Идейные первоосновы библейского христианства
Идейные первоосновы библейского христианства
Как мы уже говорили, в I веке до н. э. вокруг Иерусалима существовало множество сект (типа ессеев), исповедующих черты аскетизма, самоотречения, благочестия с элементами древних религий с обрядами причащения митраизма и многое другое, включая торжественный акт крещения в качестве символа веры.[174]
Выше мы уже отмечали, во многих древних религиозных системах были культивируемые мифы о смерти и воскресении богов. Такие мифы поддерживались в древних Вавилоне, Месопотамии, Египте и многих других древних государствах-цивилизациях, культуры которых тесно взаимодействовали с иудаизмом и предшествовали последнему. Так в Египте одним из главных был миф об умирающем и воскресающем боге Осирисе и его супруге богине Исиде. Осирис и Исида испытали немалые приключения, связанные с гибелью бога, отмщением его врагам и воскрешением умершего при помощи жены, что символизировало идею плодородия, весеннего возрождения природы.
В более поздних мифах Осирис приобрел также и функции повелителя подземного царства мёртвых, определявшего грехи и заслуги покойников. Этот миф был распространён на Христа, как «спасителя» (повелителя) душ людей после их смерти и искупителя их грехов на Земле.
В митраизме (главной религиозно-культовой составляющей иранского зороастризма) есть культ причащения. Считается, что зороастризм оказал огромное влияние на формирование доктрины некоторых ранних иудейских и «христианских» сект, в частности ессеев с их упором на идеи добра и справедливости. Проблема происхождения библейского христианства не может быть полностью решена без учета влияния со стороны иранских религий. Известно, что культ Митры, распространившийся в восточных провинциях Рима незадолго до начала нашей эры, оказал огромное воздействие на римских легионеров после восточных походов I в. до н. э. Воитель Митра, патрон воинов, отождествлялся в рамках митраизма то с Ахура-Маздой и божеством солнца, то с Юпитером, то с тем мессией-спасителем, который упоминался в эсхатологических пророчествах иудеев. В честь Митры устраивались мистерии, строились ритуальные сооружения — митрейоны, создавались изображения и скульптуры.
Веровавшие в Митру имели обыкновение причащаться хлебом и вином, символизировавшими его тело и кровь. Впоследствии эти ритуалы распространили на Христа, как Господа, чьё тело стала символизировать церковь.
Церковь надолго монополизировала «право» на Истину, приняв на себя через каноны и ритуал причащения роль наместника Христа с ссылками на Евангелие:[175]
От Иоанна 14
6 Иисус сказал ему: Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня.
Ритуал причащения, восходящий к митраизму, был приписан Христу и канонизирован Новым Заветом как закон для послушных «христиан» и считается одним из самых обязательных (выделено жирным нами):
От Матфея 26
26 И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое.
27 И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все,
28 ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов.
Все эти детали, как и сам культ мессии-спасителя, не оставляют сомнений в том, что митраизм сильно повлиял на некоторые стороны сформированного в первые века новой эры «христианства», а лёгкость, с которой это оказалось возможным, объясняется тем, что зороастризм с его чётко выраженной и понятной толпе доктриной посмертной «справедливости» — влиял и на иудаизм, и на «христианские» секты ещё задолго до того, как в Римской империи широко распространился и стал популярен митраизм.
Иудейские секты были достаточно замкнутыми. Во главе их стояли харизматические лидеры — проповедники, «учителя», осененные «благодатью» «пророки», которые обычно прислушивались к своему «внутреннему голосу», имели «видения», слышали «глас божий» и потому считались имевшими бесспорное право на лидерство. Естественно, что вначале каждый из этих харизматических лидеров руководствовался своим пониманием основ новой «справедливой» религии. А если учесть, что эти лидеры чаще всего были личностями в психическом отношении неуравновешенными, легко возбудимыми (именно такие и считались осененными «благодатью божией»), то несложно понять, что в их проповедях реальные факты прошлого смешивались с основанными на «видениях»[176] фантастическими рассказами. Всё это было более или менее гармонично увязано с мифопоэтическим наследием, с наследием Христа, куда было добавлено «нужное», и постепенно укладывалось, обретая модифицированные формы, в основу «христианской» доктрины — канонов.
