ГЛАВА VIII „Юродство", какъ общественный дѣятельный типъ. Любовь, какъ основное начало общественной св. юродивыхъ дѣятельности и ея проявленія. Значеніе св. юродивыхъ въ обществѣ, опирающееся на ихъ необыкновенныхъ духовныхъ дарованіяхъ.

ГЛАВА VIII „Юродство", какъ общественный д?ятельный типъ. Любовь, какъ основное начало общественной св. юродивыхъ д?ятельности и ея проявленія. Значеніе св. юродивыхъ въ обществ?, опирающееся на ихъ необыкновенныхъ духовныхъ дарованіяхъ.

Такимъ образомъ, подвигъ „юродства" о Христ? не есть только личный подвигъ, но принимающій его выступаетъ на общественное служеніе: даже бол?е, общественное служеніе есть завершеніе подвига; на это служеніе юродивый посылается какъ мужъ избранный, уже устроившій свое собственное д?ло и могущій научать и направлять другихъ. Св. юродивые совершали свои д?ла на глазахъ міра; жили они преимущественно въ большихъ городахъ: св. Симеонъ – въ Эмесс?; св. Андрей – въ Константинопол?; св. Максимъ, Василій и Іоаннъ – въ Москв?; св. Николай и ?еодоръ – въ Новгород?; св. Прокопій и Іоаннъ – въ Устюг?; св. Николай (салосъ) – въ Псков?: св. Іоаннъ (Власатый) – въ Ростов?; св. Лаврентій – въ Калуг?. Находясь въ обществ?, св. юродивые уже по существу д?ла обязательно такъ или иначе вліяли на него. Какое ихъ было вліяніе? вліяніе будетъ пассивнымъ, когда челов?къ, исключительно занятый собой и своими д?лами, вовсе не думаетъ о другихъ, и если онъ въ житейскихъ сношеніяхъ съ посл?дними такъ или иначе возд?йствуетъ на нихъ, то возд?йствуетъ не нам?ренно, хотя съ точки зр?нія христіанской нравственности и не безотв?тственно за посл?дствія своего поведенія; но оно можетъ быть и активнымъ, когда вся жизнь, вс? поступки, слова и д?йствія челов?ка им?ютъ за собою какія-либо, добрыя или дурныя ц?ли и разсчитаны на что-либо, касающееся окружающихъ. Вліяніе св. юродивыхъ на общество было съ ихъ стороны обязательно активнымъ. Вн?шній ихъ образъ жизни, странные для другихъ поступки и д?йствія – все это было нам?реннымъ и основано именно на разсчет? такъ или иначе и, конечно, всегда съ благою ц?лію, под?йствовать на другихъ. Вотъ третья характерная черта „юродства" въ опред?леніи проф. Е. Е. Голубинскаго: „юродство состоитъ въ томъ…, чтобы обличить современниковъ" [DXXIV].

Но достигали-ли св. юродивые въ своей жизни и д?ятельности т?хъ высокихъ ц?лей, какія ставились вс?ми истинными посл?дователями Спасителя и подражателями Его высокому прим?ру, выступающими на служеніе ближнему – или что тоже – было-ли возд?йствіе св. юродивыхъ на общество положительнымъ?

На поставленный вопросъ должно отв?тить прямо: положительное возд?йствіе св. юродивыхъ на окружающее общество не подлежитъ сомн?нію. Чтобы понять это, разсмотримъ ближе взаимоотношенія св. юродивыхъ о Христ? и общества. Юродивые въ обществ? были не простыми глупцами; напротивъ, они им?ли въ своемъ род? великій авторитетъ. Прежде всего, они представлялись обществу загадочными существами; зат?мъ, вс?мъ бросалась въ глаза ихъ религіозность. А при сравнительной живости религіознаго чувства народъ всегда расположенъ ко всему таинственному и чудесному. Сл?довательно, уже одно то, что „юродство" при всей своей особенности являлось не какъ что либо совершенно новое и чуждое обществу, а напротивъ, такъ сказать, удовлетворяло важн?йшимъ духовнымъ запросамъ этого общества, должно было отразиться на отношеніяхъ общества къ св. юродивымъ и къ лучшему для посл?днихъ. Зат?мъ, и главнымъ образомъ, значеніе св. юродивыхъ въ обществ? опиралось, конечно на ихъ необыкновенныхъ духовныхъ дарованіяхъ – прозорливости, сил? чудесъ и молитвы. Въ самомъ д?л?, какъ не уважать и до изв?стной степени не благогов?ть предъ такимъ челов?комъ, который, подобно древнимъ пророкамъ, безстрашно является къ правителямъ и вельможамъ, сурово обличаетъ ихъ, угрожаетъ, и угроза его потомъ сбывается; или который загадочно возв?щаетъ грядущее б?дствіе на все общество, и оно потомъ постигаетъ его; или – еще по просьб? этого общества молится о предотвращеніи грозящей б?ды, имъ же предсказанной, и молитва его доходитъ до небесъ, прелагая гн?въ Божій на милость. Вотъ почему и отношенія къ св. юродивымъ такъ изм?нялись: то ихъ гнали въ шею и били, а то, когда нужно, когда въ трудныя минуты общественной или частной жизни ожидали руководительства свыше, взоры вс?хъ направлялись къ юродивому. Его отыскивали, приводили въ собраніе, ласкали, какъ дитя, прим?няясь къ его мнимому младенческому состоянію, дарили разныя безд?лушки, давали нер?дко и деньги, словомъ, всячески старались задобрить и расположить къ себ?; въ то же время зорко сл?дили за нимъ, прим?чая вс? его движенія и поступки и чутьемъ угадывая, какое въ его странныхъ д?йствіяхъ скрывается указаніе на истину, которую надо было уловить, разгадать непонятное. И голосъ св. юродиваго былъ гласомъ Божіимъ.

