Глава 4
Глава 4
Первого августа в Москве, перед отъездом в Белоруссию и Западную Украину, на квартире у Марии было много встреч, много разговоров.
2. Человек с Дальнего Востока внимательно слушал, присматривался и наконец обратился к Учителю: “Ты очень хорошо говоришь, излагаешь свои мысли, я хотел бы с Тобой сотрудничать.
3. Я постигал Писание, и мне был знак от Господа.
4. И теперь я готов к сотворению и знаю, что делать, чтобы спасти человечество.
5. Моисей был косноязычен и поэтому вещал через Аарона.
6. Ты, Виссарион, поможешь мне вещать человечеству, и мы спасём его”.
7. “Если ты тот, кто пришёл спасти мир, так сотвори! — ответил Виссарион. — Зачем тебе Я?”
8. “Я хочу тебе помочь. Не дать тебе заблудиться: ты идёшь не в ту сторону”.
9. “Дозволь Отцу решать пути Мои.
10. Если путь Мой не истинен, то он скоро закончится”.
11. “Говоришь Ты хорошо. Но я слышал слова Отца, обращённые ко мне: “Когда самолет коснётся земли, Моя десница коснётся тебя”. И вот, несколько дней назад, я прилетел в Москву, Благодать Отца коснулась меня, и чувствую, что Свершение началось”.
12. “Истинно так! Началось, — Виссарион поднял глаза на собеседника. — А самолёт коснулся земли вчера, когда ты вместе со всеми встречал Меня.
13. В последние времена самость и гордыня заставляют человека при соприкосновении со светлыми знаками не идти за ними, что было бы по Божиему, а примерять сии знаки на себя, что рождает много новых несчастных, именующих себя избранными”.
14. “Уж не хочешь ли ты сказать, что Десница Отца — это Ты?” — спросил человек.
15. “Ты сказал!” — ответил Виссарион.
16. “Не может же быть два Свершения одновременно?!” — спросил собеседник с раздражённым удивлением.
17. “Свершение может быть только одно. И будет таковым всегда. Меняться будет только плоть.
18. И пусть сердца человеческие определят, Кто пришёл от Родителя”.
19. Утром нового дня печальный град Гомель встретил Сына Человеческого грустными улицами, высушенными жарким солнцем и чернобыльской радиацией.
20. Люди живут, работают, создают семьи, строят дома, но город пронизан грустью, наполнен мёртвой тишиной.
21. Жизнь идёт по инерции: как будто иссяк источник движения, но усталый организм продолжает двигать своими частями.
22. Много больных детей, стариков, женщин. Уровень радиации значительно выше нормы.
23. На проповедях были евреи. Очень внимательно, корректно слушали.
24. Конечно же, сомневались в том, что видели и слышали. Но выводы делать не спешили.
25. Пожилой еврей, художник с добрыми глазами, увидел золотое свечение вокруг Виссариона, а рядом — старенькую женщину в белом одеянии.
26. После второй проповеди он с искренней детской радостью обнял Учителя и сказал: “В этот раз мы не хотим повторить ошибку двухтысячелетней давности”.
27. После проповеди второго дня был выезд из Гомеля в небольшой городок Наровля, в зону радиоактивного заражения.
28. И была трёхчасовая дорога в быстро мчащемся микроавтобусе с громко звучащей однообразной музыкой, с отважным весёлым водителем и его другом, как будто боящимися не успеть что-то взять от жизни, с пустыми бутылками из-под водки, звучащими под ногами печальным звоном.
29. Насколько спешил в зону микроавтобус, настолько спешили жить эти ребята.
30. Затеяли гонку на пустой, наполненной лишь равнодушным летним солнцем, трассе с легковой машиной, из-под колес которой вылетел камень. Раздался сухой щелчок и звук осыпающегося стекла.
31. В глазах парней — испуг. Остановились. Убрали остатки лобового стекла.
32. Этот останавливающий их знак они не восприняли. На проповедь не пришли.
33. Молодёжи на проповеди не было. Нетрезвые молодые люди встретили путников у входа в клуб пустыми улыбками и быстро разошлись. Посёлок умирал.
34. В зале были одни старушки. По правую руку от Учителя — католики, по левую — православные.
35. Бабушки с вниманием, почтением, миролюбием выслушали Слово.