Одним из харизматических иудейских «пророков», занимавшихся агитацией за приход Мессии, как можно узнать из Нового Завета, был Иоанн Креститель. Как уже сказано, торжественный акт крещения был известен до прихода Христа и являлся одним из древнейших дохристианских обрядов «язычников» и зороастрийцев.[177] Обратимся к новозаветным свидетельствам о деятельности Иоанна Крестителя (выделения жирным — наши):
От Матфея 3
1 В те дни приходит Иоанн Креститель и проповедует в пустыне Иудейской
2 и говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное.
3 Ибо он[178] тот, о котором сказал пророк Исаия: глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему.[179]
4 Сам же Иоанн имел одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, а пищею его были акриды и дикий мед.
5 Тогда Иерусалим и вся Иудея и вся окрестность Иорданская выходили к нему
6 и крестились от него в Иордане, исповедуя грехи свои.
От Иоанна 1
19 И вот свидетельство Иоанна, когда Иудеи прислали из Иерусалима священников и левитов спросить его: кто ты?
20 Он объявил, и не отрекся, и объявил, что я не Христос.
21 И спросили его: что же? ты Илия? Он сказал: нет. Пророк? Он отвечал: нет.
22 Сказали ему: кто же ты? чтобы нам дать ответ пославшим нас: что ты скажешь о себе самом?
23 Он сказал: я глас вопиющего в пустыне: исправьте путь Господу, как сказал пророк Исаия.
24 А посланные были из фарисеев;
25 И они спросили его: что же ты крестишь, если ты ни Христос, ни Илия, ни пророк?
26 Иоанн сказал им в ответ: я крещу в воде; но стоит среди вас Некто, Которого вы не знаете.
27 Он-то Идущий за мною, но Который стал впереди меня. Я недостоин развязать ремень у обуви Его.
28 Это происходило в Вифаваре при Иордане, где крестил Иоанн.
В приведённых цитатах выделенные нами места показывают: будучи воспринимаем учениками, какой-то частью иудейского общества в качестве пророка Бога Всевышнего, Иоанн ещё до прихода Христа программировал коллективную психику общества — алгоритмику его эгрегоров — в соответствии с «пророчествами» Исаии на уничтожение Мессии-Христа, нисколько не сомневаясь в том, что в этих «пророчествах» и выразился Божий Промысел. Эти «пророчества» (Исаия, гл. 53) приводились нами ранее.
Иоанн Креститель (Предтеча) и Иисус Христос — родственники по материнским линиям. Его появлению на свет в семье священника Захарии, как сообщает Евангелие от Луки (гл. 1) и Коран (глава 19:1 — 15), также, как и Христу, предшествовало благовещение Свыше о его предстоящем рождении. Жена Захарии — Елисавета была родственницей Марии, родительницы Христа. Знаменательно и то, что Коран (глава 19:16–21) подтверждает библейскую версию зачатия Христа от Духа (выделения жирным наши):
Коран 19
1 [Сура 19. Мария] Во имя Бога милостивого, милосердного! Каф ха йа айн сад.
2 Воспоминание о милости Господа твоего рабу Его Захарии.
3 Вот воззвал он к Господу своему зовом тайным.
4 Сказал он: «Господи! У меня ослабели мои кости, и голова запылала сединой, а я не был в воззваниях к Тебе, Господи, несчастным.
5 И я боюсь близких после меня, а жена моя бесплодна; дай же мне от Тебя наследника!
6 Он наследует мне и наследует роду Иакова, и сделай его, Господи, угодным». -
7 «О Захария, Мы радуем тебя вестью про мальчика, имя которого Иоанн! Мы не делали ему раньше одноименного».
8 Он сказал: «Господи, как будет у меня мальчик: и жена моя бесплодна, и дошел я в старости до предела?»
9 Сказал Он: «Так сказал твой Господь: «Это для Меня — легко. Я ведь сотворил тебя раньше, а был ты ничем».
10 Он сказал: «Господи! Дай мне знамение!» Сказал Он: «Знамение для тебя в том, что ты не будешь говорить с людьми три ночи, будучи здоровым».
11 И вышел он к своему народу из алтаря и внушил им: «Возносите хвалу утром и вечером».
12 «О Иоанн, держись писания сильно!» И даровали Мы ему мудрость, когда он был мальчиком,
13 и милосердие от Нас и чистоту. И был он богобоязненным.