Общественная жизнь св. юродивыхъ характеризуется, какъ самоотверженная д?ятельность на пользу ближнихъ, совершаемая въ дух? евангельской любви, безъ которой челов?къ бываетъ мертвъ духовно: „не любяй брата, въ смерти пребываетъ" [DXXV]. Любовь св. юродивыхъ къ ближнимъ прежде всего выразилась въ ихъ незлобіи и прощеніи наносимыхъ имъ со стороны общества обидъ, сопровождавшимся молитвою за враговъ. Такъ, св. Андрей „вся терпяше и о пакостящихъ ему и біющихъ его моляшеся: да не будетъ имъ гр?ха о семъ, иже ми біеніе творятъ, въ нев?д?ніи бо сія сод?ваютъ, и нев?д?нія ради отпущеніе пріимутъ" [DXXVI]. Когда св. Исидору оскорбляли сестры монастырскія она: „не сотвори оскорбленія каковаго никомуже, ниже сама когда прогн?вася или опечалися, ни поропта о чесомъ либо, но всегда молчаше, никомуже отв?щавающи словесе каковаго, ни мала ни велика" и, когда сестры, раскаявшись преподобному Питириму въ своихъ обидахъ, нанесенныхъ ими св. Исидор?, „припадающе къ блаженн?й, просяху прощенія", то она вм?ст? съ преподобнымъ Питиримомъ „молитву къ Богу о сестрахъ сотвори прилежну, еже проститися согр?шеніямъ ихъ" [DXXVII]. Св. Исидоръ Твердисловъ, когда поселился въ Ростов?, то отъ зд?шнихъ жителей терп?лъ страшныя гоненія и побои, но самъ „яко въ чуждемъ т?леси все съ благодареніемъ терпяше, и никако же досадителемъ воздаваше, но токмо въ ум? своемъ глаголаше къ Богу: Господи, не постави имъ въ гр?хъ сего" [DXXVIII]. Св. Аврамій Смоленскій „вся съ кротостію и смир?ніемъ терпяше, благодарящи Бога о напущенномъ на него искушеніи, и моляшеся о ненавидящихъ и обидящихъ его" [DXXIX]. Св. Прокопій Устюжскій „въ день оскорбляемь и озлобляемь бываше, а въ нощи ни мала покоя себ? пріимаше, но по граду хождаше по вс?мъ св. церквамъ, и моляшеся Господеви со слезами за градъ и люди и за озлобителей своихъ, глаголя: Господи, не постави имъ гр?ха сего" [DXXX]. Св. Симонъ Юрьевецкій не только не отв?чалъ зломъ на оскорбленія, но смиренно молился за обижавшихъ его [DXXXI].

Такимъ образомъ, св. юродивые твердо держались одной ц?ли, – чтобы, подвергаясь разнымъ обидамъ отъ людей, радоваться, а не скорб?ть; и они радовались, но радовались не безсмысленно, а на томъ основаніи, что обр?тали благопріятный случай къ полученію прощенія своихъ гр?ховъ, прощая ближнему, въ чемъ и заключается, по мн?нію св. Марка подвижника, разумъ истины, который обильн?е всякаго иного в?д?нія, потому что „изъ него, говоритъ онъ, можно умолять Бога, нав?рное зная, что молитва будетъ услышана; онъ – плодъ в?ры и доказательство в?ры во Христа; посредствомъ его можно легко нести крестъ; при его посредств? можемъ любить Бога отъ всего сердца и ближняго, какъ самаго себя; для его снисканія мы должны возложить на себя: постъ, бд?ніе и пр. подвиги и лишенія, чтобы и сердце и внутреннее расположеніе наше отверзлись, приняли его въ себя и уже не извергали. Тогда за прощеніе ближнему его согр?шеній, усмотримъ въ себ? д?йствіе благодати, таинственно данной намъ св. крещеніемъ: она будетъ д?йствовать на насъ не неприм?тно, но со всею очевидностію, вполн? ощутительно” [DXXXII]. Но такому состоянію могло противод?йствовать и, притомъ, очень сильно, тщеславіе; и вотъ молитва – то за враговъ научала смиряться предъ ближнимъ, и была единственн?йшимъ средствомъ противъ памятозлобія и служила знаменіемъ любви и милованія. Эту мысль прекрасно выразилъ св. юродивый Симеонъ въ своемъ наставленіи другу діакону Іоанну: „блюди говорилъ онъ, да не приступаеши къ божественному служенію, имый гн?въ на кого, яко да не возбранятъ твоя гр?хи быти пришествію духа" [DXXXIII]. Главн?йшимъ обнаруженіемъ любви къ ближнему св. юродивыхъ служила ихъ милостивость. Сущность ихъ милостивости заключается прежде всего въ состраданіи и жалостливости сердца ко вс?мъ чувствующимъ созданіямъ Божіимъ, а заслуга достоинства ея – въ самопожертвованіи для другихъ. Чувство милостивости, какъ и всякая вообще доброд?тель, проявлялось въ свят. юродивыхъ путемъ самопринужденія и обращалось потомъ уже въ навыкъ. Служеніе Богу, какъ мы вид?ли, вс? св. юродивые начинаютъ съ того, что все свое имущество раздаютъ б?днымъ для того, чтобы „обнажиться отъ земныхъ вещей и быть духомъ съ небесными", какъ говоритъ св. Варсануфій великій [DXXXIV]. Въ самомъ д?л?, р?шившійся оставить все мірское, поступаетъ весьма благоразумно, когда, по слову Спасителя [DXXXV], разомъ разстается съ своимъ стяжаніемъ, такъ какъ, по ученію блаженнаго Діадоха, „полезное д?ло при самсмъ познаніи истины, съ выступленіемъ въ благое служеніе, – оставить безразсудное тщеславіе и не хвалиться богатствомъ, возненавид?въ свои пожеланія, дабы намъ не радоваться расточенію им?нія, и чрезъ то бол?е уничижить свою душу такъ, какъ бы мы ничего добраго не д?лали. Ибо докол? изобилуемъ богатствомъ, весьма увеселяемся, если д?йствуетъ въ насъ сила доброд?тели, расточеніемъ онаго, какъ свид?тельствомъ нашего усерднаго повиновенія Божію повел?нію, а когда все издержимъ, постигаетъ насъ скорбь безм?рная и уничиженіе, ибо намъ представляется, что мы не д?лаемъ ничего достойнаго правды. Посему душа обращается, тогда съ великимъ смиреніемъ къ себ? самой, дабы то, чего не можемъ пріобр?тать себ? каждодневно милостынею, стяжать посредствомъ прилежной молитвы, терп?нія и смиренія" [DXXXVI]. Св. Исаакъ Сиринъ сов?туетъ им?ющему им?ніе расточить его вдругъ и стать нищимъ для того, чтобы „по благодати Божіей, освободившись отъ попеченій, нищетою своею стать выше міра" [DXXXVII]. Съ этою ц?лью св. юродивые и раздавали свое имущество б?днымъ и все то, что получали отъ добрыхъ людей, отдавали нищимъ. Такъ, св. Прокопій Вятскій, когда получалъ отъ кого хл?бъ, деньги и т. п., то все это бросалъ нищимъ, больше же всего онъ ничего не бралъ [DXXXVIII]. Про св. Андрея изв?стно, что „аще кто отъ милостивыхъ нищелюбцевъ подаваше ему милостыню, онъ взимая инымъ убогимъ даяше ю, обаче не тако даяше, да познанъ будетъ яко милостыню даетъ, но яко юродъ, сваряся на нихъ, и аки бити ихъ хотя, меташе на лица имъ цаты, яже въ рукахъ имяше, и тако ихъ они собираху" [DXXXIX]. Св. Аврамій смоленскій „подаваемая ему раздаваше нищимъ" [DXL]. Все, что давали добрые люди св. Андрею Тотемскому, онъ тайно раздавалъ нищимъ [DXLI]. Св. ?еодоръ Новгородскій „убогимъ всякое требованіе творяше милостыню неоскудну подавая, и кто подаваше ему въ милостыню что денегъ, одежды, обуви и съ?сного, вся раздаваше убогимъ и неимущимъ", не оставляя себ? ничего [DXLII].

