нас было слово и тысячи примеров. Теперь у нас есть слово, тысячи примеров и идея. Почему слово, которое является всего лишь набором определенных звуков или знаков на листе бумаги, вызывает в нашем сознании идею самолета? И что такое «идея»? Почему в слово «самолет» укладываются все бесчисленные частные случаи этой идеи? В конце концов все эти трудноразрешимые вопросы приводят нас к простому выводу о том, что за словами стоит оккультная сила, которую мы не можем ни воспринять, ни понять.

Может быть, проще всего было бы спросить: «Где находится значение слова «самолет»? Ясно, что оно не находится просто в нашем повседневном опыте. И оно также не стоит на определенной полке в глубине нашего ума, если мы говорим об идее. Мне не требуется каждый раз, когда я слышу слово «самолет», сверятся с каким-то мысленным словарем, я знаю, что такое самолет, без всяких умственных усилий. Смысл превосходит время и пространство и даже дуализм истинного и ложного. «Самолет в небе» означает одно и то же, относится ли это к полету, происходившему десять лет назад, к полету в будущем или просто к воображаемому полету. Смысл остается тем же самым, даже если говорящий лжет относительно самолета в небе. Почему же миллионы и миллионы людей мгновенно понимают значение слова «самолет» во всех этих случаях?

Далее, предположим, мы говорим: «самолет Вайкунтхи в духовном небе». В данном случае слово «самолет» не становится оккультным. Смысл его так же ясен, как если бы речь шла о любом другом самолете, с которым мы не сталкивались в нашем опыте. Вероятно, следует объяснить это более подробно. Эта разновидность самолета, самолет Вайкунтхи, превосходит обычное восприятие, потому что она вечна и состоит из чистого сознания. Другой самолет, самолет братьев Райт, тоже превосходит обычное восприятие, потому что его давно не существует и он был сделан из материала, который мы сейчас не можем увидеть. В обоих случаях слово «самолет» передает смысл и в обоих случаях мы не можем ощутить, почему оно передает смысл.

Логику типа: «Самолет Вайкунтхи лежит вне пределов нашего опыта, поэтому нельзя понять, что это такое» можно приложить к тысячам и тысячам других случаев, когда мы говорим о самолетах, с которыми встречались в жизни. Но вопреки этой логике мы узнаем об этих самолетах посредством слов, и если мы не так доверяем источникам слов о самолетах Вайкунтхи, как источникам слов о материальных самолетах, это не означает, что мы являемся людьми с высокоразвитым разумом. В конце концов мы не в состоянии даже понять, почему мы знаем, какой смысл имеет слово «самолет».

Точно так же мы знаем, что такое «форма», не зная почему. Мы знаем, что такое «я», не зная, почему мы это знаем. Так же, как и в примере с самолетом, значение слов «я» и «форма» не связаны с нашим ограниченным опытом знакомства с определенными материальными формами и телами и не связаны также с определенными идеями, хранящимися в нашем сознании. Например, ни один человек не думает о себе как об автомобиле, если, конечно, он не сумасшедший. Тем не менее, если на шоссе какая-то машина ударяет мою, я могу воскликнуть: «Вы меня ударили!» А кто-то, услышавший меня, сразу же понимает, что я имею в виду, несмотря на то, что идеи «я» и «машина» совершенно различны. Восклицание «Вы меня ударили!» превосходит как опыт (поскольку меня не воспринимают как машину), так и идею (поскольку я не воображаю себя машиной), но тем не менее передает смысл.

Когда наш пратьякшавади заявляет: «Я не могу понять, что вы имеете в виду, когда говорите «трансцендентная форма», поскольку это понятие выходит за пределы моего опыта», мы можем спросить его, почему он в таком случае понимает, когда говорят о какой-то материальной форме, с которой он столкнется в будущем.