§ 93. Образ и следствия соединения двух естеств в едином лице Богочеловека

§ 93. Образ и следствия соединения двух естеств в едином лице Богочеловека

I. Божество и человечество и по соединении их в едином лице воплотившегося Бога Слова однако не перестают быть двумя различными естествами. Церковь учит, что два естества в И. Христе соединены, с одной стороны, неслитно и неизменно, с другой — нераздельно и неразлучно.

1. Два естества в И. Христе соединены неслитно (?????????), или несмешанно. Это значит, что божество и человечество не смешались между собой в едином лице Богочеловека так, чтобы из них образовалась какая-либо новая природа полу-Бога — полу-человека, а остаются целосохранными, — соединенными неизменно (????????), или непреложно, т. е. ни божеское естество не изменилось в человеческое, ни человеческое не преложилось в божеское, но то и другое пребывают совершенными: божество остается в обладании божественными свойствами без всякого превращения, или уменьшения, или ослабления, и человечество непреложно сохраняет истинно человеческие свойства (см. Прав. испов., отв. на вопр. 38). Божескому естеству Его принадлежат чудеса, всеведение и вообще все, что выше {стр. 411} человеческой природы, человечеству — скорби, страдания, и все прочее, что несвойственно существу Божию.

2. Два естества соединены в И. Христе нераздельно и неразлучно. Нераздельно (??????????), — это значит, что божество и человечество не составляют двух обособленных друг от друга, подле поставленных только частей, или, что то же, не образуют двух лиц, соединенных только нравственно (как учил Несторий), а составляют единое лицо, лицо Бога Слова, ипостасно соединившего с Собою человеческую природу со времени зачатия Его во плоти. Сделавшись в воплощении собственным Сыну Божию, человечество со времени воплощения Бога Слова уже не разлучалось и никогда не разлучится от божества Сына Божия: оно соединено с ним неразлучно (?????????) на всю вечность: соединение их есть непрерывное.

Соединение божества и человечества в И. Христе последовало не в другое какое-либо время, но в самую минуту зачатия человеческое естество воспринято было в личность Божества (Пр. испов. 38). Еще пр. Исаия предсказал, что Дева зачнет и родит Сына, Которому собственно принадлежит имя Еммануил — Бог с человеками, Бог в нашем человеческом естестве. Сама Она именуется Матерью Господа (Лк 1, 43). По словам ап. Павла, послал Бог Сына Своего, рождаемаго от жены (Гал 4, 4) [48].

Союз этот не расторгался не только во все время земной жизни, но и в самой смерти И. Христа (Прав. исп. 46), почему Писание и говорит, что иудеи Господа славы распяли (1 Кор 2, 8), что Господь Бог стяжал церковь кровию Своею (Деян 20, 28), что мы, врази бывше, примирихомся Богу смертию Сына Его (Рим 5, 10). По словам св. Дамаскина, «хотя Христос умер, как человек, и святая душа {стр. 412} Его разлучалась с пречистым телом, однако же божество пребыло неразлучно с обоими, т. е. с душой и телом» (Изл. в. III, 27).

Наконец, этот союз будет продолжаться всегда, и второе лицо Св. Троицы будет вечно соединено с плотью. По свидетельству откровения, Он воскрес плотью Cвоей, в которой и являлся ученикам, во плоти вознесся на небеса, как Сын человеческий (Ин 6, 62; Лк 24, 50–55), во плоти явится судить живых и мертвых: сей Иисус, вознесыйся от вас на небо, такожде приидет, имже образом видесте Его идуща на небо (Деян 1, 11), говорили ангелы ученикам Его при вознесении Спасителя; а сам Он возвестил: егда приидет Сын человеческий во славе Своей, и вси святии ангели с Ним, тогда сядет на престоле славы Своея (Мф 25, 31). Следовательно, и ныне, сидя одесную Отца, Он пребывает с человеческим естеством. С этим же естеством Он пребудет и во веки.

II. Частнейшее раскрытие догмата ? соединении естеств в единой ипостаси Бога Слова дается в учении ? т. н. следствиях ипостасного соединения естеств во Христе по отношению к Нему Самому. Одни из них частнее объясняют понятие ? неслиянном и неизменном соединении естеств, а другие — понятие ? нераздельном и неразлучном соединении.