36. Обрадовались словам Виссариона о том, что ходить можно в любой храм, как католический, так и православный, куда позовёт сердце;
37. Что крестное знамение можно творить как справа налево, так и слева направо;
38. Что обряд можно исполнять любой, который идёт от чистого сердца.
39. Теперь перед старушками встала трудная задача — примирить православного батюшку и ксендза, которые не пожелали прийти и увидеть Того, Кого ждут всю свою жизнь.
40. Проповеди в Минске прошли в больших залах. Но возжелавших услышать было немного. Больше было желающих спорить и доказывать своё понимание Истины.
41. На первой же проповеди, после обращения Виссариона к слушающим о любви друг к другу, к врагам своим, представители различных христианских конфессий стали изливать суть свою.
42. И не могли они остановить поток раздражения и грязи, исходящий из них, ибо Истина прозвучала для всех, срывая маски, названия, сложившиеся лицемерные мнения.
43. И удивлялись, глядя на “верующих”, неверующие, пришедшие искать спасения.
44. И отделялись плевелы от пшеницы речами и деяниями собственными после звучания Слова судного.
45. На проповеди был молодой человек, именем Борис, услышавший о Свершении из уст и сердец учеников Виссариона, когда дорога свела их в вагоне поезда Абакан—Москва.
46. Ныне он воочию видел Учителя, и возрадовалось сердце его Свету, исходящему от Истины.
47. На проповедь Борис пришёл вместе с мамой своей, но не смогла она увидеть то, что узрел сын её.
48. Насколько очевидным был свет для одного, настолько же очевидно другой не видел его.
49. “Когда слепой и зрячий идут во тьме, они мало отличаются друг от друга.
50. Но когда в мир приходит Свет — зрячий видит Его, слепой же продолжает оставаться во тьме,” — так говорит Учитель.
51. И остаётся вера, надежда и молитва во прозрение матерей, братьев и сестёр. Да узрят они Славу Отца великого!
52. Борис же через несколько месяцев появится в Минусинске, а впоследствии станет тем учеником, который первым начнёт житие своё у священного озера.
53. В следующие дни дорога привела Сына Человеческого в Гродно — западный белорусский город, граничащий с Польшей, большая часть верующих в котором была католики.
54. Проповедь проходила в музее истории религий, бывшим когда-то храмом. Это была первая проповедь во храме.
55. И как часто происходило в последние дни, конфессии раздражённо воевали с Учителем и между собой, отстаивая своё достоинство и свою исключительность на право владения Истиной.
56. А Истина стояла пред ними, изливаясь живительной Влагой. Но желающих испить Её было немного.
57. Каждое утро, разделившись парами, уходили ученики в многолюдную центральную часть города с плакатом — вестью о Свершении, дабы донести до сердец ждущих Весть Благую.
58. И несли Весть Благую два Владимира — Минусинский и Якутянин. Другой парой были Вадим и Татьяна.
59. Если Владимиры возвещали о Свершении всем встречающимся на пути их, то Вадим и Татьяна — лишь спрашивающим, узревшим на плакате Лик Учителя.
60. И подходили к Вадиму и Татьяне немногие, но почти все из них были вечером на проповеди.
61. И рассказала Татьяна Вадиму историю встречи своей с Учителем, ибо была она одной из первых, узревших Христа в небольшом граде Минусинск.
62. Ещё в 1988 году абаканское телевидение показывало передачу о минусинском художнике Сергее Торопе, нигде не учившемся живописи, но создающем шедевры. На экране — Его картины, Он сам, отвечающий на вопросы корреспондента.
63. И замерла Татьяна перед экраном с вопросом: “Откуда этот парень всё знает? Как Он, живя в миру, видит всех нас и жизнь нашу как будто со стороны, как будто с Небес? Кто Он, проживающий так близко, в одном городе?”
64. Душа её, ищущая и не находящая удовлетворяющего ответа, потянулась к Тайне, заключённой в этом Человеке.
65. Следующая встреча произошла на квартире у минусинского художника Евгения.
66. Женя, подбадривая Татьяну, желающую рисовать, рассказывал о художнике, который нигде не учился, но картины которого производили неизгладимое впечатление.
67. И вдруг на пороге комнаты неслышно появился Сергей.
68. Настолько тихо Он начал разговор с Женей, обсуждая что-то изображённое в художественном журнале, что слов Его не было слышно, хотя комната невелика и Татьяна была рядом.
