111. Внешние особенности 1 Ин.
111. Внешние особенности 1 Ин.
Близость Ин. и 1 Ин. усиливается еще и тем, что хотя 1 Ин. обладает рядом недвусмысленных признаков послания (обращение к читателям, авторское «мы»; например, «сие пишем вам» в 1, 4), эпистолярные признаки в нем сведены до минимума. Нет ни привествия, ни традиционного вводного благодарственного раздела, ни заключительных приветов и т. п.[898] 1 Ин. очень похоже на трактат, но не отвлеченно-богословского характера, а самого что ни на есть практического, обращенного к реальной жизни христиан и их общин. Правда, конкретно не говорится, кто эти христиане и где они находятся. Да если это и трактат, то не в классическом смысле слова — с четким планом и специальной терминологией, а в смысле единства темы:
«Анализ 1 Ин. представляет почти непреодолимые ?????????. 1 ??. можно заучить наизусть, но пересказать его, строго говоря, невозможно. Послание состоит из отдельных афоризмов, часто необычайной глубины, соединение которых представляет собою, может быть, наиболее совершенный пример Иоанновской «цепи». Всякое деление 1 Ин. на его составные части должно быть признано условным. Послание отмечено несомненным развитием его основных мыслей, но провести в нем четкие грани представляется невозможным»[899].
Сильнейшее впечатление на читающего 1 Ин. оказывает не только тем, что посвящено по сути дела одной теме — любви Божией, открывшейся в Иисусе Христе, воплощенном Слове, но и тем, с каким глубоким чувством (можно сказать, с тоской, болью и в то же время воодушевлением) апостол пишет о любви, которая есть единственно важное, непреходящее содержание христианства — и как учения, и как практики жизни. Так мог писать только тот, кто своими собственными очами видел Слово, явившееся в любви (см. 1 Ин. 1, 1).
«Возлюбленные!» — такое обращение часто встречается в Послании (2, 7; 3, 2. 21; 4, 1. 7. 11; ср. 3 Ин. 1. 2. 5. 11), поэтому и в богослужебном использовании любое Апостольское чтение, взятое из 1 Ин., вводится не традиционным «братие!», а «возлюбленнии!»
Глядя на молодое пополнение Церкви, св. Иоанн обращается к нему как к детям. И он имеет право так говорить и писать, ибо за ним — авторитет человека, через всю свою жизнь пронесшего увиденное когда-то Слово. «Дети», а точнее «детки» (tekni/a; слав. ча1дца), или «дети мои» — еще одно часто повторяющееся обращение в 1 Ин. (см. 2, 1. 12. 18. 28; 3, 7. 18; 4, 4. 21)[900].