1. Следствиями неизменного пребывания во Христе как божеского, так и человеческого естества, являются: двойство воль и двойство действований во Христе.

Откровение прямо свидетельствует ? двух волях во Христе. Так, Спаситель перед страданиями молился: Отче, аще возможно, да мимоидет от Мене чаша сия; обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты (Мф 26, 39); не Моя воля, но Твоя да будет (Лк 22, 42). В другой раз Он исповедал: снидох с небесе, не да творю волю Мою, но волю пославшего Мя Отца (Ин 6, 38). Различая в обоих этих случаях волю Свою от воли Отца и подчиняя первую последней, Господь Иисус указывал, без сомнения, на Свою {стр. 413} волю человеческую, потому что воля Его, как Сына Божия, не различна от воли Отца, а одна и та же с нею.

Церковь утвердила догмат ? двух волях в И. Христе на VI-м Вселенском Соборе против монофелитов. Монофелитам казалось, что если в И. Христе одно лицо, то должно признавать в Нем и одну волю. Древние учители церкви, обличая лжеучение монофелитов, разъясняли, что воля ближайшим образом принадлежит естеству, почему во Христе и две «естественные воли», но один только желающий и действующий в обоих естествах, как носитель и обладатель обоих естеств. «Так как во Христе два естества, — говорит св. И. Дамаскин, — то утверждаем, что в Нем и две естественные воли, и два естественные действования. Но как два естества Его составляют одну ипостась, то говорим, что один и тот же и желает, и действует естественно». И еще: «так как Христос один и ипостась Его одна, то один и тот же есть хотящий и божески и человечески» (Точн. изл. в. III, 14).

Признание двух естественных воль предполагает признание в И. Христе и двух естественных действований (????????) при единстве (аналогично с учением ? двойстве воль) действующего и самого действия. «Не говорим, — рассуждает св. И. Дамаскин, — что во Христе действования раздельны, и естества действуют отдельно одно от другого, но утверждаем, что каждое из них совокупно с другим, с участием другого производит то, что ему свойственно. Ибо И. Христос и человеческие дела совершал не как только человек, потому что был не просто человек; и божеские дела не как только Бог, потому что был не просто Бог, но вместе Бог и человек». Такое понятие об образе проявления в И. Христе двух естественных действований в древности иногда обозначали выражением — богомужное действование. Как на подобие, могущее несколько уяснять тайну этого действования, св. И. Дамаскин. указывает на образ действия раскаленного меча, в котором и железо сохраняет естественную силу рассекать, и огонь — жечь, однако «по соединении железа и огня ни жжение не может быть без {стр. 414} рассечения, ни рассечение — без обожжения». Подобно этому, «и во Христе действия божества и человечества различны, но в богомужном действовании неотделимы одно от другого» (Точн. изл. в. III, 15, 19).

2. Следствиями, разъясняющими преимущественно понятие ? нераздельности и неразлучности соединения естеств в лице Богочеловека, являются: общение свойств, обожение человеческого естества и нераздельное поклонение И. Христу по божеству и человечеству.

Общение свойств (???????? ?????????, communicatio idiomatum) божеских и человеческих в лице Богочеловека состоит в том, что И. Христу, по причине единства ипостаси, как Богу усвояются имена, свойства и действия, принадлежащие Ему по человечеству, и наоборот, — как человеку усвояются имена, свойства и действия, принадлежащие Ему по божеству. В Писании часто приписываются Ему, как человеку, имена и свойства божеские, напр., говорится: Христос, по плоти от иудеев происшедший, сый над всеми Бог (Рим V, 5; сн. Ин 20, 28; Мф 16, 16; 2 Тим 2, 8); никтоже взыде на небо, токмо сшедый с небесе Сын человеческий, сый на небеси (Ин 3, 13; сн. 5, 18; 6, 62); вторый человек — Господь с небесе (1 Кор 15, 47) и мн. др.. и наоборот, нередко свойственное человеку во Христе приписывается Ему, как Богу, напр.: Господь Бог стяжал церковь кровью Своею (Деян 20, 28); иудеи Начальника жизни убили (3, 5), распяли Господа славы (1 Кор 2, 8); мы примирихомся Богу смертию Сына Его (Рим 5, 10; сн. 8, 32; Гал 2, 20) и др.

