Книга премудрости Соломона.

Книга премудрости Соломона.

Соломон никак не уймётся.

«Любите справедливость!»

Тут впервые упоминается ад, душа и день суда. Но это не так уж важно. То ли Соломон перековался, то ли автора заменили.

«Дети прелюбодеев будут несовершенны, и семя беззаконного ложа исчезнет».

Это Соломон опять папу с мамой вспомнил. Потом он приступает к поучениям.

«Я возвещу вам, откуда взялась мудрость и исследую её от самого рождения».

Хорошее начинание. Правда, вместо генеалогии мудрости, Соломон начинает рассказывать о своём собственном рождении.

Вернее, он описывает своё зачатие, девятимесячную внутриутробную жизнь, рождение и так далее.

«Вскормлен в пеленах и заботах».

После окончания периода вскармливания в пеленах Соломон приступил к молитвам. Молился он старательно, и за это бог дал ему разум.

Запомните, если вы не молились в детстве — у вас нет разума, бог вам его не дал. И если вы думаете, что вы разумны, то глубоко ошибаетесь. Ведь вы же не молились…

Да. А Соломон тем временем поднажал в молитвах, и ему дали премудрость.

«Мудрость я предпочёл богатству и царскому скипетру».

Ну, это он заливает. Проще говоря, врёт.

«Без хитрости я научился, и без зависти преподаю».

Ага, ага.

«Бог не любит никого… кроме живущего с премудростью».

Хорошая оговорка.

«Я полюбил премудрость и решил взять её за невесту».

Ой, ну кто бы говорил!

«Какой художник лучше ее?»

Эй, Соломон, ты говори да не заговаривайся! Какие ещё художники? Рисовать запрещено, ты что, забыл?

«Я буду управлять народами, и племена покорятся мне».

Гм. Очень может быть. А может быть, и нет.

«Я человек немощный и слабый в разумении суда и законов».

Он никак не определится — умный он или всё-таки идиот. И потом, это царь говорит. Если он не понимает законов, то кто же их поймёт кроме него, самого мудрого?

И ещё одна молитва — обращение к богу.

«Ты наказываешь врагов наших тысячекратно… Ты истязал их собственными мерзостями».

Делать изображения животных или людей, и поклоняться им — худший из грехов. Так говорит Соломон.

«А снег и лед выдерживали огонь и не таяли…»

На такой правдивой ноте мы закончим эту прекрасную книгу.