69. Она слышала голос Жени, а чувствовала, как Пришедшим заполнилось всё пространство, душа. Как будто через Него в эту маленькую комнату стягивалась вся Вселенная...
70. Ушёл Он так же тихо и незаметно, как и вошёл, — как облако, наполнив Собой всё вокруг.
71. Женя отстаивал свои качества профессионального художника и хотел, чтобы Татьяна поддержала его.
72. Но она, хотя и не слышала разговора, сказала: “Женя, этот Человек прав!”
73. Ибо ощущение правды, идущей от Него, было очевидным.
74. Однажды зимой (в то время Татьяна заведовала социальными вопросами в городе) к ней в кабинет вошла взволнованная женщина с просьбой помочь одному художнику найти работу, ибо Ему не на что кормить семью.
75. Татьяна сразу же поняла, о Ком идёт речь, и пообещала помочь, чем сможет.
76. Женщина ушла так же стремительно, как и вошла, а адрес художника остался незаписанным.
77. Через несколько секунд Таня выбежала на улицу, но женщины там уже не было.
78. Много позже Татьяна узнала, что это была мама художника.
79. Воспоминания о первых встречах будоражили и душу, и сознание: “Этого Человека нужно сохранить для людей, Ему необходимо помочь!”
80. Весной 1991 года Татьяна увидела Его в книжном магазине, одиноко стоявшего посреди зала у круглого стола.
81. Он держал в руках книгу Ренана “Жизнь Иисуса”.
82. Сердце Татьяны часто забилось. Взволнованная, она подошла к Нему и спросила: “Как Вы теперь живёте?”
83. Подняв глаза на Него, увидела и почувствовала, будто Кто-то смотрел на неё с высоты необозримой.
84. Он, видя её волнение, слегка прикоснувшись кончиками пальцев к плечу, ответил: “Не печальтесь, у Меня всё теперь хорошо. А тогда Мне никто не должен был помочь”.
85. Она почувствовала: Он был как будто изолирован от всего мира.
86. Тайна стояла рядом, но прикоснуться к Ней Татьяна не смела.
87. Уйти было невозможно, а вопросы застряли в горле.
88. Боль потерять что-то близкое, родное помогла Тане спросить о картинах: “Где они теперь?”
89. “Они теперь у Меня дома, в мастерской. Вы можете прийти посмотреть”, — ответил Он спокойно.
90. У дверей магазина Татьяну ждала сотрудница исполкома. Таня дотронулась до её локтя, легонько взяв под руку.
91. И вдруг женщину пробило сильным разрядом. Она с удивлением отпрянула, спросив: “Где ты так зарядилась?”
92. Прошло ровно семь дней, прежде чем Татьяна направилась в сторону Его дома.
93. Раньше её как будто кто-то не пускал. Было ощущение, что её приводят в порядок: чистят, “причёсывают”, определёнными обстоятельствами приводят к посту.
94. И вот, войдя в Его квартиру, Таня спросила: “Скажите, что Вы за Человек и что у Вас за дом, что приходить к Вам можно только стерильной?” И описала подробно последние семь дней своей жизни.
95. Во время своего рассказа Таня чувствовала Его внимание на себе, хотя сидел Он чуть склонив голову, не глядя в глаза.
96. Казалось, Он всматривался в душу каким-то особым зрением.
97. Иногда Он поднимал глаза и устремлял небесный взор на неё.
98. И было ощущение щемящее, родное и, вместе с тем, непривычное. Так никто никогда ей в душу не смотрел.
99. И не заметила Таня, как свершилось то, что ждала она многие годы — исповедь.
100. Он ответил на все наболевшие вопросы.
101. За несколько часов беседы многое прояснилось в сознании, душа наполнилась до краёв. Татьяна была счастлива.
102. И спросила она: что Он за человек, кто Он, — что с Ним можно говорить обо всём, как с дорогим, любимым и любящим отцом?
103. Он, немного помолчав, медленно поднял на Татьяну взор и молвил: “Ну что же, вы будете одной из первых, кому Я поведаю о Свершении!”
104. И поведал Он о Свершении предначертанном, о явлении на Землю Истины Отца в Сыне Человеческом.
105. И поняла Татьяна всей сутью своей, что это так! И приняла Свершившееся.
106. Уходя домой, она слышала запах чистоты, как после грозового дождя в лесу.
107. И, скрестив руки, прижимала их к груди, боясь расплескать бесценное...