14 и благим своим родителям, и не был он тираном, ослушником.
15 Мир ему в день, когда он родился, и в день, когда умрет, и в день, когда будет воскрешен живым!
16 И вспомни в писании от Марии. Вот она удалилась от своей семьи в место восточное
17 и устроила себе пред ними завесу. Мы отправили к ней Нашего духа, и принял он пред ней обличие совершенного человека.
18 Она сказала: «Я ищу защиты от тебя у Милосердного, если ты богобоязнен».
19 Он сказал: «Я только посланник Господа твоего, чтобы даровать тебе мальчика чистого».
20 Она сказала: «Как может быть у меня мальчик? Меня не касался человек, и не была я распутницей».
21 Он сказал: «Так сказал твой Господь: «Это для Меня — легко. И сделаем Мы его знамением для людей и Нашим милосердием». Дело это решено».
Как сообщает Лука (гл. 1:67–80), после рождения Иоанна на Захарию снизошёл Дух Святой, и тот пророчествовал о том, что его сын будет пророком Всевышнего и приготовит пути Христу-Мессии. Для прояснения истинной роли Предтечи обратимся к одному из новозаветных эпизодов (Лука, гл. 7):
«11. После сего Иисус пошёл в город, называемый Наин; и с Ним шли многие из учеников Его и множество народа. 12. Когда же Он приблизился к городским воротам, тут выносили умершего, единственного сына у матери, а она была вдова; и много народа шло с нею из города. 13. Увидев её, Господь сжалился над нею и сказал ей: не плачь. 14. И, подойдя, прикоснулся к одру; нёсшие остановились, и Он сказал: юноша! тебе говорю, встань! 15. Мёртвый, поднявшись, сел и стал говорить; и отдал его Иисус матери его. 16. И всех объял страх, и славили Бога, говоря: великий пророк восстал между нами, и Бог посетил народ Свой. 17. Такое мнение о Нём распространилось по всей Иудее и по всей окрестности.
18. И возвестили Иоанну ученики его о всём том. 19. Иоанн, призвав двоих из учеников своих, послал к Иисусу спросить: Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого? 20. Они, придя к Иисусу, сказали: Иоанн Креститель послал нас к Тебе спросить: Ты ли Тот, Которому должно придти, или другого ожидать нам? 21. А в это время Он многих исцелил от болезней и недугов и от злых духов, и многим слепым даровал зрение. 22. И сказал им Иисус в ответ: пойдите, скажите Иоанну, что вы видели и слышали: слепые прозревают, хромые ходят, прокажённые очищаются, глухие слышат, мёртвые воскресают, нищие благовествуют; 23. и блажен, кто не соблазнится о Мне!
24. По отшествии же посланных Иоанном, начал говорить к народу об Иоанне: что смотреть ходили вы в пустыню? трость ли, ветром колеблемую? 25. Что же смотреть ходили вы? человека ли, одетого в мягкие одежды? Но одевающиеся пышно и роскошно живущие находятся при дворах царских. 26. Что же смотреть ходили вы? пророка ли? Да, говорю вам, и больше пророка. 27. Сей есть, о котором написано: вот, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою. 28. Ибо говорю вам: из рождённых жёнами нет ни одного пророка больше Иоанна Крестителя; но меньший в Царствии Божием больше его. 29. И весь народ, слушавший Его, и мытари воздали славу Богу, крестившись крещением Иоанновым; 30. а фарисеи и законники отвергли волю Божию о себе, не крестившись от него 31. Тогда Господь сказал: с кем сравню людей рода сего? и кому они подобны? 32. Они подобны детям, которые сидят на улице, кличут друг друга и говорят: мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам плачевные песни, и вы не плакали. 33. Ибо пришёл Иоанн Креститель: ни хлеба не ест, ни вина не пьёт; и говорите: в нём бес. 34. Пришёл Сын Человеческий: ест и пьёт; и говорите: вот человек, который любит есть и пить вино,[180] друг мытарям и грешникам. 35. И оправдана премудрость всеми чадами её».
Этот эпизод включает в себя три тематически различных фрагмента: стихи 11–17 повествуют о деятельности Иисуса; стихи 18–23 о реакции на неё Иоанна Крестителя и ответах Христа посланным ученикам Крестителя; стихи 24–35 о вопросах, поставленных Христом народу, слушавшему его, а также содержат комментарии авторов и редакторов текста новозаветного канона.