Общение свойств, однако, не так должно понимать, чтобы свойства одного естества делались свойствами другого. Естества соединены неслитно и непреложно, почему каждое сохраняет свои свойства: божество — бесконечность, человечество — ограниченность. Общение свойств имеет место в том только случае, когда природы рассматриваются как нераздельно соединенные в единой личности И. Христа (in concreto), а не в отдельности одна от другой, отвлеченно от лица И. Христа (in abstracto).

Обожение человечества в И. Христе состоит не в том {стр. 415} только, что человеческое естество И. Христа от соединения с божеством приобщилось свойств божественных, обогатилось всякой премудростью, благодатью, животворящей силой, — всем, что способно принять, но и в том, что оно, вследствие восприятия его Сыном Божиим в нераздельное и неразлучное личное единство с Собой, вознесено в лице И. Христа на высоту божества, сопребывает с Ним всюду и во веки веков, принято в общение власти и силы вечной и стало «едино с Богом и Богом» (Дамаскин Точн. изл. в. III, 17). Обожение есть, следовательно, не иное что, как другая лишь, обратная сторона воплощения. Что Бог стал человеком, это выражается словом «воплощение». Но «если Бог стал человеком», то и «человек», в свою очередь, «стал едино с Богом и Богом» — по ипостасному соединению; последнее обозначается словом «обожение». По отношению к человечеству, принадлежащему И. Христу, это прославление и обожение должно быть понимаемо в индивидуальном смысле (in concreto), a в родовом смысле (in abstracto) в И. Христе обожено не одно только Его человечество, но и наше, ибо И. Христос есть истинный и совершенный человек, единосущный нам.

И. Христу принадлежит единое нераздельное поклонение по божеству и человечеству, как единому лицу, Богу во плоти. «Один есть Христос, — говорит Дамаскин, — совершенный Бог и совершенный человек. Ему поклоняемся, равно как Отцу и Духу, единым поклонением с пречистой плотью Его» (Точн. изл. в. III, 8).

Латинский культ сердца Иисусова. — Римская церковь к общецерковному учению ? поклонении И. Христу одним и единственным поклонением, как Слову воплотившемуся, присоединила частное учение ? поклонении Его человечеству и даже части Его тела, именно сердцу, в отвлечении от лица целого Богочеловека. Служение сердцу Иисусову или т. н. «культ сердца Иисусова» появился в Римской Церкви сравнительно в недавнее время. Начало его относится к концу XVII века. По объяснению защитников этого культа, сердцу Спасителя должно быть воздаваемо такое же служение (latria), какое подобает воздавать Самому Богочеловеку. И. Христос, {стр. 416} рассуждают они, явил в совершении дела искупления величайшую любовь к людям. Его пламенная любовь, со всеми другими совершенствами Его сердца (в переносном смысле), требует с нашей стороны почитания и благодарности, а так как натуральным символом любви — сердца в переносном смысле — служит телесное сердце Спасителя, то мы должны почитать и телесное сердце Искупителя и в строгом смысле слова поклоняться ему, так как оно принадлежит лицу Сына Божия.

Установление латинской церковью культа сердца Иисусова однако не может быть ничем оправдано. Учение тех, которые не почитают божественное лицо И. Христа единым поклонением, было осуждено еще древней церковью. «Если кто говорит, — определили отцы V-го Всел. Собора (9 п. прот. ерет.), — что в И. Христе должна быть поклоняема каждая из Его природ, так что этим вводит два поклонения, особое Богу Слову и особое человеку,… а не поклоняется одним поклонением Слову воплощенному и человеческой природе, сделавшейся Ему своею и собственною, как всегда верила и признавала это церковь на основании непрерывного предания, то да будет анафема» (сн. 8 анаф. Кирилла Ал.). И само по себе почитание телесного сердца Иисусова, т. е. части человеческой природы Спасителя, — нечто странное. Понятно было бы такое почитание, если бы И. Христос оставил нам эту часть Своего человеческого существа; тогда бы мы хранили и почитали ее, как бесценную святыню. Но Христос, с прославленным Своим человечеством, во всей его целости, вознесся на небо, — следовательно, почитание какого-либо телесного Его органа есть полная несообразность. Если, однако, Римская Церковь установила почитание телесного сердца Иисуса, то почему бы уже не установить почитание и других частей и органов тела Христова, напр., священного бока, священных очей, ушей и т. д.?

{стр. 417}