1) Падшие ангелы (2:4)

1) Падшие ангелы (2:4)

Первый пример позволяет заглянуть в мир, находящийся за пределами человеческого опыта — посмотреть на небесные создания, которые служили Богу лицом к лицу, но при этом восстали против Него. Иисус видел «сатану, спадшего с неба, как молнию» (Лк. 10:18) во время Своего служения, а Иоанн видел сатану и его орды — «и не нашлось уже для них места на небе» (Отк. 12:7–9). Но Петр, вероятно, делает экскурс в самую раннюю историю человечества, описанную в Быт. 6:1–4а.

«Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери, тогда сыны Божий увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал. И сказал Господь: не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками, потому что они плоть; пусть будут дни их сто двадцать лет. В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божий стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им».

Эта странная притча об ангелах (так было понято выражение «сыны Божий»; см.: Иов 1:6; 2:1; 38:7) [128], которые вступали в связь с людьми, часто использовалась как указание на грех — иногда какой–то определенный, иногда нет. Здесь же — хотя мы можем предположить грех гордыни или похоти — Петр просто говорит, что они согрешили, а это позволяет включить сюда и следующие два примера. Петр использует эту иллюстрацию, чтобы сосредоточить внимание на двух важных моментах.

Во–первых, никто не освобождается от суда, даже ангелы: Бог ангелов согрешивших не пощадил. Петр опускает артикль перед словом ангелы, и Бигг говорит, что «отсутствие артикля… играет здесь роль усиления — „даже ангелов"»[129]. Высокомерные лжеучителя заявляли, что они по крайней мере не подлежат суду Божьему, и насмехались над наивной верой Петра в существование Судного дня. Но Петр говорит, что никто, даже обладающий великой славой и мощью, если восстанет против Бога, не сможет избежать Его суда.

Во–вторых, суд, хотя и откладывается, не потерял своей актуальности. Ангелы согрешили в прошлом, но они все еще содержатся в настоящем для грядущего суда. Эти величественные, но не безупречные создания все еще ожидают своего последнего неизбежного наказания. В устройстве мироздания заложен принцип: наказание не следует незамедлительно за мятежом. Не будет исключений и в вынесении вердикта восставшим ангелам, но в основе второго и третьего примера Петра лежит мысль о возможности спасения для мятежного рода человеческого.

Петр оставляет нераскрытым то, что произошло с этими ангелами за истекшее время, и к этому еще прибавляется неясность в рукописи. Речь идет об одном слове в предложении: связав узами адского мрака — слове, переданном в NIV как «Тартар». Тартар в греческой мифологии — та часть царства мертвых, куда были отправлены восставшие боги; здесь единственное место в Библии, где встречается этот мифологический образ. Вряд ли Петр имеет в виду этот миф, и на то есть особая причина [130]. Вероятно, это просто синоним слова «ад», которое потеряло свое языческое звучание и стало «обычным термином в эллинистическом иудаизме»[131].

Проблема рукописного текста в том, содержится ли в нем слово яма, хранилище (sirois) или (как в NIV, в сноске) слово веревки, узы (seirais). В параллельном отрывке в Послании Иуды используется вообще другое слово, desmois, которое ясно означает «узы» и хорошо вписывается в контекст[132]. Фактически это не имеет большого значения, поскольку эти создания вне опасности, запертые Богом на замок, ключ от которого хранится у Него Самого. «Весьма опасно утверждать, не имея на то достаточных оснований, о силе этой проходящей аллюзии, указывающей на условия существования невидимого мира»[133].

Итак, напрашивается следующий вывод: «Подобно тому как Бог не пощадил мятежных ангелов, Он не пощадит и лжеучителей». Но Петр использует еще более искусный аргумент, чем этот, о чем свидетельствует его второй пример.