Мы начнём рассмотрение этого эпизода с сообщаемого в стихах 18–23. Приводя своё сообщение об этой же посылке Иоанном двух учеников ко Христу с вопросами о нём, Матфей уточняет (гл. 11:2), что в это время сам Иоанн уже находился в заключении, в котором впоследствии и погиб. То есть Иоанн задал через своих учеников вопросы Христу уже после того, как сам же крестил Иисуса и провозгласил людям, что Иисус и есть ожидаемый всеми Мессия-Христос. Эта последовательность событий: сначала провозглашение Иисуса Мессией-Христом, а потом вопросы к нему в смысле «Ты ли Христос? либо нам ожидать другого?» — знаменательна и обличительна.
Если человек верует Богу, и Бог Духом Святым, посыланием ангела или как-то иначе открывает ему некую истину, то верующий не имеет причин к тому, чтобы задавать какие-либо ещё вопросы по этому предмету, поскольку вся необходимая информация ему уже дана в Откровении, сокровенным от других людей способом. Если же он задаёт окружающим вопросы: истинно либо ложно то, что он знает по предмету, о котором его проинформировал сам Бог — то тем самым он обличает либо своё (возможно не осознаваемое им) неверие Богу, либо по существу признаётся в порочности своей нравственности, вследствие чего он и не может отличить наваждение от Откровения и сомневается во всём. Иными словами, у такого человека имеются какие-то зависшие, не разрешённые им своевременно проблемы с совестью и нравственными мерилами. Но при всём при этом он может быть ритуально безупречным и представать истинно святым подвижником во мнении окружающих.
И своим ответом ученикам Иоанна (стихи 22, 23) Иисус по существу предлагает Иоанну обратиться к его же совести, поскольку не даёт однозначного ответа в смысле «да» либо «нет». И как сообщает Новый Завет, и в других эпизодах, когда Иисуса спрашивали о чём-либо, он не давал формально однозначных ответов «да» либо «нет», а его ответы были всегда таковы, чтобы ответ в смысле «да» либо «нет» дала совесть вопрошавшего.
То есть задавая вопросы Иисусу о нём и его миссии, после того как сам же провозгласил Иисуса Христом-Мессией, Иоанн предстаёт не как истинный пророк по совести Всевышнего Бога, а как один из многих людей мира сего, вполне способных соблазниться об Иисусе. Соответственно, после ухода учеников Иоанновых Иисус обращается к совести всех свидетелей происшедшего, задавая им вопросы уже об Иоанне.
Но вот стихи с 26 по 30-й включительно, если их признать истинными, обесценивают и делают бессмысленными все многократные предложения Христа обратиться каждому, включая и Иоанна-«пророка, и больше пророка», к их собственной совести.
Тем самым стихи 26–30 вероломны по отношению к вере по совести непосредственно Богу, проповедуемой Христом, и потому являются подлогом, предназначенным для того, чтобы подавить голос совести человека авторитетом Христа, возведённого в ранг культовой личности «Богочеловека»; а также и авторитетом Иоанна, пророческая миссия которого якобы подтверждена «Богочеловеком». Эти слова проистекают от редакторов канона Нового Завета: обращая Иоанна к необходимости разрешить какие-то его личностные проблемы с нравственными мерилами и совестью, Иисус не мог провозгласить его «бульшим, чем пророк», хотя и мог признать, что «из рождённых жёнами нет ни одного пророка больше Иоанна Крестителя; но меньший в Царствии Божием больше его». Это всё в совокупности означает, а последние слова цитированной фразы прямо говорят, что Иоанн, будучи одним из лучших людей за всю историю земного человечества, всё же не дорос до Царствия Божиего.
Поэтому Иоанн Креститель вполне мог руководствоваться при встрече и сопровождении Христа не Святым Духом от Бога, а быть эгрегориально запрограммированным пророчеством Исаии, которому и следовал в жизни. Как бы то ни было, но эти идейные первоосновы — искупление Мессией грехов за всех якобы предопределённой «пророчеством» казнью и чудесным воскресеньем — прочно вошли в новозаветные каноны и стали основой библейского христианства.