Интересны пріемы, съ какими н?которые изъ св. юродивыхъ давали милостыню: когда св. Андрей получалъ деньги, то, проходя мимо нищихъ, „игру творяше сребренники; нищіе же аки юрода пор?ваху его, и похищаху сребренники. Онъ же ударяше ихъ пястію яко сваряся, и тамо пометая сребренники вси, и отб?гаше отъ нихъ: нищіе же вземше сребренники и д?ляху на главы", или однажды, онъ проходилъ мимо дома, гд? жили блудницы, одна изъ блудницъ схватила его за одежду, приб?жали другія, вырвали у него одежду и покрыли его рогожей [DXLIII]. Объясненія такого страннаго способа благотворительности св. Андрея дается въ его жизнеописаніи: „се же творчше св. Андрей, да не яв? будетъ милостыня его" [DXLIV].

Значитъ, глубокое чувство смиренія побуждало св. юродивыхъ скрывать такимъ образомъ свои добрыя д?ла. Вотъ съ какими свойствами проявлялась д?ятельная любовь св. юродивыхъ къ ближнимъ. Она носила характеръ, согласный съ основными требованіями закона Божія о любви къ ближнему, ибо въ д?лахъ любви (милостыня) спасеніе [DXLV]. А что именно такъ на милостивость смотр?ли св. юродивые, это ясно видимъ изъ наставленія св. Симеона юродиваго діакону Іоанну: „молю тя, брате, да никогоже отъ нищихъ, паче же отъ иноковъ презираеши, и укоряеши: да в?сть любовь твоя, яко мнози въ нихъ злостраданіемъ очищени суть, и яко солнце сіяютъ предъ Богомъ. Молю тя, чадо и брате мой Іоанне, всячески тщися быти милосердъ, ибо въ грозный оный часъ милосердіе паче иныхъ доброд?телей помощи намъ можетъ, пишется бо: Блажен, кто помышляет о бедном! В день бедствия избавит его Господь. " [DXLVI].

На основаніи этихъ словъ св. юродиваго Симеона можно заключать, что онъ милосердіе поставлялъ на самую высшую степень нравственнаго совершенства, такъ какъ милостивіи и будутъ помилованы. Кром? того милостыня, по словамъ св. Симеона, оказываетъ сильное д?йствіе на очищеніе и просв?щеніе души. Въ этомъ ув?ряетъ и ученіе св. отцевъ. „Какъ купель крещенія угашаетъ огнь геенскій, такъ милостыня истребляетъ пламень гр?ховный. И какъ въ крещеніи однажды дается отпущеніе гр?ховъ, такъ непрестанное упражненіе въ благотворительности постоянно низводитъ на челов?ка благоволеніе Божіе", говоритъ преп. Кассіанъ" [DXLVII]. „Милосердіе одно все можетъ, ув?ряетъ св. патріархъ Іеремія, ибо кто милосердствуетъ и любитъ б?дныхъ ради Господа, тотъ и освобождается отъ невыплатимаго долга гр?ховъ и пріобр?таетъ весь міръ за ничтожную ц?ну, и вдругъ юн?етъ и д?лается безсмертнымъ, и царствуетъ въ небесномъ царств? и, какъ в?рный рабъ, во всемъ посл?дуетъ Господу и царски богат?етъ по призванію Царя: пріидите благословенніи Отца Моего, насл?дуйте уготованное вамъ царствіе отъ сложенія міра и пр. и, свободный отъ в?чнаго наказанія, наслаждается всякаго рода радостями въ в?ки" [DXLVIII].

Дал?е, почему св. Симеонъ настаивалъ на нищелюбіи? онъ говорилъ, что многіе изъ б?дныхъ „яко солнце сіяютъ предъ Богомъ" и, значитъ, милостынею имъ можно привлечь и къ себ? это сіяніе. Очищая душу отъ помрачающихъ ее страстей, милостыня въ пламен?ющей чистот? любвеобильнаго чувства приближаетъ сердце челов?ка къ Богу и въ мір? сов?сти открываетъ уму его живыя черты образа Божія. „Ничто не можетъ такъ приблизить сердце къ Богу, говоритъ преп. Исаакъ Сиринъ, какъ милостыня, и лично не производитъ въ душ? такой тишины, какъ произвольная нищета. Наше милосердіе, говоритъ онъ дал?е, пусть будетъ зерцаломъ, чтобы вид?ть намъ въ себ? самихъ то подобіе и тотъ истинный образъ, какой есть въ Божіемъ естеств? и сущности Божіей" [DXLIX]. И Самъ Господь сказалъ: „будите милосерди, якоже и Отецъ вашъ милосердъ есть” [DL], добавляетъ преп. Доро?ей, ибо сія доброд?тель особенно д?лаетъ богоподобнымъ и того, въ комъ она обитаетъ, напечатл?вая на немъ образъ первобытнаго, нетл?ннаго, благого и непостижимаго существа [DLI].

„Какъ тотъ, кто им?лъ бы другомъ своимъ Бога, зам?чаетъ св. патріархъ Іеремія, чрезъ это самое им?лъ бы друзьями своими и вс?хъ святыхъ, такъ и тотъ, кто им?етъ милосердіе, им?етъ уже и вс? доброд?тели" [DLII]. Такимъ образомъ, чрезъ любовь къ б?днымъ происходитъ непосредственное общеніе челов?ка съ Богомъ. „Хочешь ли умомъ своимъ быть въ общеніи съ Богомъ, пріявъ въ себя ощущеніе онаго услажденія, непорабощеннаго чувствомъ?" спрашиваетъ св. Исаакъ Сиринъ и отв?чаетъ: „когда внутри тебя обр?тается она, тогда изображается въ теб? оная святая красота, которою уподобляешься Богу. Всеобъемлемость д?лъ милостыни производитъ въ душ? общеніе съ Божествомъ безъ посредства какого-либо времени къ единенію съ славою в?чности" [DLIII].

