ПЕСНЬ ПЕСНЕЙ

ПЕСНЬ ПЕСНЕЙ

1 (I, 5—6)

Не смотри, что черна я малость.

Мною солнышко любовалось[444],

Одаряя меня загаром.

Чуть светлей я шатров Кедара[445].

С той поры, как по воле братьев

Я поставлена при винограде,

Виноградные гроздья целы,

А себя я сберечь не сумела.

2 (I, 7—8)

Расскажи мне, души отрада,

Где теперь ты пасешь свое стадо,

Чтобы мне, как бывало когда-то,

Не попасть к пастухам бородатым.

Я б твоим насладился взглядом,

Находясь с козлятами рядом.

3 (I, 9—11)

Ты прекрасна, как кобылица

Фараоновой колесницы[446],

А из дев сравнить тебя не с кем.

Библейские сказания и легенды

На щеках у тебя подвески.

Мы скуем для тебя другие,

Не железные, а золотые.

4 (1,12—14)

Пока царь пировал до заката,

Опьянял меня запах нарда[447],

А когда он вернулся с пира,

Соблазнила его я миррой[448].

И сошлись кипрея[449] соцветья

С ароматом лозы Эн Геди[450].

5 (I, 15—17)

Дай красой мне твоей насладиться,

Ты прекрасна, как голубица.

И любовь нам открыла недра.

Наша кровля —ливанские кедры.

Кипарисы стали стеною,

Чтоб была ты только со мною.

6 (II, 1—7)

Стал нарцисс из горной долины

Вместе с лилией телом единым.

И, когда они слились ртами,

Переполнились медом гортани.

Стало знаменем всех твоих пиршеств,

Меня ветер любви колышет.

Я от ласок твоих ослабла,

Дайте ягод мне, дайте яблок.

От любви я изнемогаю.

Ему стала я дорогою.

Рука левая под головою.

Обнимает меня десница.

Иерусалима девицы,

Ради ланей степных и оленей

Своего вы дождитесь мгновенья.

Не гонитесь за близостью ранней.

Не будите, пока не нагрянет.

7 (II, 8—10)

Голос милого. Словно газелью

Он проносится по ущелью,

И с лучом восходящего солнца

По долам и горам он несется.

И прекрасной порою весенней

Он в окно мое смотрит оленем.

С каждым мигом звучит все призывней:

«Прекратились зимние ливни,

Птицы певчие возвратились,

И смоковницы соком налились.

Поднимается небо все выше,

Голос горлицы стал мне слышен.

Еще в дальнем ущелье горном

Выходи, чтоб насытить взор мой.

Ведь при свете весеннем ясном

Никого нет тебя прекрасней.

Невозможно земли ликованье

Без твоего воркованья».

8 (III, 1—5)

Я искала любимого сердцем.

От него мне некуда деться.

В темноте городских переулков

Шум шагов разлеется гулкий.

Ведь любовь моя не игрушка.

Вдруг послышалась колотушка.

Сторож ею воров пугает,

О моем любимом не знает.

Но едва я с ним разминулась:

На любимого сердцем наткнулась.

Повела его в дом материнский,

Ведь любовь не ведает риска.

Ради ланей степных и оленей

Своего дождитесь мгновенья.

Не гонитесь за близостью ранней,

Не будите, пока не нагрянет.

9 (III, 6) 12

Кто это движется к нам,

Ветром пустыни гонимый? —

Мирра и фимиам,

Земли не касаясь, дымом[451].

10 (III, 7—8)

Дивно ложе царя Соломона,

И держат при нем оборону

Шестьдесят надежных мужей,

Храбрых воинов и сторожей.

Все у царя готово

К отражению страха ночного[452].

Паланкин[453] царя Соломона.

Из серебра колонны.

Захочешь облокотиться —

Спинка есть золотая.

Иерусалима девицы,

Соломон в своей багрянице

Зовет вас, к себе приглашая.

Для радости вашей сердечной

Наденьте убор подвенечный.

