4. Христос приносит обещанную Богом надежду (1:10—12)

4. Христос приносит обещанную Богом надежду (1:10—12)

К сему–то спасению относились изыскания и исследования пророков, которые предсказывали о назначенной вам благодати, 11 Исследуя, на которое и на какое время указывал сущий в них Дух Христов, когда Он предвозвещал Христовы страдания и последующую за ними славу; 12 Им открыто было, что не им самим, а нам служило то, что ныне проповедано вам благовествовавшими Духом Святым, посланным с небес, во что желают приникнуть Ангелы.

Страдания, за которыми следует слава. Петр воодушевляет христиан, которым предстоит пройти этот путь. Ранее он связал нашу надежду со славой Христа и с Его вторым пришествием. Теперь он хочет, чтобы мы помнили, что слава Спасителя — это слава Его креста. Наша жизнь повторяет Его жизнь. Сначала Иисус должен был пострадать, а затем войти в славу. То же предстоит и нам. Христос прекрасно представлял Себе эту последовательность. Она была предсказана для Мессии в Ветхом Завете[70]. После исповедания Петра Иисус прямо указал на то, что Он будет предан, пройдет через страдания и смерть. Петр яростно воспротивился этому: «Будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою!» (Мф. 16:22). Иисус ответил, что эти слова были подсказаны Петру сатаной, но апостол все же не мог допустить мысли, что Христу суждено пострадать. Он мог ликовать в славе Христа во время Его преображения на горе, но был не в состоянии понять, почему Моисей и Илия говорили там с Иисусом о грядущей смерти — смерти, которую Он должен был принять перед тем, как войти в предназначенную Ему славу. В ночь ареста в Гефсиманском саду Петр выхватил меч, чтобы уберечь Иисуса от страданий.

Остальные апостолы были столь же слепы, как и Петр. В тот самый день, когда произошло воскресение Иисуса, двое из них возвращались в Эммаус, пребывая в смущении и страхе от мысли, что их Учитель распят. По дороге к ним присоединился Христос и, перед тем как открыться, учил их из всего Писания, что Мессии надлежит сначала пострадать, а затем обрести славу (Лк. 24:25—27). Лишь от Самого воскресшего Господа апостолы узнали, каким образом Его страдание и слава служили исполнением Писания. Именно об этом говорили они позднее в своей проповеди (Деян. 17:3).

Слава — это цель ветхозаветных пророчеств. В самом первом обещании в Эдемском саду Бог предсказал победу Сына женщины над змеем. После Пятидесятницы Петр проповедовал, что Христос будет пребывать на небе, пока не придет вновь после «совершения всего, что говорил Бог устами всех святых Своих пророков от века» (Деян. 3:21).

Даже выборочное чтение книг ветхозаветных пророков показывает, какое место в них занимает возвещение грядущей славы. Эти пророчества получают особое звучание на фоне всей истории израильского народа. Бог обещал Аврааму благословить его потомков и сделать его самого благословением для других народов. Господь действительно благословил и усилил Израиль. После освящения храма Соломон мог сказать, что Бог исполнил Свои обещания. Соломон смотрел на другие народы, стекавшиеся в храм для молитв, и просил Господа ответить на них (3 Цар. 8:56,41—43). Но слава, наполнявшая Соломонов храм, покинула его. Сам царь отвернулся от дома Божьего, построив капище Хамосу на Оливковой горе. Идолопоклонство вызвало гнев Бога, и слава оставила Его дом. На место облака славы пришло разрушение. Израиль на севере и Иудея на юге отправились в изгнание.

Пророки предрекали месть Бога за человеческий грех, но этим не ограничивается их проповедь. Ветхозаветные представления о последних днях не сводятся к описанию поля из сухих костей в долине смерти (Иез. 37). Напротив, пророки рисуют всеобщее обновление, восстановление всего, что было некогда утеряно: земли, храма, жертвоприношений, священства (Ис. 2:2—4; 56:7; Иез. 40:2; 44:9—31; Иер. 33:18). Но восстановление обращено не назад, это не возврат в прошлое, — оно обращено в будущее, к конечному обновлению Богом всего сущего. Исполнение Божьих обещаний преобразит весь мир. Будет собран не только остаток Израиля и Иудеи, вместе с ними будет собран и остаток язычников (Ис. 2:2–4; 56:6–8; Мих. 4:1–3). Не только Израиль — Египет и Ассирия будут названы народом Божьим (Ис. 19:19–25; 66:21; Зах. 14:16–20). Вновь зацветет Эдем, и даже более того: Бог создаст новое творение, где будет только мир и не будет тьмы (Ис. 11:6–9; 30:26; 35:9; 60:20; 65:17; 66:22).

Это возможно потому, что явится Господь славы. Бог придет, чтобы спасти Свой народ и обновить творение (Ис. 35:1—10; 40:3,10,30; 60:1,20; Зах. 14:16). Вместе с Господом придет Ангел Господень и Мессия, Слуга Господа (Ис. 9:6; Зах. 13:8; Мал. 3:1,2; Ис. 40–42; Иез. 34:11,23; ср.: Пс. 2; 44; 71; 109). На горе во время преображения Петр видел свет славы Божьей, исходивший от лица Иисуса, Сына и Слуги Божьего. Теперь Петр живет ожиданием возвращения Христа в славе, когда Он завершит исполнение пророчеств.