Прилагая это возвышенное ученіе о милостын? къ милостивости св. юродивыхъ, мы легко зам?тимъ то ея значеніе и то великое свойство, какія она сообщала св. юродивымъ. Они по истин? были великими милостивцами, потому что милостыня ихъ была чистая, правая, „необидимая", не отъ лихвы и грабежа. Они не разбирали т?хъ, кому благотворили, а подавали милостыню достойнымъ и недостойнымъ (блудницамъ); не похвалялись милосердіемъ своимъ и не выставлялись съ нимъ на показъ. Но мы вид?ли, что св. юродивые брали все-таки подаянія и раздавали ихъ нищимъ. Св. же Исаакъ Сиринъ говоритъ: „не возлюби стяжанія по нищелюбію, для подаянія милостыни, не ввергни души своей въ смятеніе т?мъ, что будешь брать у одного и давать другому, не уничтожь чести своей подчиненностію людямъ и, прося у нихъ, не утрать свободы и благородства ума своего въ попеченіи о житейскомъ” [DLIV]. Какъ согласить этотъ взглядъ св. отца съ поведеніемъ св. юродивыхъ? Они, какъ изв?стно не просили милостыни. Правда, св. Симонъ Юрьевецкій юродивый просилъ отъ купца Зубарева за спасеніе отъ потопленія купить ему сапоги и рубашку, но просьба св. Симона касалась не столько его самого, сколько купца, которому онъ посл? того какъ онъ забылъ объ об?щаніи купить сапоги и рубаху, напомнилъ о томъ, что надо быть благодарнымъ за благод?янія Божіи и милосерднымъ: „нищему протягивай руку твою, говорилъ Зубареву св. Симонъ, если хочешь, чтобы почивало на теб? благословеніе Божіе, да не готовь мн? рубашки и сапоговъ; они мн? не нужны" [DLV]. Изв?стно также про св. Василія московскаго, что онъ не отказался принять отъ одного вельможи, котораго любилъ, лисью алаго цв?та шубу: „добре, добре, господине твори ты якоже хощеши, я люблю тебя", говорилъ онъ боярину [DLVI], но потомъ онъ очень скоро разстался съ этимъ подаркомъ. Если н?которые св. юродивые и раздавали принятую милостыню за давшихъ и т?мъ самымъ располагали ихъ къ милостивости, то иные св. юродивые, какъ напр. св. Серапіонъ, вовсе отказывались отъ раздачи чужого: „я не раздаю чужихъ денегъ", отв?чалъ св. Серапіонъ на предложеніе одного челов?ка взять для раздачи денегъ (Ковел.). Значитъ, вся суть милостивости св. юродивыхъ завис?ла отъ ц?ли, съ какою они ее совершали: они подавали ее въ исходатайствованіе отъ Бога умилостивленія т?мъ, которые давали имъ, или вызывали ихъ на благотворительность ближнимъ.

Состраданіе св. юродивыхъ выражалось въ ихъ жалостливости къ ближнимъ и состояло прежде всего въ томъ, что они оказывали сильное нравственное вліяніе на ближнихъ, какъ отчасти уже и было зам?чено: гн?въ ихъ смиряли своимъ терп?ніемъ, обиды – молчаніемъ, гр?хи, сод?янные противъ себя, прощали съ молитвою за обид?вшихъ и по апостолу: „съ плачущими плакали, съ радующимися радовались" [DLVII]. Препод. Исаакъ Сиринъ говоритъ: „тотъ милостивъ, кто когда услышитъ, или увидитъ что-либо опечаливающее брата его, возгорится сердцемъ, а равно и тотъ, кто будучи заушенъ братомъ своимъ, не возъим?лъ столько безтыдства, чтобы отв?чать и опечалить сердце его. Милостивый не только даетъ людямъ милостыню, но и съ радостію терпитъ отъ другихъ неправду и милуетъ ихъ [DLVIII]. Это одна сторона сострадательности св. юродивыхъ къ ближнимъ. Другая сторона характеризуетъ ихъ со стороны ихъ жалостливости къ людямъ и особенно плохимъ въ нравственномъ отношеніи. Св. Юродивые, какъ истинные нищелюбцы, забывали о самихъ себ?, сами терп?ли всевозможныя лишенія, памятуя лишь о нуждающихся и не имущихъ, потому-что для нихъ не составляло большей и совершенн?йшей любви, какъ злострадать со други своими и душу свою положить за брата своего. Св. Симонъ Юрьевецкій изъ чувства жалостливости къ б?днымъ крестьянамъ со всякимъ усердіемъ и немедленно исполнялъ вс? д?ла, какія ему поручали: безпрекословно мололъ хл?бъ въ ручныхъ жерновахъ, рубилъ дрова въ л?су и носилъ ихъ на себ?: каждый день много воды носилъ на своихъ плечахъ и помогалъ въ работ? вс?мъ, кому требовалось [DLIX]. Жалостливость св. юродивыхъ рельефно выступаетъ на фон? ихъ нравственной д?ятельности въ т?хъ ихъ поступкахъ, которыми характеризуются ихъ отношенія къ блудницамъ и вообще къ подонкамъ общества, когда они спускаются до настроенія этого презр?ннаго другими класса людей, чтобы знать и ихъ мысли и чувствованія. Св. Василій блаженный (московскій) вращается среди пьяницъ, сидящихъ въ бражныхъ тюрьмахъ [11]; св. Симонъ Юрьевецкій часто пос?щалъ кабаки [DLX]; св. Андрей находится въ обществ? блудницъ [DLXI]. Конечно, такое поведеніе св. юродивыхъ и можно только объяснять ихъ сострадательностью къ этимъ погибающимъ людямъ, которыхъ они пытались исправлять и исправляли, о чемъ р?чь будетъ ниже. Насколь сильна была сострадательность св. юродивыхъ къ погибшимъ созданіямъ, это видно вотъ изъ какого случая изъ жизни св. Симеона однажды зам?тили, что онъ вошелъ въ домъ распутной женщины и, заперевъ за собою дверь, остался съ ней наедин?. Потомъ онъ отворилъ дверь и посп?шно вышелъ, озираясь по вс?мъ сторонамъ, не смотритъ-ли кто на него. Посл? того подозр?ніе еще бол?е усилилось, такъ что вид?вшіе его позвали къ себ? женщину и спросили ее, зач?мъ у ней былъ Симеонъ и такъ долго. Но женщина клятвенно ув?ряла, что уже третій день по б?дности не было у ней ничего во рту, кром? воды, а св. Симеонъ принесъ ей мяса, хл?ба и вина и, заперевъ дверь, предложилъ трапезу съ приказаніемъ, чтобы она ?ла досыта, потому что довольно терп?ла отъ недостатка въ пищ?, остатки же всего принесеннаго взялъ съ собою [DLXII]. Такимъ образомъ, видно изъ разсказаннаго факта, что св. Симеонъ руководился въ данномъ случа? т?мъ соображеніемъ, чтобы доставить блудниц? прежде всего возможность удовлетворить ея насущнымъ потребностямъ. Для него чуждо было ея занятіе, ея скверное поведеніе, а онъ въ мысляхъ им?лъ одну только ц?ль – накормить блудницу и, въ дальн?йшемъ можетъ быть, своею сострадательностью привести ее къ покаянію. Сострадательность св. юродивыхъ простиралась и на враговъ. Такъ, препод. Михаилъ Клопскій упрашиваетъ игумена обители накормить 30 разбойниковъ, пришедшихъ въ монастырь съ злымъ умысломъ – ограбить обитель [DLXIII]. Св. юродивый Симеонъ об?щаетъ одному челов?ку отыскать его вора, но подъ клятвою, что тотъ не будетъ бить вора [DLXIV]. Н?жность чувствъ къ людямъ не была чужда св. юродивыхъ. Св. Прокопій Устюжскій часто приходилъ на берегъ р?ки Сухоны и тамъ сид?лъ на камн?, сл?дя за плавающими на лодкахъ и молился „съ жалостію къ Богу о нихъ да сотворитъ имъ тихое плаваніе" [DLXV]. Св. Симеонъ, н?жно любящій діакона Іоанна, сов?туетъ ему позаботиться, сколько возможно, о своей душ? [DLXVI]. Сострадательность св. Андрея къ гр?шникамъ была удивительна: онъ горько плачетъ и молится о прощеніи гр?ховъ одного умершаго богача, часто пос?щаетъ кладбища и молится о умершихъ [DLXVII]. Высшую степень милосердія св. юродивыхъ составляло самопожертвованіе. Св. Серапіонъ Синдонитъ отдаетъ нищему, дрожащему отъ холода, свой посл?дній синдонъ [12], а самъ остается нагой и, наконецъ, продаетъ посл?днее евангеліе, съ которымъ никогда не разставался, для того, чтобы выручить изъ б?ды одного должника [DLXVIII]. Одинъ разъ онъ въ Лакедемон? продалъ себя въ рабство для спасенія одного семейства отъ ереси [DLXIX]. Значитъ, въ данномъ случа? онъ за ближнихъ полагалъ свою душу.