11 (IV, 1—7)

Под белою этой фатою

Ты стала самой красотою.

Библейские сказания и легенды

Волос кудрявое стадо

Спустилось с высот Гилеада.

Твои зубы снега белее,

Твои губы заката алее,

А шея как башня Давида,

Та, что щитами обвита

В память о славе громкой.

Сосцы же как два олененка,

Спящие среди лилий,

Ждут, чтобы их разбудили

Руки вставшего рано,

Те, что изведать успели,

Что нет в твоем, милая, теле

Ни одного изъяна.

12 (IV, 8, 12—16)

Из кедровых высей Ливана

К нам в степи направь свой взор.

Невестой спустись с Амана[454]

И леопардовых гор.

Сад, доступный..для меня,

Сестра — невеста.

Для других в саду

Твоем нет места.

Потаенный ключ

Среди гранатов,

Напоенный ароматом.

Утоляю жажду я водою

И вдыхаю запахи алоэ,

Мирры, и корицы, и шафрана,

Благовоньями дышу Ливана.

Ветры, зря по свету не гуляйте,

Сад благоуханный овевайте.

Пусть все разольются ароматы,

И жених найдет дорогу к саду[455].

13 (VI, 1—3)

Скажи мне: «Где твой любимый?

Давно его что-то не видно.

Никто тебя не обнимет.

И мне за тебя обидно».

Не беспокойся, подруга,

В саду своем бродит милый.

Его я чувствую руку,

Блуждает она меж лилий.

Всегда со мною любимый,

И мы с ним неразделимы.

14 (VI, 3—7)

Пленительна ты, как Тирца[456].

Прекрасна, как Иерусалим.

И страшно вдруг очутиться

Рядом с сердцем твоим.

Волос твоих козье стадо

Сошло с высот Гилеада.

Как овцы после купанья,

Ты блещешь от чистоты.

Дай прикоснуться губами

К щеке, что видна из фаты.

15 (VI, 8)

Шестьдесят у меня цариц

И восемьдесят наложниц,

А прочих случайных девиц

И сосчитать невозможно.

Но ты сама чистота,

Нетронутая голубица.

Могла б ты в иные года

Дочкой моей родиться.

И восхваляют тебя

Наложницы и царицы.

16 (VI, 11 — 12)

Я спустился в ореховый сад

Посмотреть, чем растенья богаты,

Распустился ли виноград,

И как дозревают гранаты.

Но ушла ты, мне душу сломив,

Как победная колесница.

Возвратись же ко мне, Суламифь[457],

Чтобы мог я тобой насладиться.

17 (VII, 2—6)

Ничто не может сравниться

С прелестью ножек.

Дивный изгиб твоих бедер

Создал художник.

Пупок твой — изящная чаша,

Полон шербетом.

Живот как сноп пшеничный

В лилиях — лентах[458].

Груди —детеныши серны,

Как двойня газели.

Шея — дозорная башня

В горном ущелье,

Та, что пред Дамаском

Воюет с Арамом.

Голова — вершина Кармела

Над всеми горами.

Очи — озера в Хеброне

У врат Бат — Раббима[459].

Приди же, сидящий на троне,

К своей любимой.

18 (VII, 7—10)

А у моей сестрицы

Еще не выросли груди.

Может жених появиться,

Что делать будем?

Была бы стеной городскою,

В камни бы гвозди вложили.

Дверью была бы — доскою

Снаружи б ее забили.

А я как оплот.

Мои груди — башни.

Пускай придет.

Ведь мне не страшно.

19 (VIII, 11 — 12)

Без серебра не войти

В сад у Ваал Хамона.

Нищему нет пути

К яблоням Соломона.

Гнать за ворота бродяг

Царские стражи привыкли.

Сад мой не в дальних краях.

Где же, о царь, твои сикли?

20 (VIII, 13—14)

Был голос призывный

Услышан из сада:

— Сокройся, мой милый,

От чуждого взгляда.

Никто из друзей

Тебя не догонит.

Беги, как газель,

На Холмы благовоний.