«И обонял Господь приятное благоухание»

«И обонял Господь приятное благоухание»

Пассажиры ковчега вошли в него на шестисотом году жизни Ноя, семнадцатого дня второго месяца. Они вышли из него двадцать седьмого дня второго месяца на шестьсот первом году его жизни. Это значит, что Ной, его жена, их сыновья и невестки и все животные находились в ковчеге ровно триста семьдесят пять дней, то есть чуть больше года. Библия ничего не рассказывает об этих днях. Можно представить себе, что там и сям случались конфликты и стычки, не говоря уже о запахах, тесноте и шуме. Но поскольку в рассказе не упоминаются какие-либо ссоры и споры, можно предположить, что в целом пассажирам удавалось сохранять приемлемую, возможно даже теплую и дружескую атмосферу.

Главная неожиданность подстерегала всех их, но прежде всего чистых животных — а также читателя — потом, когда воды потопа наконец сошли. Ковчег лежал тогда на горе Арарат, и все спасшиеся вышли из него. Я представляю себе, как радостно выпрыгнули животные, как они забегали вокруг, стали кататься по земле и потягиваться, радуясь возможности размяться и наслаждаясь приятным чувством безопасности и ощущением надежной почвы под ногами. Что же касается первого, что сделал Ной, то нам даже представлять это себе не нужно — об этом сказано напрямую: «И устроил Ной жертвенник Господу; и взял из всякого скота чистого, и из всех птиц чистых, и принес во всесожжение на жертвеннике». Иными словами, он принес этих животных и птиц в жертву Богу.

Ритуал довольно распространенный и с религиозной точки зрения вполне логичный. Ной полон благодарности за чудесное спасение, а в те дни было принято благодарить Бога как следует. Тогдашние божества не довольствовались молитвами, и верующие тратили изрядные деньги на покупку животных для всесожжения. Но с точки зрения современного читателя, особенно того, который доныне видел в рассказе о ковчеге манифест Божественного Общества по Охране Природы, поступок Ноя совершенно нелогичен. Ведь ковчег был средством для спасения животных, а сейчас Ной режет их и умерщвляет. А поскольку потоп уничтожил всю прочую живность на земле, то совершенно ясно, что животные, приносимые Ноем в жертву Богу, — это те самые, что были взяты в ковчег для спасения!

И только сейчас читатель начинает понимать подлинный смысл Божьего указания: взять лишь одну пару из каждого вида нечистых животных и по семь пар из каждого вида чистых. Это было сделано вовсе не из особой любви к чистым и даже не затем, чтобы кормить ими в дороге гепардов и львов, а лишь для того, чтобы в конце пути было кого принести в жертву Богу. Оказывается, ворон, одно из самых умных животных, равно как и наши мудрецы, явно из самых умных представителей рода человеческого, — все они ошибались. Рассказ о ковчеге — это отнюдь не история любви и предпочтения. Это учебник ритуальной логистики. Я полагаю, что ворон, ранее утверждавший, что Бог его ненавидит, теперь смотрел на ланей, голубей, фазанов, газелей и оленей, которых резали на жертвеннике, и думал, что иногда выгоднее быть нечистым.

Что касается самого Бога, то его реакция на всесожжение и особенно на запах мяса, которое жарилось на жертвеннике, для читателя еще более проблематична: «И обонял Господь приятное благоухание, и сказал Господь в сердце Своем: не буду больше проклинать землю за человека, потому что помышление сердца человеческого — зло от юности его; и не буду больше поражать всего живущего, как Я сделал» (Быт. 8, 21).

То, что Бог любит запах жареного мяса и что одного этого запаха Ему достаточно порой для принятия самых принципиальных и важных решений, — это факт хотя и огорчительный, но не новый. Мы видели это в истории Каина и Авеля, и сейчас Он снова демонстрирует, что во всем, что касается кулинарных предпочтений, не Он создал нас по своему подобию, а мы создали Его по нашему. Что действительно пугает в этой истории, так это что ради удовольствия от запаха жареного мяса Он обещает больше «не поражать всего живущего». Заботила ли Его вообще судьба живых существ? Судя по этим словам, похоже, что Бог спас животных от потопа просто затем, чтобы и после этого у Него не возникло недостатка в жертвоприношениях.

Но и это не все. По окончании потопа Бог повторил Ною то же наставление, которое дал Адаму после сотворения: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю. Да страшатся вас и да трепещут вас все звери земные, и все птицы небесные, все, что движется на земле…» Иными словами, потоп не означает новую жизнь ни для чистых, ни для нечистых животных. Оказывается, они были взяты в ковчег не для спасения от потопа, а затем, чтобы у человека и в будущем было над кем властвовать, кого использовать и кого приносить в жертву Богу. Потоп ничего не изменил. Едва закончилось это ужасное бедствие и долгие дни совместных странствий людей и животных, как Бог снова установил между ними прежние неравные отношения.