Наконецъ, въ высочайшей степени чувство милосердія у св. юродивыхъ сливается съ чувствомъ безграничной любви. Вотъ какъ описываетъ это чувство св. Исаакъ Сиринъ: „сердце милующаго есть возгор?ніе сердца у челов?ка о всемъ твореніи, – о людяхъ, о птицахъ, о животныхъ и о всякой твари. При воспоминаніи о нихъ и при воззр?ніи на нихъ, очи у челов?ка источаютъ слезы. Отъ великой и сильной жалости, объемлющей сердце и отъ великаго терп?нія умиляется сердце его и не можетъ онъ вынести, или слышать, или вид?ть какого-либо вреда, или малой печали, претерп?ваемыхъ тварію. А посему, и о безсловесныхъ, и о врагахъ истины, и о д?лающихъ ему вредъ, ежечасно со слезами приноситъ молитву, чтобы сохранились и были они помилованы" [DLXX]. Такою именно любовью и отличались св. юродивые. Любя совершенною любовью Бога, они совершенную же любовь переносили и на вс?хъ ближнихъ. Отчасти мы уже познакомились съ фактическими данными, характеризующими такую любовь св. юродивыхъ къ ближнимъ. Теперь же добавимъ н?сколько еще фактовъ для полноты представленія безграничной ихъ любви. Св. ?еодоръ новгородскій, лишь только спускалась ночь надъ Новгородомъ, бывшимъ въ то время на высот? своего величія и политической славы, и шумный городъ предавался сну, обходилъ обители и храмы новгородскіе и молился за свой вольный городъ, за благод?телей своихъ, за людей презиравшихъ и гнавшихъ его и за всю Русь православную. Св. Михаилъ Клопскій „всегда молитву приношаше къ Богу, не яко ту о себ? требоваше, но о другихъ" [DLXXI]. Св. Василій блаженный со слезами молится вм?ст? съ н?которыми благочестивыми людьми объ избавленіи москвичей отъ нашествія татаръ [DLXXII]. Онъ же неут?шно плачетъ, предвидя пожаръ Москвы и молится Богу о избавленіи города [DLXXIII]. Когда св. Андрей хот?лъ согр?ться во время сильной стужи у псовъ, то „иніи кусающе его, отгоняху отъ себя, иніи же сами оставльше его, отв?чаху", а онъ вознесъ молитву къ Богу: „буди воля Господня" [DLXXIV].

Безграничная любовь св. юродивыхъ къ ближнимъ въ высшей степени знаменательный признакъ ихъ посл?дованія Христу. „По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою" [DLXXV], сказалъ Онъ своимъ апостоламъ. Вотъ критерій, опред?ляющій отношенія св. юродивыхъ къ ближнимъ. Кто любитъ Бога, тотъ любитъ и брата своего. Св. юродивые любили Бога, значитъ, они любили и ближнихъ, а любя ближнихъ, они любили и Бога, такъ какъ „Кто говорит: "я люблю Бога", а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?" [DLXXVI]? Д?йствія любви св. юродивыхъ отличались чистотою. Чистая любовь не ищетъ своихъ си [DLXXVII], не ищетъ своей пользы, а угождаетъ ближнему, во благо, къ назиданію [DLXXVIII]. Видя брата, впадающаго въ н?кое прегр?шеніе, св. юродивые молятся, чтобы Господь возставилъ его [DLXXIX]. Такимъ образомъ, будучи чистыми отъ всякаго пристрастія къ земнымъ благамъ и жизненнымъ удобствамъ св. юродивые могли служить ближнимъ безкорыстно и честно со всею пылкостію своего любящаго сердца и, зная, что „Сын Человеческий не [для того] пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих" [DLXXX], они не мечтали никогда о своемъ превосходств? надъ ближними и ничего не предпринимали по сварливости, или по тщеславію, но, руководясь смиренною любовью, всегда служили братіямъ своимъ, какъ высшимъ себя.

Этими вс?ми разсужденіями устраняется то возраженіе, что строгое и суровое подвижничество, сосредоточивая подвижника на помыслахъ о личномъ духовномъ благ? и спасеніи, способно якобы ослаблять въ немъ чувство христіанской любви къ ближнимъ, участія къ земнымъ невзгодамъ, къ т?леснымъ нуждамъ и страданіямъ вн?шняго міра, остающагося за пред?лами ихъ. Мы вид?ли, что св. юродивые, обрекавшіе себя на тяжкіе труды и лишенія, были вм?ст? и глубоко любящими и участливыми къ людскимъ страданіямъ и несчастіямъ. Участливость иныхъ изъ нихъ не ограничивалась единицами, а простиралась на ц?лое общество, на всю страну, которая подвергалась несчастію. Въ житіи преп. Михаила Клопскаго передается сл?дующее: посл? продолжительной засухи въ новгородской стран? оказался неурожай, а за нимъ голодъ. Голодающіе б?дняки изъ поселянъ толпами стекались къ Клопскому монастырю, прося хл?ба. Не особенно велики были хл?бные запасы и въ самомъ монастыр?. Игуменъ спрашивалъ братію „что намъ д?лать"? преп. Михаилъ отв?чалъ: „Господь, семью хл?бами насытившій 4000 народа, не оставитъ и насъ, если будемъ подавать нуждающимся". Когда продолжалась раздача хл?ба изъ запасовъ монастыря, среди братіи поднялся ропотъ, внушаемый опасеніемъ, что самъ монастырь останется безъ хл?ба. Но исполнились слова в?ры, сказанныя преп. Михаиломъ: по милости Божіей обитель не оскуд?ла хл?бомъ, въ чемъ скоро ув?рились игуменъ и братія. Правда, зд?сь мы видимъ ропотъ монаховъ по поводу милосердія монастыря. Но это значитъ, что источникъ ропота и неподатливости на помощь ближнимъ былъ въ малодушіи или двоедушіи, а не въ дух? истиннаго подвижничества, до котораго еще не cмогли возвыситься такіе изъ братіи. Съ другой стороны, въ виду борьбы съ малодушіемъ братіи, т?мъ выше является подвигъ св. Михаила, кормителя голодавшаго народа, ум?вшаго поб?ждать малодушіе и вразумлять малодушныхъ силою своей любви, в?ры и власти духовной.