Ветхий Завет описывает также страдания Мессии, Слуги Божьего. В псалмах мы слышим мольбу праведного слуги, на которого сыплются упреки, обращенные против Бога (Пс. 68:8; 21:2–22; 56:3,5; 58:2,3). Скитания Давида, ищущего убежища от гнева Саула, стали символом безвинного страдания помазанника Божьего. Пророки страдали за провозглашение слова Божьего[71]. Они также говорят о том, что животные жертвоприношения, предписываемые законом, не могут дать полного искупления греха. Должна быть более чистая жертва, жертва, которую принесет Сам Бог. И это не запутавшийся рогами овен на горе Мориа, а добровольная жертва Слуги Божьего, чья жизнь станет приношением за грех (Ос. 6:6; Ис. 1:11—17; Быт. 22:13,14; Ис. 52:13 — 53:12). Страдание предшествует славе, потому что драгоценная кровь Агнца Божьего открывает славу для верующих (1Пет. 1:2,19; 2:24).

Понятия страдания и славы имеют основополагающее значение для Церкви. Проникнутые болью обвинения Иова, ввергнутого в прах, получают удивительный ответ. Наши страдания — это не знак того, что Христос оставил нас или что Он перестал быть Господом; напротив, это знак нашего единства с воскресшим Иисусом, Который первым принял страдания за нас. В страданиях мы прозреваем ту славу, которая ожидает нас в будущем. Петр не устанавливает общей схемы, согласно которой вы должны быть готовы заплатить страданиями за ожидаемую награду. Пророки не провозглашали общего принципа — они предрекали страдание и славу Того, Кто Сам является Господом. Во Христе находят смысл все пророчества и сама история. Его не назовешь одним из многих примеров мучений и последующей славы — в Нем страдания принесли спасение, а в Его славе рождается новое творение. Иисус не просто один из тех, о ком говорили пророки, — Он Сам говорил через пророков. Они свидетельствовали под водительством Духа Святого (2 Пет. 1:21). Дух Божий, вдохновлявший их, — это Дух Христов. «Свидетельство Иисусово есть дух пророчества» (Отк. 19:10). Не просто пророчества свидетельствуют об Иисусе — Он Сам свидетельствует через пророчества. Воплощенный Господь — вот истинный Свидетель. В вечном Логосе берет начало любое пророчество.

Петр знает, что его Господь — Сын Бога живого, и что Дух, наполнивший его в день Пятидесятницы, изошел от престола славы. Дух Христов подвиг его, бывшего рыбака, проповедовать то, чему не могли научить раввины, — свидетельство Ветхого Завета о воскресении Христа. И теперь это знание заставляет апостола обратиться к пророчествам, которые стали понятны ему благодаря Духу Святому. Эти пророчества были изречены тем же Духом, Духом Сына Божьего. Петр открывает нам глаза на Христа не только как на обещанного в Ветхом Завете Мессию, но как на Господа. Дух, горевший в пророках, был Духом Христовым, указывавшим на спасение, которое Он должен принести. «Лев начал рыкать — кто не содрогнется? Господь Бог сказал — кто не будет пророчествовать?» Лев от колена Иуды, открывающий печати с книги повелений Господа, — это тот же лев, чье рычанье гремело в голосе пророков (Ам. 3:8; Отк. 5:5).

Этот Дух Христов, посланный с высоты Его славы, теперь наполняет апостолов, которые проповедуют об исполнении пророчеств (1 Пет. 1:12; Ин. 15:26; 16:14; Деян. 2:33). Один Господь во все века, один великий замысел спасения, одно откровение, предсказанное пророками и ныне провозглашенное апостолами, — все указывает на главенство Иисуса Христа. Во II веке свидетельство Петра о едином Боге и едином письменном Евангелии подверглось нападкам со стороны Маркиона. Для Маркиона Бог Ветхого Завета был тираном, которого сменил Бог любви. После него еще многим было непонятно учение апостола Петра: оба Завета свидетельствуют о Христе, в обоих Заветах свидетельствует Сам Христос.

Для Петра народ Божий так же един, как едино Евангелие. Дух Христов, говоривший в пророках, не противоречил их собственным духовным устремлениям. Пророчества подогревали надежды пророков, жаждавших более полного и ясного откровения. Они пытались истолковать собственные пророчества, высчитывая время великого спасения, которое совершит Бог (Дан. 9:2; 12:4).

Но полный смысл их пророчеств не мог открыться до появления Христа. Петр прекрасно помнил удивительную беседу Моисея и Илии с Иисусом, когда они стояли с Ним на горе (Лк. 9:30,31). Чудо Божьего замысла невозможно постигнуть разумом. Пророки указывали на тайну, значение которой было скрыто от них и от живущих в одно время с ними. Они произносили свое свидетельство ради нас, указывая на события, связанные с Христом.

Петр не говорит, что пророкам было нечего сказать людям своего времени или что их речи состояли из одних загадок, бессмысленных как для них самих, так и для их слушателей. Ведь даже их стремление к большему пониманию указывает на то, какое значение и какую притягательную силу имели пророчества в их собственных глазах. Для Петра важно подчеркнуть, что его слушатели — наследники дела пророков. Последнему из учеников Христа дано гораздо лучше понимать свидетельство Ветхого Завета, чем величайшему из пророков, жившему до прихода Иисуса (Мф. 11:11).

Более того, у принимающих страдания христиан есть преимущество не только перед пророками. Даже ангелы небесные желают постичь тайну спасения — тайну, открытую Духом Святым верующим в Иисуса Христа. Использованный Петром глагол прекрасно передает действие сосредоточенного разглядывания: ангелы словно напряженно всматриваются с небесных высот, пытаясь постигнуть то, что было совершено Богом через Иисуса Христа. Павел пишет, что апостолы стали посмешищем для ангелов и для людей (1 Кор. 4:9). Центр искупления Божьего, охватывающего всю вселенную, — это Христос, Которого мы знаем и любим. Ничтожные замыслы земных правителей меркнут перед величием Царства Божьего, управляемого пророками и апостолами, которое уже наступило для верующих в Христа.