VII.

VII.

1. На это Постумиан сказал: “Уже давно, Галл, слушая, как ты рассказываешь о вере царицы, я весьма удивляюсь: почему же это так утверждается, будто никакая женщина никогда не оказывалась рядом с Мартином? 2. Смотри, ведь эта царица не только находилась, но и прислуживала ему. И я боюсь, что как-то не [очень хорошо] говорит этот пример о том, кто [так] свободно общается с женщинами”. Тогда Галл ответил: “Разве ты не различаешь, как обычно учат грамматики, места, времени и личности? 3. Представь себе как плененного в императорском дворце обхаживали просьбами, удерживали верой царицы, как утеснялся он чрезвычайными обстоятельствами, дабы освободить заключенных в темницу, вернуть находящихся в изгнании, возвратить отнятое добро: как ты думаешь, стоит ли епископу упорствовать в том, чтобы ради всего этого хотя бы ненамного ослабить свою строгость? 4. Однако, поскольку ты полагаешь, что кто-либо вознамерится использовать этот пример для дурного повода, то верными будут те, кто не отступят от сути этого примера. Ибо мы видим, что только один раз за [всю его] уже семидесятилетнюю жизнь Мартину служила не свободная вдова, не дерзкая девица, но с мужем живущая царица, после того, как и сам муж был равным образом упрошен, и, прислуживая едящему, с пировавшим не расположилась [рядом] и не дерзнула разделить трапезу, но проявила скромность. 5. Потому извлеки урок: да служит тебе матрона, а не повелевает, и да служит, но не разделяет [обед]; как прислуживала Господу та Марфа, однако, не принимая участие в трапезе[783]: точнее, предпочла прислуживать, чем слушать слово. Но та царица исполнилась в Мартине и того, и другого: и прислуживала как Марфа, и слушала как Мария. 6. И если кто пожелал бы этим примером воспользоваться, то прежде всего пусть усвоит: такова причина была и такова личность, такое смирение и таков пир, и за всю жизнь только один раз”.