Общественное служеніе св. юродивыхъ не ограничивалось ихъ милосердіемъ въ указанномъ смысл?, оно простиралось еще дальше. Св. юродивые являлись пропов?дниками покаянія. Какъ Іисусъ Христосъ придавалъ столь великую важность покаянію, что пропов?дь о немъ считалъ ц?лію Своего пришествія на землю: „не пріидохъ призвати праведники, говорилъ Онъ, но гр?шники на покаяніе" [DLXXXI]; а потому, входилъ въ общеніе съ мытарями и гр?шниками; простилъ жену гр?шницу, слезами омывшую ноги Его въ дом? фарисея Симона [DLXXXII]; не осудилъ, но простилъ блудницу: „ни Азъ теб? осуждаю: иди и ктому несогр?шай" [DLXXXIII], такъ и св. юродивые въ своемъ поведеніи подражали Іисусу Христу; они находились въ обществ? порочныхъ лицъ, чтобы привести ихъ къ покаянію, никогда не осуждали гр?шниковъ, а всегда заботились объ ихъ исправленіи. Такъ, св. Василій блаженный пос?щаетъ бражныя тюрьмы и тамъ употребляетъ вс? усилія къ тому, чтобы исправить пьяницъ [DLXXXIV]. Св. Прокопій Вятскій часто заходитъ въ корчемницы и въ кабацкія поварни и тамъ насколько ему возможно старается такъ или иначе повліять на гр?шниковъ [DLXXXV]. Св. Симонъ Юрьевецкій тоже весьма часто приходилъ въ кабаки, конечно, съ ц?лію оказать какое-либо благотворное нравственное вліяніе на пьяницъ [DLXXXVI]. Но особенно св. юродивые любили заниматься спасеніемъ блудницъ. Св. Симеонъ ходилъ къ блудницамъ, „ища ихъ спасенія". Иногда онъ говаривалъ блудницамъ, – хотите-ли, что-бы я им?лъ васъ своими друзьями? я дамъ вамъ 100 златницъ, только не гр?шите. Блудницы, см?ясь надъ нимъ, об?щались, но онъ требовалъ отъ нихъ клятвы, и которая изъ блудницъ давала клятву, онъ дарилъ той деньги, а въ случа? новаго ея паденія въ гр?хъ, св. Симеонъ обличалъ ее и до т?хъ поръ такъ поступалъ, „дондеже истиннаго покаянія неложное об?щаніе сотворитъ: и тако святый многія спасе блудницы" [DLXXXVII]. Св. Андрей обличалъ блудницъ и уговаривалъ ихъ вс?хъ совлечься той злосмрадной одежды, въ какую облекъ ихъ діаволъ [DLXXXVIII]. Про св. Виссаріона разсказывается: „шелъ онъ н?когда чрезъ одну египетскую деревню и, увид?въ блудницу, которая стояла у своего дома, сказалъ ей: „ожидай меня вечеромъ, приду къ теб? и ночую съ тобою". Хорошо, авва! отв?чала блудница. Она приготовилась и постлала ложе. Вечеромъ св. Виссаріонъ пошелъ къ ней и, вошедши въ ея горницу, спросилъ: „приготовила-ли ложе? приготовила авва. Св. юродивый заперъ дверь и сказалъ ей: подожди немного; я только исполню наше обычное правило. И св. Виссаріонъ началъ молиться. Читалъ онъ псалтырь; посл? каждаго псалма молился Богу о ней, прося Его даровать блудниц? покаяніе и спасеніе, и Богъ услышалъ его. Блудница стояла въ трепет? и молилась подл? св. Виссаріона. Когда онъ окончилъ чтеніе псалтири, она пала на землю. Св. Виссаріонъ взялъ апостолъ, много прочиталъ изъ него и окончилъ свое молитвословіе. Блудница пришла въ сокрушеніе и, узнавъ, что св. юродивый пришелъ къ ней не для гр?ха, но чтобы спасти ея душу, поверглась предъ нимъ и просила; „сд?лай милость, авва, отведи меня туда, гд? могу я угодить Богу". Св. Виссаріонъ повелъ ее въ женскій монастырь и поручилъ ее настоятельниц?: „прими сію сестру и не налагай на нее бремени или запов?ди, какъ на другихъ сестеръ, но давай ей, чего она захочетъ, и если захочетъ идти, позволяй ей". Зд?сь бывшая блудница стала великой постницей и всю остальную свою жизнь благоугождала Богу [DLXXXIX].

Лица, отступавшія отъ православной в?ры, составляли предметъ заботливости св. юродивыхъ, и н?которые изъ нихъ употребляли вс? возможныя средства для того, чтобы спасти погибшихъ. Такъ, св. Серапіонъ въ Лакедемон? продаетъ себя въ рабство одному благочестивому мужу, впавшему въ манихейство, и въ теченіе двухъ л?тъ своими наставленіями старается отклонить его и все семейство отъ ереси и, достигнувъ ц?ли, скрывается отъ нихъ. Онъ же, продаетъ себя за 20 монетъ комедіантамъ-язычникамъ и, живя у нихъ въ великомъ пост? (питаясь только хл?бомъ и водою), пропов?дуетъ имъ слово Божіе до т?хъ поръ, пока они не обратились въ христіанство, съ принятіемъ христіанства они отстали отъ театра и начали жить честно и благочестиво: они говорили своему избавителю: „теперь, братъ, мы отпустимъ тебя на свободу, такъ какъ ты самъ освободилъ насъ отъ постыднаго рабства". Св. Серапіонъ отв?чалъ: „поелику Богъ устроилъ, а вы сод?йствовали, чтобы ваша душа чрезъ меня была спасена, то я скажу вамъ всю тайну этого д?ла: сжалившись надъ вашею душею, которая была въ великомъ заблужденіи, я, свободный подвижникъ, родомъ египтянинъ, ради вашего спасенія продался вамъ, чтобы вы освободились отъ великихъ гр?ховъ. И теперь я радуюсь, что Богъ совершилъ сіе чрезъ мое смиреніе. Я оставляю васъ и пойду о спасеніи другихъ пещися" [DXC]. Св. Симеонъ обращаетъ въ христіанство семейство н?коего харчевника и еврея [DXCI].

