* * *

* * *

Совместная жизнь Юрия Фроловича с Верой, с материальной стороны, принесла им обоим большие изменения. Здоровье его заметно стало укрепляться, а хозяйство приняло образцовый вид и расширилось. Успокоенная от всяких посягательств и грязных сплетен, Вера заметно повеселела, еще больше похорошела, внешне расцвела.

После того, как их брак зарегистрировали в комендатуре, она оставила дневальство в бараке и в поселке появлялась очень редко.

Но в душе угрызения совести, с возрастающей силой, омрачали всю их жизнь.

Вскоре она получила известие, что ее милая мамочка, Екатерина Ивановна — дорогой ее, неподкупный ангел-хранитель — отошла в вечность, с ее именем на устах. Внутренняя духовная радость и мир быстро оставляли ее, а без них обнаружилась никчемность и призрачность супружеской жизни. Тем более, что, по прожитии двух лет, они обнаружили себя бездетными; изменяться стали и их взаимоотношения. В характере Веры стали появляться раздражительность и придирчивость. Испытывая это, кроткий от природы, Юрий Фролович стал еще более замкнутым, придавленным. Часто, возвращаясь домой, он стал замечать лицо Веры заплаканным. В этих случаях, он склонял Веру к объяснениям, осуждая себя в слабости и обвиняя себя в том, что он склонил ее к супружеской жизни.

Такое сознание Веру еще больше тяготило, так как не его, а себя она обвиняла в их незаконном браке, и тогда слезы ее были уже открытыми. Заканчивалось все общим раскаянием. Вместе не устояли — вместе, не ссорясь, должны теперь и нести это бремя. Плакали, молились вместе, сознавая вину свою пред Богом, но выхода из этого не видели никакого.

После таких объяснений, на некоторое время отношения их прояснялись, восстанавливалась и любовь, и взаимная ласка, но вскоре Вера опять ощущала, что их супружеские отношения, ей в тягость.

От Зои, с подписью других братьев, они получили письмо, в котором: Вера Ивановна с Юрием Фроловичем в церкви объявлены, как прелюбодеи, брак их незаконный, так как был вопреки Слову Божьему, и они от Церкви отлучены.

Это известие окончательно повергло их в уныние, так как они и сами осуждали себя; но ни выхода из этого положения, ни силы для оживления — в себе не находили. Бывали случаи, когда они обоюдно договаривались, оставить между собой взаимоотношения только, чисто христианскими, братскими. Но, по истечении двух-трех месяцев, влечение друг ко другу возрастало настолько, что все сговоры нарушались, и супружество восстанавливалось вновь.

Так прошло пять лет.

Юрий Фролович за это время почти не изменился, даже легочная болезнь совсем перестала удручать его. Но Вера, изучая себя в зеркале, заметила, какой неизгладимый след оставили на ее лице и всей внешности, перенесенные переживания. Ей вспомнились слова ап. Иакова: "…засохла трава и цвет ее опал, так увядает богатый в путях своих". "А праведник цветет, как пальма;…свежи… сочны… плодовиты…"

С глубоким сокрушением, поняла она всем существом, что, лишившись праведности Божией, она лишилась свежести: и духовной, и телесной.