5. Подлинное Евангелие

5. Подлинное Евангелие

Что же тогда, согласно этому посланию, представляет собой подлинное Евангелие, сравнение с которым позволяет дать оценку всем лживым «обетованиям» популярных новых учителей, отражающих дух своего времени?

Прекрасное определение Благой вести дано в 1:16. Это проповедь о «силе и пришествии» Христа. Особо следует обратить внимание на то, что Петр в данном случае сосредоточивается на Втором пришествии Христа, когда Он будет вершить суд, а не на Первом, призванном спасти человечество, о чем говорится в другом месте (см., напр.: Деян. 10:42,43). Но здесь следует избегать излишнего упрощения, которое могло бы навести на мысль, что Петру нечего сказать о современном спасении. Просто речь идет о том, что весть Петра была изначально эсхатологической, как это явствует из гл. 3. Таким образом, осмеяние новыми учителями идеи Второго пришествия Христа (3:4) воспринимается апостолом не как нападки на отдельную область вероучения, а как отрицание всего Евангелия в целом.

Делая акцент на Втором пришествии, Петр, должно быть, хотел осудить преувеличенные обещания этих смутьянов. Их весть вызвала сильное волнение среди верующих. Особенно утверждение, что мечты христиан о будущем, связанные с апостольским учением о грядущем мире (обратите внимание на слово «ожидающие», которое в той или иной форме трижды повторяется в 3:12–14), должны сбыться в этой жизни, причем для всех, кто следует советам новых учителей и полагается на их авторитет.

Как часто и происходит, люди, делающие заявления, не имеющие ничего общего с истиной, вынуждены жить во лжи (2:19). Еще хуже, когда стремление к небесным идеалам, к горнему, практически отсутствует. Тогда призыв таких учителей неизбежно вызывает страстное желание обрести на земле благоденствие, процветание, а также исполнение плотских желаний любого рода (ср.: 2 Тим. 3:1–5, где говорится о внешнем благочестии, под маской которого скрывается не любовь к Богу, а эгоизм).

Но реакция Петра на заблуждение, как всегда (и вопреки сложившемуся мнению о несколько упрощенном подходе в гл. 2), взвешенная. Например, мы знаем, что обитель праведности, правды (которой отводится заметное место в этом послании) находится на новом небе и новой земле, и справедливость никогда не будет совершенной в этом мире. Вместе с тем апостол требует, чтобы правда проповедовалась устами (2:5) и жизнью (2:7,8), дабы праведность стала целью жизни каждого христианина на этой земле. И хотя сила Божья будет явлена человечеству во всем ее могуществе, только когда Христос вернется во славе, тем не менее Божественная сила проявляется ныне и познается (как самое трудное из всех испытаний) в изменении развращенной человеческой природы (ср.: 2:22), когда верующий обретает истинные добродетели (1:3—5). Аналогичным образом, хотя окончательное освобождение от злых помыслов, растлевающих все вокруг, произойдет лишь при последней катастрофе (3:10–13), приобщение к Божественной природе и отказ от участия в заблуждениях других — это уже нынешний наш радостный опыт (2:18; ср.: 1:4). Первые же строки Второго послания показывают нам, укорененным в апостольской вере, что, как и в давние времена Пятидесятницы, мы можем радоваться сейчас, исполняясь миром и благодатью. А в заключительной гл. 3 говорится о радости нашего приобщения к славе, явление которой во всей своей мощи откроется лишь при Втором пришествии Христа.

В этом послании звучат также и сигналы тревоги. Церкви могут быть атакованы извне, почти до полного уничтожения (примеры таких жестоких гонений на церкви можно видеть в Иране, Судане и Северной Корее). Но не менее страшная, смертельная угроза таится в разрушительных тенденциях внутри самой Церкви: это прямое следствие действия губительных ересей, которые незаметно вкрались в господствующее учение Церкви (2:1). Данное послание — это не только апостольское предостережение против этих ересей. Обличения в гл. 2 безжалостно разоблачают тех, кто сеет зло, подобно тому как Павел в сходной манере говорит о «лютых волках», не щадящих стада (см.: Деян. 20:29).

В XX в. многие конфессии Западной церкви испытали настолько серьезный кризис, что верующие стали уходить из храмов, поддавшись влиянию разных философских течений в религии, которые по сути своей вообще не имеют отношения к христианскому богословию. Несомненно, заблуждения, которые угрожают стабильности церквей, о чем пишет Петр, предполагают отрицание ортодоксальных верований. В частности, это выразилось в умалении личности Христа как Божественного Владыки и Господина Вселенной. Почему Петр настойчиво подчеркивает Божественную природу Христа в самом начале своего послания (1:1)? Прекрасный титул «наш Господь и Спаситель (Иисус Христос)» встречается в Новом Завете только в этом послании Петра: в 1:11; 2:20; 3:2,18. Заключительное славословие Христу дважды встречается в Новом Завете: один раз в 2 Тим. 4:18 и один раз здесь. Если титул «Господь и Бог», безусловно, относится к Иисусу, то в некоторых других случаях не ясно — как, например, в 1:3 — пишет ли Петр о Боге или об Иисусе.

По–видимому, правильно будет сказать, что гибельные последствия для новых учителей в большой степени обусловлены их развращенностью и ненасытной алчностью. Здесь «развратная жизнь беззаконников» вызывает особые реминисценции: Петр говорит о Содоме и Гоморре (2:6,7). В своем неприкрытом бесстыдстве они потворствовали собственным похотям и учили тому же других (ср.: Рим. 1:32). В такие времена глубокое нравственное падение всегда было следствием отступления от истинного вероучения, и Второе послание Петра дает нам в руки трубу, в которую мы должны вострубить, когда увидим, подобно Ною, что живем именно в такие времена (2:5).

Но Петр в той же мере истинный пастырь, в какой и искусный полемист. Он предостерегает верных, но так, чтобы они не потеряли веры в верховную власть Господа над Его Церковью. Может сложиться впечатление, что Бог спит, в то время как лютые волки нападают на Его стадо (2:36). Но с самого начала ложные пастыри были разоблачены и осуждены, и их судьба предсказана. Бог не пощадит нечестивых сегодня, как не пощадил их некогда в древности (2:4–10). Страшная судьба ждет тех, кто манипулирует духовной истиной, искажая Слово Божье (ср.: 2 Кор. 4:2), а также пастырей, отступивших от Церкви, которые с небрежением относятся к авторитету Писаний и приспосабливают свою проповедь и нравственные стандарты к духу времени. То, что ожидает нечестивых (2:6), по мнению Петра, должно послужить суровым предостережением другим, и мы должны внять его предупреждениям. «Если Бог ангелов согрешивших не пощадил», то никакое высокое положение или привилегии не могут обеспечить кому–либо защиту в день Страшного Суда. Мы были предупреждены, а народ Божий получил увещевание. Лжеучителя, как времен Петра, так и нынешних, «уже давно» осуждены Господом, Главой Церкви. В мире вечности их наказание сберегается на день последнего суда, когда будет подведен окончательный итог всем делам. Но у тех, кто хочет утвердиться в своем «звании и избрании» (1:10), есть жизненная цель — благословенный доступ в вечное царство Христа. В этом послании не только высказано крайне суровое предостережение отступникам и лжепророкам, но и дана также и превосходящая все наши мечты перспектива несказанной радости ежедневного возрастания в благодати и в познании Бога, ожидающая тех, кто никогда не забывал, что было ради них сделано.