Хозяин слова. Социальный аспект культа Баяна

В вышеприведенном примере нельзя не обратить внимания на то, что Велес выступает неким гарантом договора. Иными словами, культ Велеса предполагает те функции, которые присущи богу Гермесу. Гермес прежде всего является хозяином слова. Именно поэтому Платон пытается установить этимологическую взаимосвязь имени Гермеса и термина слово. Сила слова определяет другие функциональные характеристики Гермеса. Гермес является патроном торговли только потому, что речь проникает в душу к покупателю. Естественно, это касается и дипломатов. Посредством речи ведутся переговоры и, если хотите, уговоры оппонента. Посредством же речи усыпляется бдительность, что способствует краже. Именно поэтому Гермес считается в том числе патроном воров. Обо всем этом пишет Платон. Со своей стороны отметим, что в русском языке термин река, которая разделяет разные миры, этимологически связан со словом речь[220]. В русском слове отречение скрыта семантика не столько лишения права на речь, сколько аллегория удаления от сакральной реки, связывающей с божественным измерением. Мы упоминали об этимологической связи имени Велеса и термина власть. В то же время в русском языке сохранилось удивительное свидетельство сакральной взаимосвязи терминов власть и слово. Эти слова образуют анаграммы. Обратное прочтение корня одного слова приводит к корню слова другого[221]. Латинским аналогом бога Велеса является бог Сильван. Примечательно, что имя последнего также обнаруживает этимологическую взаимосвязь с русским термином слово. Необоснованного родства слов не существует. Исходя из этого, имя Сильван напоминает нам об очень далеких эпохах, во времена которых он выступал подобно Велесу хранителем слова. По большому счету, скорее всего, изначально Велес и Сильван были разными именами одного и того же бога. Собственно, это можно обнаружить при анализе их имен[222]. Последнее еще раз подтверждает тезис о том, что культ Велеса существовал у славян в то время, когда они населяли Апеннины[223]. Собственно, об этом свидетельствуют латинские авторы. Правда, славян они называют кельтами (или галлами), а Велеса называют Меркурием – Гермесом. При этом эти авторы подчеркивают, что именно этого бога кельты считали своим главным божеством[224]. Магия слова выделяется в культе Велеса. Правда, эта магия не проявляет себя со всей очевидностью. Страж границы миров имеет доступ в те сферы, где слово существует независимо от человека. Именно энергетика этого астрального слова создает материальный мир. Возможно, этим объясняется этимологическое родство русских слов вещь и вещать (говорить). В этой этимологической паре проявляется сакральная взаимо-связь разных миров: мира проявленного, материального и мира астрального, духовного. Кажется вполне логичным, что энергообмен между разными мирами должен контролировать весьма влиятельный бог, каковым и являлся Велес. «Знаю Человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет восхищен был до третьего неба… И слышал неизреченные слова, которые человеку нельзя пересказать» (2 Коринф. 12:2). Из вышепроцитированного евангельского пассажа следует, что Христос помимо прочего выделялся способностью проникновения в мир Божественного слова. Вспомним, что «Бог слово есть» (Ин.1:1). Является весьма показательным, что термин слово в южных славянских языках называется словом буква. Последнее слово обнаруживает сакральную взаимо-связь с термином бог. Отметим также, что русскому слову бог родственно английское слово book (книга). Бог дал название каждой вещи исходя из ее сути. Поэтому Велес как никто другой знает название каждой вещи, а следовательно, и ее суть. Именно этой способностью также обладали жрецы славянского Баяна. С большой долей вероятности можно утверждать, что в случае Баяна речь идет об одной из ипостасей бога Велеса. В «Слове о полку Игоревом» вскользь упоминается о том, что Баян является отпрыском Велеса. Само имя Баян этимологически связано с забытым сегодня синонимом термина слово. Об этом косвенно свидетельствует сохранившийся в живом русском языке термин краснобай, которым называют того, кто владеет словом. Упомянем также глагол баить, которое в диалектной форме русского языка имеет значение говорить. В Анатолии и сегодня словом бай обозначают глагол. Баян, таким образом, является хранителем Слова. Лучше понять сакральную функцию жрецов-хранителей Слова можно, обратившись к анализу самого божественного явления, каким является Слово. В этой связи русский исследователь С. С. Сокольский пишет: «Разливаясь в пространстве, в полях событий, звуки речи резонируют с той или иной стихией, с тем или иным полем, в том числе и истотными родовыми полями. Эти фонемы способны слиться с мыслеформами сопряженных множеств полей и стихий, войти с ними в резонанс, совершая соответствующие действия, определяемые замыслом Всевышнего в глобальном вселенском творении. Человек на своем биоэнергетическом уровне возможностей несет информацию, которую, грамотно озвучивая, может организовать в новую стихию – поле, которое многократно усиливается по принципу соответствия. Поэтому в последующем и оказывает влияние на многие сферы своего бытия в своей ойкумене»[225]. Иными словами, Слово несет в себе информацию о мироустройстве вселенной, не говоря об информации правильной организации человеческого общества. Главной задачей жрецов Баяна является владение словом, знанием его истинного сакрального смысла. Именно поэтому они имеют доступ к Богу, ибо Бог есть информация Мироздания, которая скрыта в Слове. Сама постановка вопроса предполагает наличие двух языков – профанного, общеупотребительного и сакрального. Знание сакрального языка дает понять, что означает Слово на самом деле. Сам термин православие изначально подразумевает понимание этого сакрального потаенного «правильного» значения Слова. Человеческая речь есть средство восхождения в информационные поля космоса. Иными словами, к Богу. Таким образом, язык является тем инструментом, который организует и управляет мирами. Исходя из вышеизложенного, следует, что управление материальным миром осуществляется при помощи слова, той же информации, которая помимо прочего находится в Божественном измерении. Поэтому роль бога Велеса и его адептов, жрецов Баяна – Слова, в повседневной организации функционирования общества трудно переоценить. Именно совокупность изначально правильных смыслов слов образует духовное мировоззрение народа. Жрецы Велеса хранят не только Слово, тот же Божественный Закон, но и, что более важно, память народа, его традиции, пламень его души, информация о которых хранится в информационных полях мироздания. Именно совокупность этих воззрений можно назвать Велесовой книгой. Узурпируя слово, можно узурпировать и власть. Парализовав власть адептов бога Велеса, подсунув обществу другие книжечки и другие словечки, можно низвести народ до уровня безликой массы. Весьма метко выразил эту мысль в своих проникновенных строках русский поэт Велимир Хлебников: «Россия забыла напитки, // В них вечности было вино, // И в первом разобранном свитке // Восчла роковое письмо. // Ты свитку внимала немливо, // Как взрослым внимает дитя, // И подлая тайная сила // Тебя наблюдала хотя»[226].

Нельзя не обратить внимания на этимологическую взаимосвязь, которая существует между термином Баян и названием сакрального острова Буян. В народной памяти этот остров ассоциируется с местом хранения сакральных таинств. Вспомним: «На острове Буяне, на море-окияне…»[227]. Из последнего следует, что сакральная власть изначально находится в стороне от суетного измерения бытия. Возможно, поэтому в народной демонологии некогда всемогущий бог низводится до уровня духа леса, того же лешего.