По требованіямъ обстоятельствъ св. юродивые являлись то въ роли грозныхъ обличителей гр?шниковъ, то въ роли кроткихъ наказателей. Св. Симеонъ ударяетъ по щек? юношу и говоритъ ему „не прелюбод?йствуй"; этотъ способъ достигъ ц?ли, и юноша бросилъ гнусное занятіе" [DXCII]. Св. Андрей, встр?тивъ однажды н?коего вельможу, плюнулъ на него и сказалъ: „лукавый блудникъ, ругатель церковный! Ты идешь къ утрени какъ будто, а самъ ходишь къ сатан? на скверныя д?ла! беззаконникъ, встающій в полночь и прогн?вляющій Бога! пришло уже время принят, – награду по д?ламъ твоимъ! или ты думаешь, что утаишься страшнаго и всевидящаго ока Божія, „вся испытующаго" [DXCIII]. Въ другомъ же случа? онъ является кроткимъ учителемъ благочестія и достигаетъ спасенія ближняго. Одинъ монахъ велъ доброд?тельную жизнь. Вс? восхваляли его благочестіе, но оно было напускнымъ. Инокъ этотъ страдалъ страстію сребролюбія, и даваемыя ему для раздачи б?днымъ деньги не употреблялъ по назначенію, но „вся въ корвану влагаше, и видя, умножающееся сребро, радовашеся". Съ этимъ то лицем?рнымъ инокомъ сребролюбцемъ и встр?тился однажды св. юродивый Андрей и сталъ пристально на него смотр?ть, а монахъ, принимая его за нищаго и полагая, что онъ хочетъ получить что-нибудь отъ него, сказалъ ему: „Богъ тя да помилуетъ, брате, не им?ю бо ти что дати". Въ другой разъ, когда св. Андрей снова встр?тился съ инокомъ-сребролюбцемъ, то, взявъ его за правую руку, сталъ умолять его: „рабъ Божій, безъ гн?ва выслушай меня твоего раба и милостиво пріими убогія мои слова, такъ какъ изъ за тебя я нахожусь въ великой печали и переносить ее уже бол?е не могу, потому что ты сначала былъ другъ Божій, а теперь сталъ слуга сатаны. Им?вшій серафимскія крылья, зач?мъ отдался сатан?, чтобы съ корнемъ онъ ихъ выр?залъ? им?вшій молніинъ образъ, зач?мъ сд?лался темнообразнымъ? горе мн?, что осл?пилъ тебя змій сребролюбія. Ты былъ солнце, но зашелъ въ темную ночь и злую. Зач?мъ, брате, погубилъ свою душу? зач?мъ подружился съ сребролюбивымъ б?сомъ? зач?мъ далъ ему почивать на теб?! зач?мъ копишь золото? разв? погребенъ съ нимъ будешь? по смерти твоей все другимъ достанется. Зач?мъ чужіе гр?хи держишь и хочешь удавиться скупостію? тогда какъ другія умираютъ отъ холода, жажды и голода, а ты, любуясь на свои сокровища, веселишься! Это-ли есть путь покаянія! таковъ-ли чинъ иноческій! такъ-ли отвергся ты міра и яже суть въ мір?! такъ-ли распялся міру и вс?мъ суетнымъ! разв? не слышалъ Господа говорящаго: „не стяжите злата, ни сребра, ни м?ди, ни двою ризу" [DXCIV]? Зач?мъ забылъ эти запов?ди? вотъ сегодня или завтра умрешь, а „яже уготовалъ еси кому будутъ" [DXCV]? не знаешь, что ангелъ хранитель далеко отъ тебя ушелъ съ плачемъ, а діаволъ стоитъ возл? и змій сребролюбія обвился вокругъ шеи твоей, а ты его не чувствуешь: умоляю тебя, послушай меня и раздай им?ніе твое нищимъ, вдовицамъ, сиротамъ, убогимъ, страннымъ и не им?ющимъ гд? главы подклонити, да поторопись и снова будешь другъ Божій. А если меня не послушаешь, то погибнешь!" Кроткое ув?щаніе св. Андрея произвело сильное впечатл?ніе, и монахъ роздалъ все свое им?ніе нищимъ, ч?мъ больше пріобр?лъ къ себ? уваженія и распространилъ свою благотворительность [DXCVI]. Изъ этого разсказа видно, какъ сильна была любовь блаженнаго къ гр?шнику и какое сильное желаніе онъ им?лъ къ тому, чтобы направить на путь спасенія погибшаго. Онъ скорбитъ душею о его погибели, не можетъ терп?ть того вреда, въ какой впалъ сребролюбецъ и кротко умоляетъ его, напоминая о данныхъ отреченіяхъ отъ міра, бросить сребролюбіе. Въ дух? же кротости и св. Серапіонъ обличилъ гордость одного пустынника. У него былъ обычай молиться вм?ст? съ приходящими къ нему. Такъ онъ предложилъ совершить молитву и пос?тившему его одному пустыннику, но тотъ зам?тилъ св. Серапіону, что не см?етъ молиться съ нимъ по причин? множества гр?ховъ, что онъ недостоинъ дышать даже однимъ съ нимъ воздухомъ. Св. Серапіонъ хот?лъ омыть ему ноги, но тотъ не позволилъ по той-же причин?. Св. юродивый предложилъ пустыннику ?сть, и самъ съ нимъ вм?ст? сталъ ?сть. Посл? этого онъ далъ такое наставленіе пустынножителю: „сынъ мой, если хочешь себ? пользы, то сиди въ своей кель?, будь внимателенъ къ себ? и своему рукод?лью, такъ какъ по молодости для тебя полезн?е сид?ть въ кель?, ч?мъ выходить изъ нея". Пустынникъ огорчился. Лицо его изм?нилось, что не укрылось отъ глазъ св. юродиваго, который сказалъ обид?вшемуся: „вотъ ты сейчасъ говорилъ: я гр?шникъ, – обвинялъ себя, какъ недоcтойнаго, а теперь такъ разсердился, когда я съ любовію давалъ теб? сов?тъ! если хочешь быть смиреннымъ, то учись великодушно переносить обиды отъ другихъ и удерживайся отъ празднословія". Пустынникъ раскаялся предъ св. Серапіономъ и удалился отъ него, получивъ большую пользу для души [DXCVII]. Такимъ образомъ, наставленіе св. Серапіона дышетъ любвеобильнымъ характеромъ и им?етъ значеніе характеристики его взгляда на подвижническую жизнь. По его мн?нію практическій аскетизмъ, проявляющійся въ трудолюбіи, не долженъ быть отд?ляемъ отъ созерцательнаго, напротивъ, – практическія занятія (рукод?ліе) являются, по его мн?нію необходимыми – будь внимателенъ къ себ? и своему рукод?лью. – Значитъ св. Серапіонъ поставляетъ рядомъ самонаблюденіе и трудолюбіе, какъ два явленія, необходимыя въ аскетической жизни. Проявленіе практическаго аскетизма, какъ видно изъ словъ св. Серапіона, идетъ еще дал?е – оно простирается на терп?ливое перенесеніе различнаго рода обидъ отъ другихъ, для укр?пленія себя въ смиреніи. Такимъ образомъ, при смиреніи предполагать должно въ подвижник? терп?ніе и наоборотъ. Вниманіе къ себ? удерживаетъ отъ празднословія. Значитъ, въ этомъ наставленіи св. Серапіона мы находимъ еще ученіе о трезвеніи, или сердечномъ безмолвіи, пріобр?таемомъ прежде всего тогда, когда подвижникъ не выходитъ изъ своей кельи и отдается самонаблюденію.

