1:13–2:3 3. Живите покорно в надежде

1:13–2:3

3. Живите покорно в надежде

1. Полнота надежды (1:13)

Посему (возлюбленные), препоясавши чресла ума вашего, бодрствуя, совершенно уповайте на подаваемую вам благодать в явлении Иисуса Христа.

Законы христианской жизни всегда начинаются со слова «посему». Петр переходит к наставлениям христиан–странников только после того, как он воздал хвалу чуду Божественного спасения во Христе. Рассказ о том, что Бог совершает ради нас (и в нас), предшествует призыву исполнять наше призвание. «Без указания на совершаемое Богом ваш призыв обращен к беспомощному грешнику, ставшему жертвой своих заблуждений, он становится мертвой буквой, вдохновляющей лишь на самоуверенные и тщетные усилия»[72]. Наша надежда — это дар Божий, наследие, созданное для нас воскресением Христа (1:3). Поскольку нам дана надежда, мы призваны жить согласно ей.

Наставлениями проникнуто все послание Петра. Но при этом он беспрерывно обращает нас к событию искупления, на котором основано его требование покорности. В оставшейся части главы он призывает нас к покорности в надежде, надежде, имеющей полноту и святость.

«Совершенно уповайте», — говорит он. Формой повелительного наклонения утверждается четкое, решительное действие[73]. Сила этого повеления подчеркнута наречием совершенно, или «твердо». Так как наша вера прочна, мы можем опереться на нее.

Речь идет не о позиции, которую можно принять по своему усмотрению, а о реальности, которую нужно признать. Надеяться — значит верить в Евангелие. Наша вера и надежда — в Боге (1:21). Мы не можем сначала развить в себе способность надеяться, а затем обратить эту способность на Бога. Надежда возникает иначе: это наш отклик на то, что совершает Бог. Мы ищем Бога, слышим Его обещания, видим Его спасение во Христе и обращаем к Нему свои надежды. Петр останавливает наше внимание на этом моменте, вновь указывая на объект нашей надежды — благодать, которая дается нам в откровении Иисуса Христа. Надеяться — значит обратить взгляд на грядущую славу прихода Христа (4:13). Благодать (благословение) этого дня откроется в будущем, но она уже близка нам, потому что мы предчувствуем то, что даст нам Бог в день явления Иисуса Христа[74].

Наша жизнь зависит от того, тверда ли наша надежда. Уповающий христианин не может жить беспечно, потакая своим слабостям и желаниям. Препоясавши чресла ума вашего… Что должен сделать человек, носящий длинную и широкую одежду, прежде чем приняться за работу? Он должен собрать эту одежду и завернуть за пояс. Подобно израильскому народу в Египте, мы слышим призыв сбросить с себя путы рабства и отправиться в путешествие к Земле обетованной. Израильтянам было сказано есть пасху, их последнюю трапезу в Египте, «препоясанными» для путешествия (Исх. 12:11). Бог говорит Своим служителям препоясаться для служения Ему: Илии — перед тем как бежать, Иеремии — перед тем как пророчествовать (3 Цар. 18:46; Иер. 1:17). Петр мог также иметь в виду слова Христа: «Да будут чресла ваши препоясаны и светильники горящи; и вы будете подобны людям, ожидающим возвращения господина своего с брака, дабы, когда придет и постучит, тотчас отворить ему» (Лк. 12:35,36).

Иисус противопоставляет бдительное ожидание преданного слуги пьяному безразличию к приходу Господа (Лк. 12:45). Такое же противопоставление делает Петр: мы должны быть рассудительными и сдержанными и уметь управлять своими помыслами. Трезвость, в прямом и в переносном смысле, служит отличительной чертой христианской жизни (4:7; 5:8). Пьяное забытье — это убежище тех, кто лишился надежды. Но христиане, ожидающие пришествия Господа, живут надеждой. Они не будут искать спасения на дне бутылки, потому что они уже вкусили Духа славы. Бодрые и бдительные, они ищут только Господа.

Трезвость приносит реализм. Опьянение порождает видения до того времени, когда наступает забвение. Галлюцинации духовного пьянства — это не забавные розовые слоники, а всепожирающие монстры: идеологии политического террора, сексуальные извращения, ненависть на почве личной зависти. Мир стремится окунуться в извращенные оргии, чтобы затем погрузиться в пьяное оцепенение безнадежности. Трезвость в мыслях противоположна пьяной похоти прежней жизни (1:14). Бдительное здравомыслие воспитывается с помощью молитвы (4:7), и оно всегда готово отразить нападки дьявола (5:8). Христианский реализм позволяет увидеть подлинность существования греха и абсурдность земных утопий. При этом христианская трезвость — это не безрадостное уныние, а ликующая надежда на новое творение, которое принесет Христос. Петр видел гадаринского бесноватого, сидящего на берегу голым и с диким взором. Иисус изгнал из него демонов, наделил ясным умом и препоясал благовествовать в его собственном селении (Мк. 5:15). Христианская жизнь не может обойтись ни без душевного жара, ни без холодной рассудочности. Наша радостная надежда выражается не в безумной эйфории, а в трезвой мудрости, стремящейся послужить Господу (Еф. 5:15–18).