РАДОСТЬ В ЛЕСНИЧЕСТВЕ

РАДОСТЬ В ЛЕСНИЧЕСТВЕ

Пока отец Яков в кринковском ресторане заливал пивом свое горе, а Хайкель ломал голову над извечным вопросом, Альяш неспешно ехал в лесничество.

В буржуазной Польше лес был дорогим. Сосну мужикам продавали только третьей и четвертой категории — синюю, кривую, попорченную короедом: лучшая шла на экспорт. Только Альяшу, как бельгийскому лесопромышленнику, древесина отпускалась первосортной. Зато и каждый приезд пророка для лесничих и их жен был праздником.

В последнее время в целях экономии Альяш старательно отмерял Тэкле керосин для ламп спичечной коробкой. В будние дни, чтоб сэкономить на свечах, молебны в церкви заканчивались засветло. А в лесничестве Альяш расплачивался щедро.

Ту самую торбу, из-за которой он приезжал в Кринки, убивая там время на подсчеты, платил комбинаторам пять злотых, старик приносил в контору лесничества и не считая вываливал на стол пачки ассигнаций и аккуратно завернутые в бумагу столбики монет.

— Держите! — говорил при этом, и унылое лицо его трогала скупая улыбка.

Было ли в этом жесте привычное поклонение раба господам? Или разбогатевшему мужику приятно было поиздеваться над теми, кто прежде не сел бы с ним в одну повозку, гонялись когда-то с двустволкой по лесу за его матерью, набравшей корзину ягод или грибов, а теперь готовы были лизать его зад? Поди разберись!