Иногда обращеніе гр?шниковъ св. юродивые совершали силою своей в?ры въ чудод?йственную помощь Божію. Такъ, однажды св. Симеонъ юродивый поступилъ въ качеств? продавца овощей къ н?коему Фускарію, зараженному севировой ересью. Св. юродивый товаръ весь роздалъ безплатно нищимъ, а самъ съ?лъ оставшійся – „уже бо ц?лую седмицу не ядяше" – Фускарій жестоко побилъ св. Симеона и вырвалъ даже ему бороду. Выгналъ онъ его вонъ: св. Симеонъ с?лъ у воротъ дома. Въ это время жен? Фускарія потребовались горячіе уголья для кажденія въ дом?. Св. юродивый взялъ изъ печки горячихъ угольевъ голыми руками и потомъ, къ удивленію Фускарія и его жены, высыпалъ ихъ въ полу и держалъ уголья до т?хъ поръ, пока они не истл?ли. Чудо это такъ поразило Фускарія съ его женою, что они тотчасъ-же приняли православіе [DXCVIII]. Въ н?коего Балія, „см?хотворная игрища на позорищи творяща, именамъ Псифасъ", св. Симеонъ бросилъ камнемъ, который перекрестилъ. Камень ударилъ по правой рук?, и она отерпла. Явившись во сн? Балію, св. Симеонъ взялъ съ него клятвенное слово „не творити бол?е того см?хотворнаго художества" и покаяться. И, „воспрянувъ, Балій обр?теся здравъ, и рука его бяша исц?лена" [DXCIX].

Св. юродивые не ст?снялись обличать и сильныхъ міра. Св. Іоаннъ Большой Колпакъ, встр?чаясь съ Борисомъ Годуновымъ, порицалъ его: „умная голова, разбирай Божьи д?ла, Богъ долго ждетъ, да больно бьётъ" [DC]. Въ молодые годы Іоанна Грознаго, во время губительныхъ боярскихъ смутъ, когда деспотизмъ и право сильнаго господствовали въ обществ?, жизнь св. Василія блаженнаго была живымъ укоромъ людямъ безнравственнымъ и ут?шала невинно страдавшихъ отъ произвола дикихъ страстей. Св. Михаилъ Клопскій запрещаетъ братіи открывать монастырскія ворота одному вельмож? Григорію и велитъ не принимать его вкладовъ за запрещеніе вельможею пользоваться землею, расположенною вокругъ монастыря и рыбною ловлею [DCI]. Св. Николай Псковскій обличаетъ Іоанна Грознаго и предлагаетъ ему покушать хл?ба-соли, а не челов?ческой крови и на зам?чаніе царя: „я христіанинъ и не ?мъ мяса въ постъ", говоритъ ему: „ты д?лаешь хуже, питаешься плотію и кровію христіанскою, забывая не только постъ, но и Бога" [DCII].

Св. Михаилъ Клопскій, когда князь Димитрій Шемяка просилъ блаженнаго помолиться за него, отв?чалъ: „довольно б?дъ натворилъ ты; если еще примешься за тоже, то со стыдомъ воротишься сюда, гд? гробъ ждетъ тебя" [DCIII]. Архіепископа Ев?имія (Брадатаго) 1424 – 1428 г. св. Михаилъ обличалъ за корыстолюбіе и лихоимство: „дозволяютъ-ли правила пастырю расхищать свое стадо? для кого ты собираешь?" въ глаза онъ говорилъ архіепископу [DCIV].

Св. юродивые, не страшась земныхъ страданій, старались выставить на видъ вс? бол?зни и скорби растл?ннаго челов?чества. „Божница домашня, а сов?сть продажна. По бород? Авраамъ, а по д?ламъ Хамъ. Всякъ крестится, да не всякъ молится", говаривалъ св. Михаилъ московскимъ купцамъ и знати московской. „Аминь, аминь, а головой въ овинъ. Богъ всякую неправду сыщетъ: ни Онъ тебя, ни ты Его не обманешь", обличалъ онъ распутныхъ женщинъ [DCV]. Св. Симеонъ „въ притворномъ б?снованіи премногіе челов?ки обличаше о тайныхъ гр?с?хъ ихъ: овыя о нечистот?, о татьб?, о клятвопреступленіи, и когождо о всякомъ гр?с? его. Обличаше же иныя особь, иныя предъ другими, инымъ притчами сказоваше злая д?ла ихъ, да познаютъ свою сов?сть, а инымъ яв? поношаше о твори мыхъ беззаконіяхъ: и тако весь градъ удержаваше отъ гр?ховъ смертныхъ, приводя люди въ чувство и въ покаяніе" [DCVI]. Св. Николай Кочановъ „глаголаше на улицахъ Новгорода словеса неум?стныя, обаче н?кіимъ предстоящимъ весьма учительная и полезная: являше иногда движенія странная, обаче не единому соблазнъ дающая, паче же многихъ вразумляющая" [DCVII].

Такимъ образомъ, на основаніи сказаннаго можно заключить, что св. юродивые центральною ц?лію своего подвижничества полагали спасеніе другихъ. Св. Симеонъ предъ т?мъ, какъ выступить на это поприще, говорилъ другу своему пустыннику Іоанну: „я пойду въ міръ спасать другихъ и ругаться міру, а зд?сь въ пустын?, мы никого не спасемъ, кром? себя". Эта ц?ль „юродства" весьма ярко отт?няется въ службахъ св. юродивымъ. Вс? они были „содержимы христоподобною любовью божественною спасать другихъ" [DCVIII]. Св. Іоаннъ Устюжскій „многимъ образъ къ доброд?тели своего житія исправленіемъ положилъ" [DCIX]. Вся жизнь св. юродивыхъ была училищемъ благочестія для современниковъ: „яко солнце св?тозарно, доброд?тельнаго ради житія твоего повсюду просіялъ еси, поется въ общей служб? св. юродивымъ, ибо доброд?телей твоихъ уясниша в?рныхъ сердца: кто-бы слышавъ безм?рное твое смиреніе и терп?ніе не удивится; еже ко вс?мъ кротость и беззлобіе, къ скорбящимъ милованіе и къ сущимъ въ б?дахъ скорое поможеніе" [DCX]. Ихъ добровольныя страданія служили во спасеніе другихъ. Вольнымъ своимъ терп?ніемъ св. юродивые учили общество терп?нію, смиренію и самоисправленію. „Не всё по шерсти, говаривалъ св. Максимъ, ино и напротивъ. Блудливой чушк? пол?но на шею. За д?ло побьютъ, повинись, да пониже поклонись. Не плачь битый, плачь небитый" [DCXI], говорилъ св. Максимъ.